Аркадий Столыпин - НА СЛУЖБЕ РОССИИ

Общий вывод. Поведение наших войск, расквартированных в Венгрии к началу революции, не смогло спасти положения. Однако поведение этих войск позволило начавшемуся революционному процессу дойти до логического предела, до ликвидации (увы, кратковременной) народом тоталитарного строя. Событие исторического значения.

Венгры начинают понимать (увы, с опозданием), что от поведения наших войск зависит исход революции. 30 октября студенческая и рабочая молодежь Будапешта обращается по радио к нашим войскам: “Требуйте немедленного отвода ваших частей из Венгрии или переходите на нашу сторону, как это уже сделали многие из ваших товарищей”. А дальнейшая судьба наших военнослужащих, перешедших на сторону повстанцев? Исполнительное бюро НТС заявляет: “Уже в первом транспорте раненых, прибывшем на венгерско-австрийскую границу, были русские солдаты, которые, плечом к плечу с венгерскими революционерами, боролись против коммунизма… Совершенно необходимо рассматривать русских солдат, переходящих на сторону свободы, как борцов за свободу и объявить, что в случае необходимости им будет предоставлено право убежища и их имена не будут преданы гласности” (“Посев”, 4 ноября, 1956 г.). А 2 ноября руководство НТС, вместе с другими российскими организациями, обращается к возглавлению Международного Красного Креста в Женеве за разъяснениями относительно правового положения солдат и офицеров советской армии, перешедших на сторону венгерского народа. В запросе указывается на необходимость распространения на них статуса политических беженцев и на недопустимость выдачи их советскому правительству. Запрос этот будет услышан. Кошмар насильственных выдач послевоенных лет не повторится. А те, кто не сумеют уйти на Запад после подавления революции?.. “Русских солдат, перешедших к повстанцам, венгры принимали с восторгом, давали им красно-бело-зеленые повязки… После окончание боев их брали венгерские семьи к себе, давали им гражданское платье и прятали от советских военных властей” (шведская газета “Экспрессен”, 4 ноября 1956 г.). Многим из них не уйти, однако, от гебистской мясорубки…

Роль НТС

Волнения в Польше предвидели. Всенародный взрыв в Венгрии – нет. Упущены драгоценные часы. Но уже 25 октября (на второй день революции) Исполнительное бюро НТС обращается по телефону и телеграфу ко всем крупным отделам организации. Предписание включиться в события, мобилизовать в своих странах общественное мнение; тем, кто намечен для отправки “на фронт”, явиться немедленно. Специальные воззвания возглавления НТС: к нашему народу, к нашей армии, к венгерскому народу. Круглосуточные передачи “Свободной России” по-русски и по-венгерски. Переброска соответствующей техники для выпуска печатных материалов в непосредственной близости от событий (часть листовок довелось издать уже на венгерской территории). Собраны нужные средства на организацию медицинской, продовольственной и прочей помощи повстанцам и нашим солдатам, перешедшим в их ряды. Помощь эту сумеют доставить вовремя.

Но главное – в самой Венгрии. В Вене организуется особый Штаб НТС. Руководит им Г. Околович. Вдоль границы – союзные базы. Оттуда – в Венгрию: группами, на автомашинах, на грузовичках… Есть несколько путей. Пограничный пункт возле Никельсдорфа, наиболее оживленный. Отсюда советские части ушли. Тут прямая дорога на Дьер, где находится Временный национальный совет Венгерского революционного движения. Оттуда дальше – путь на Будапешт. Другой пограничный пункт – на среднем участке возле Шопрона. Там советские солдаты в первые же дни волнений участвовали в общих манифестациях. Эти части увели в Германию. Пришли другие части, но и они заявили о своем нейтралитете.

Венгры встречают пришельцев из НТС с быстрым пониманием их задач. Об этом близкий наблюдатель событий, член Совета НТС Артемов, пишет: “Наши группы устанавливают связь с ревкомами, движутся навстречу советским танкам. Наши письма везутся друзьями вглубь до Будапешта, наша литература распространяется по всей территории восстания и разбрасывается революционными летчиками над столицей”… (“За Россию”, декабрь 1956 г.).

Уязвимое место – возглавление революционного движения. Очень разнородно. В ревкомы влились стихийно разные люди: коммунисты, беспартийные, антикоммунисты. Несогласованность действий между ревкомами различных городов. Несогласованность действий иногда в самих ревкомах. Этим затруднена и работа членов НТС: с кем нужно иметь дело? Сразу в этом разобраться трудно… Будет отмечено впоследствии: “Революционное движение, в своей массе очень высококачественное, тем не менее общепризнанных авторитетов для возглавления и водительства не выдвинуло” (“Посев”, 25 ноября 1956 г.). Многие венгры-бойцы понимают, что только смычка повстанцев с русскими солдатами и может спасти революцию. В ревкомах не всегда понимают, медлят… Об этом позднее, в редакции “Посева”, скажет один из бойцов Будапешта: “Гость рассказывает, что в трех городах он встречался с листовками НТС – в Будапеште, Сцекешфехеваре и Варпалоте. Уже на Западе он понял, что недостаточное использование линии, рекомендуемой русскими друзьями-революционерами, было одной из крупнейших ошибок венгерских революционеров” (“Посев”, 3 февраля 1957 г.).

Но все же протянутая венграм рука не останется повисшей в воздухе. Венгерские повстанцы, в знак благодарности, пришлют во Франкфурт центральному руководству НТС одно из боевых знамен.

О Венгрии в литературе НТС будет очень многое. На посевских конференциях… В особой брошюре “Правда о Венгрии”… Совет НТС сделает соответствующие выводы. {См. 2-е приложениек этой главе.} С опозданием, и когда спасти что-либо будет уже невозможно, отзовется на будапештское “Кровавое воскресенье” официальный западный мир. {См. 2-е приложениек этой главе.}

Ну, а наш народ как? Остался безмолвным?

Отклики на родине

Их как будто бы вначале и нет. Чей голос можно услышать? Солженицын… никому не известный бывший зэк, всего несколько месяцев до того обретший относительную свободу.. Он пишет. “О Венгрии — я был никто, чтобы крикнуть” (“Бодался теленок с дубом”, с. 243). А другие?..

Первые отклики, доходящие до НТС из Москвы, мало утешительны: “Настроения разные. Пожалуй, поначалу у части людей было чувство: “Ну, уж если наши вмешались, то раздавят”. Были и такие, что грозились: сотрем Венгрию в порошок! Большинство молчит, а что думают, сказать трудно” (“Посев”, 25 ноября 1956 г.). Добавим от себя: быть может, ничего не думают…

Другое сообщение из Москвы: “Народ возмущает то, что о событиях, которые его касаются самым кровным образом, правительственные инстанции и газеты или не сообщают ничего, или дают извращенные сообщения… Это ставит перед каждым из нас, где бы он ни находился, определенную задачу: распространять революционное слово, распространять революционную литературу” (тот же источник).