Клаус Полькен - Кто не молчит, тот должен умереть (Факты против мафии)

Американские вооруженные силы оказались перед совершенно неожиданной проблемой: протяженное восточное побережье США с крупнейшими в стране портами было открытым и не защищенным от нападения подводных лодок гитлеровской Германии, которые бороздили Атлантику. Кроме того, в США проживали десятки тысяч немцев, многие из них входили в Американо-германский союз — объединение, которое теснейшим образом сотрудничало с заграничными отделениями национал-социалистской партии. Из членов этого союза могли быть сформированы профашистские группы саботажников, действующих на жизненно важных транспортных линиях, которые связывали порты восточного побережья с Европейским театром военных действий. Признаков усиления активности фашистских молодчиков было вполне достаточно. Когда в феврале 1942 г. на пирсе Манхэттена в Нью-Йорке сгорел французский пароход «Нормандия», переоборудованный в военно-транспортное судно, капитан III ранга Чарлз Редклифф Хаффенден из контрразведки американского ВМФ, расследовавший это дело, ни минуты не сомневался в том, что пожар произошел в результате диверсии.

Нью-Йорк как центр переброски войск, техники, боеприпасов и продовольствия на Британские острова и Африканский театр военных действий имел столь важное значение, что не мог не стать благодатным полем деятельности для вражеских разведывательных служб. Различные контрразведывательные службы США установили на нью-йоркских небоскребах наблюдательные посты, которые с утра до вечера осматривали горизонт, стараясь обнаружить вражеские подводные лодки.

Однако США находились в состоянии войны не только с фашистской Германией, но и с Италией, а нью-йоркские порты, где производилась погрузка военной техники и войск, многие годы были под контролем «Коза ностры» — организации, которая, как известно, возглавлялась итальянцами.

Контрразведка США встала перед серьезной проблемой создания широкой агентурной сети. Сложность решения этой, казалось бы, простой задачи заключалась в том, что для устройства на какую-нибудь должность в сфере обслуживания необходимо было состоять в соответствующем профсоюзе. Как проникнуть в эти профсоюзы, которые в большинстве случаев находились под тайным контролем мафии?

На Чёрч-стрит, 90, недалеко от причала, сразу же за небоскребом универмага «Вулворт», располагалась штаб-квартира 3-го военно-морского округа. Здесь же размещалась военно-морская разведка США. Сюда сходились все нити контрразведывательных служб восточного побережья. Наряду с кадровыми разведчиками здесь работали недавно призванные на военную службу служащие адвокатских контор, полиции и прокуратуры. Среди них были лейтенант Джеймс О’Малли и капитан Энтони Марслоу, которые до войны работали в бюро окружного прокурора Нью-Йорка Френка Хоугана, считавшегося большим специалистом по делам мафии. Специфика работы в данной области заключалась в том, что тот, кто занимался в Нью-Йорке расследованием преступлений, совершаемых «Коза нострой», рано или поздно оказывался у границы, за которой следы терялись, как в непроходимом, густом мелком кустарнике. И этой границей был омерта́ — закон абсолютного молчания.

В марте 1942 г. новоиспеченные офицеры морской разведки О’Малли и Марслоу вместе со своим бывшим шефом Хоуганом сидели в офисе эксперта по рэкету Мюррея Гарфейна, который немало потрудился над тем, чтобы в 1936 г. упрятать в тюрьму Лучано. О’Малли и Марслоу рассказали о трудностях, с которыми они столкнулись в своей работе, о невозможности эффективно держать под контролем порт Нью-Йорка. Непосредственный начальник обоих офицеров Роско Макфолл, также пришедший на эту встречу, после обсуждения трудностей общего порядка без обиняков выложил: «Откровенно говоря, мы находимся в крайне затруднительном положении. К тому же у нас мало времени, и мы должны действовать быстро, не считаясь со средствами для достижения цели».

Прокурор Хоуган понял намек, содержавшийся в словах Макфолла: «Все, что мы узнаем по интересующему вас делу: информацию, контакты с преступным миром, немедленно передадим вам».

«Я не имею ничего против сведений, которые получу от представителей преступного мира. Но разумно ли это? Можно ли доверять этим людям? — сомневался Макфолл. — И вообще, согласятся ли они помогать нам? Нам доставляют много хлопот сторонники Муссолини и Гитлера. Смогут ли бывшие бутлеггеры, даже с их большим опытом, установить контакты на море, разумеется за хорошее вознаграждение?»

Хоуган успокоил: «Я глубоко убежден, что очень многие из этих итальянцев-рэкетиров — лояльные американцы. Насколько я их знаю, они ни в грош не ставят Муссолини». И окружной прокурор рассказал, что произошло на Сицилии после прихода к власти Муссолини и установления фашистской диктатуры.

В начале 20-х годов банды главы итальянских фашистов Бенито Муссолини обосновались и на апельсиновом острове в Средиземном море. Князья мафии относились к фашистам со смешанным чувством. С одной стороны, мафиози одобряли безудержный террор против всех сицилийцев, боровшихся за социальный прогресс, с другой стороны, они и не помышляли о том, чтобы делить власть на острове со сторонниками Муссолини, а тем более уступать ее. Поначалу мафиози относились к фашистам с уважением и не доводили дело до конфликтов. Напротив, они оказывали фашистам всяческую помощь.

Еще до прихода Муссолини к власти фашисты попросили дона Калоджеро Виццини, главаря мафии из Виллальбы, спрятать у себя их товарища. Виццини, к тому времени считавшийся уже «кронпринцем», наследником главы сицилийской мафии дона Вито Кашо Ферро, охотно выполнил эту просьбу. Фашист, которого он спрятал, совершил преступление, считавшееся в мафии делом обычным: он убил своего политического противника. Фашист не забыл услуги, оказанной ему Виццини.

Кроме того, «братство» предусмотрительно пожертвовало некоторую сумму на организацию «похода на Рим», который Муссолини и его приверженцы устроили 28 октября 1922 г. «Сценарий» похода был продуман досконально. Реакционно настроенный офицерский корпус, крупная итальянская буржуазия, князья церкви и королевская семья поддержали этот марш чернорубашечников, поэтому ни армия, ни полиция не остановили будущего фашистского диктатора. 31 октября итальянский король Виктор Эммануил III назначил Муссолини главой правительства. Установление фашистской диктатуры сопровождалось волной террора не только против рабочего класса и Итальянской коммунистической партии, но и против крестьянства. Только в течение августа и первой недели сентября 1923 г. было зарегистрировано 369 тяжких преступлений, совершенных фашистами.