Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6298 ( № 43 2010)

Разговоры ходят по белому свету,

От ксендза я тоже слышал новость эту,

Что хотят дать волю всем нам без отклада,

Только вот с панами никакого слада.

С чем одни согласны, то другим немило,

Как быки рогами – их столкнулась сила.

Царь их понуждает, а они мухлюют,

Сговорясь друг с другом, так царю толкуют:

«Как же это можно, наисветлейший пане, –

Мужику дать волю – куда это гоже?

Натворит такого, не приведи Боже!

Над ним днём и ночью кнут хороший нужен,

Да чтобы лежали розги у конюшен.

Не будет угрозы – не будет испуга:

Сами же порежут, перебьют друг друга.

Мужик без горелки дня прожить не может,

Ну а как напьётся – не приведи Боже!

Если он почует, что управы нету,

Пьянкой сам себя же и сведёт со свету.

Пьяный он забудет обо всём на свете,

И что хлеба нету, и что дома дети.

Если ж он под паном, то пана боится,

Хоть и не наказан, зато надрожится.

Он при пане слова лишнего не скажет,

Потому что знает, пан за всё накажет…»

Вот, брат, как красиво паны врать умеют,

Плести небылицы о нас царю смеют.

Им ведь это костью стоять в горле будет,

Если мужик волю без панов добудет.

Вот царю и шепчут, врут на каждом слове,

Ну а царь им верит, ведь они – панове.

Мы же народ тёмный, мучимся в неволе,

Жизнь клянём, не ради своей горькой доли.

Хотя даже деды о том не слыхали,

Чтоб над мужиками паны не стояли.

Только ведь сегодня всё иначе вроде,

Сермяг меньше стало, сюртук сейчас в моде.

Лопнут они, треснут…Скоро их не будет,

Царь вести стал речи о мужицком люде:

Чтоб над мужиками только царь был паном,

Чтоб не называли мужика все хамом.

Да, Степане, время то не за горами,

И нас будут тоже называть панами,

И паны нам будут кланяться учтиво,

Мы же, не сняв шапок, ходить будем мимо.

И урядник тоже весь свой форс остудит,

Колбасу, печенье с блюдца есть не будет,

Сторожа не станет звать, став на крылечке,

Чтоб сухих дровишек притащил для печки.

Толоки не станет, барщины не будет, –

Сила панской власти сразу вся убудет.

Тут почём фунт лиха паны и узнают;

Ведь паны сегодня нам не сострадают:

Только – «хам» да «быдло» – все их разговоры!

Для них от нас польза – подать да поборы.

Дай нам Бог скорее времечка дождаться,

Чтоб мы в своей хате могли не бояться

Ни пана, ни войта, как всегда бывало,

Вот тогда б порядка сразу больше стало.

Надо вспахать поле – пан ко мне с прошеньем:

«Вспаши, пан Данила, сделай одолженье!

Заплачу, как скажешь, дам и чарку тоже,

И гостинец деткам поднесу хороший…»

Или же попросит: «Подскочи с косою,

Дочки пусть – с серпами, а сын – с бороною.

Ну и я скупиться тоже не намерен,

Даю деньги сразу, я в тебе уверен…»

Так оно и будет: прижмёт их – услышим,

Без нас пищать будут, как в той пастке* мыши.

Осталось ещё нам потерпеть немного,

Придёт наказанье и панам от Бога.

Нас они душили, плакать не давали,

Виноват ли, прав ли – всё равно карали.

Вот теперь им мука наша и вернётся,

Как мы жили раньше, им так жить придётся.

А панам тем нашим, что нас крепко били,

Пошлёт Бог, и сами будут крепко биты.

Голодного сытый плохо понимает,

Пока брюхом голод сам не испытает.

Вот когда узнает пан, почём фунт лиха,

Он, как волк под лавкой, не усидит тихо.

Почешет в затылке, когда хлеб убудет.

Как Бог с государем решат – так и будет…»

Разговор, наверно, ещё б долго длился,

Только войт внезапно рядом появился.

Стал кричать, ругаться, да с такою силой,

Что пришлось расстаться Степану с Данилой.

* Пастка (бел.) – ловушка, мышеловка.

Перевод Ивана БУРСОВА

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Совместный проект "ЛАД"

Книжные новости

Авласенко Г.П. Новые приключения маленького Ветерка из Вентилятора: Cказка. – Минск: Литература и Искусство, 2010. – 144 с. – 1500 экз.

Геннадий Авласенко – сельский учитель, преподающий биологию в Червеньском районе, на Минщине. Пишет стихотворения и пьесы, детективные романы и фантастические повести. В минском издательстве «Литература и Искусство» больше года назад увидела свет его повесть-сказка «Удивительные приключения маленького Ветерка из Вентилятора». Главный герой её живет в Вентиляторе в детском саду № 5. «Сидеть взаперти, конечно же, скучновато, особенно для такого непоседы, каким был наш маленький Ветерок. Поэтому он всегда с нетерпением ждал того момента, когда строгая Тётя Воспитательница включит Вентилятор. И Ветерок кубарем выкатывался наружу, чтобы поиграть со своими детишками-ребятишками в разные интересные игры…» Фантазёр и непоседа Ветерок попадает в разные истории, пускается с детишками в путешествия. Писатель настолько увлёкся событиями из жизни Ветерка, что написал новую повесть-сказку – «Новые приключения маленького Ветерка из Вентилятора». На этот раз под одной обложкой три удивительные истории: «Приключение первое, или Ветерок и воры»; «Приключение второе, или Как Ветерок сочинял стихопяты»; «Приключение третье, или Ветерок и Вихрик». Каждое из повествований – настоящий сказочный детектив. И хотя книга адресована совсем юным читателям, сказки о маленьком Ветерке – хорошее, доброе чтение для всех. Приятное впечатление оставляют и рисунки, авторами которых являются знаменитые белорусские книжные графики Наталья Сустова и Николай Козлов.

Будем надеяться, что у своеобразной сказочной дилогии Геннадия Авласенко появится продолжение. А читатели у «приключений Ветерка» обязательно найдутся.

Алесь НИКОЛАЕВ

Александр Раткевич. В сентябрьском круге: Стихотворения. Восьмая книга. – Минск: Литературный свет, 2010. – 98 с. – 250 экз.

Представитель так называемой полоцкой ветви Александр Раткевич – идеолог и один из ярких представителей своеобразного направления в современной поэзии – катарсизма.

Катарсисты помимо духовного очищения ратуют за освобождение искусства от всего наносного, не подлинного, приблизительного. А именно – приветствуется точная рифма, отчётливый ритм; при формальной ясности желательна виртуозная метафорическая образность, для создания которой требуется высокое версификационное мастерство. Пунктов, для того чтобы поэта признали настоящим катарсистом, довольно много, не меньше, наверное, чем в XIX веке для принятия в масонскую ложу. Трудно сказать, возможно ли полностью им соответствовать, наверняка можно утверждать то, что раз подобные поэтические направления возникают, значит, есть определённый запрос времени.