Газета Завтра - Газета Завтра 842 (106 2010)

Многие из рабочих, обосновавшихся здесь, приехали сюда из самых различных сел и деревень: Головановки, Дорофеева, Желанного, Невелички и других. Разумеется, и разговоры этих людей, в частности, лесорубов, с которыми мне довелось некоторое время поработать, касались бытия деревни. Не забывалась коллективизация, голод сорок шестого-сорок седьмого годов, мелиорация и так далее.

Так, проезжая речку Белую, текущую возле Борискова, я узнал, что в свое время ее спрямили — и она обмелела. Обмелела, потому что лишилась своей истории, своего пути, по которому пробиралась века. Разве случайно она петляла, собирала свои воды в одном уголке, в другом, текла свободно в третьем? То же бывает и со страной, когда всё глубинное, коренное, историческое умышленно заменяют иностранщиной, масс-культурой, всякого рода пошлятиной. При Паустовском "девушки пели на лугах" — пели, разумеется, благопристойные, душевные песни. Тогда писатель не мог и в страшном сне представить, что будут проповедовать похабщину сверху, из Москвы. Оказалось, и это возможно.

Как-то наблюдал такую сцену: хмельные девицы, с сигаретками в зубах, матерясь лезут в озеро... И сразу заходить в воду, чтобы искупаться, мне расхотелось. Конечно, эта сцена — примета времени. Она, думал я, может быть повторяющейся, но не может быть долговечной.

Мещера сама по себе — святой уголок, которого не должна касаться бездуховность.

Недалеко от производства находится старинное село Ласково, о котором рассказано в древней повести о Петре и Февронии, причисленных православной церковью к лику святых. В свое время на местном погосте стояла церковь, но ее порушили во времена воинствующего безбожия... Рядом с погостом недавно воздвигли небольшую часовню в честь благоверных Петра и Февронии. Славными душевными качествами обладала Феврония! Была врачевательницей, сумела излечить Муромского князя Петра и вышла за него замуж. Ее жизнь — яркий пример того, что любовь и верность — не пустые слова.

Жизнь человеческая уходит стремительно. Зайдя на погост, я вспоминал тех людей, которые здесь похоронены, которых знал лично. С тем человеком работал в лесу, с этим — на производстве. Много, много людей ушло в мир иной. И невольно пришел к вопросу: есть ли какая-нибудь истина в этой жизни? "Вне любви не может быть истины", — говорил А.Пушкин. И, конечно, вне нравственности... Какая истина, например, может быть у тех хмельных девиц? Никакой. У Февронии истина есть, причем незыблемая: любовь и мудрость держат человека на этой земле.

И опять я окинул мыслью Мещерский край. По большому счету, любовь к родимому краю — это уже изначальное служение отечеству. Не дай бог, думал я, чтобы судьба России приблизилась к судьбе речки Белой. Чужеземец не должен войти в нее где попало и как попало, не боясь угодить в ее гибельный омут.

Что говорить, человек может быть рачительным хозяином, может быть молодцом. Но частенько наблюдаешь и обратное: куда ни глянь, видна человеческая мерзость — битые бутылки, брошенное железо, целлофановый и прочий мусор. Эх, человек! Какой, однако, ты... то благодарный, то неблагодарный к своим предшественникам, даже к тем, кто породил тебя на свет божий... Но совсем непростительно быть хамом по отношению к земле, нашей основной матери, которая когда-то, общаясь с солнцем, сотворила жизнь во всем ее великом многообразии. И нечего ставить себя на особое место, искусственно выделять из мира живой природы. Слишком очевидно сходство наше с животным и растительным миром. И даже кровь близка по составу к морской воде. Дан разум тебе? Хорошо. Но используй его во благо земле, а не во вред ей. Земля для нас — мать, значит, и — своеобразный Бог. И в лесу, как в православном храме, надо помолиться этому Богу, поблагодарить его за то, что живешь на этом свете. Впрочем, не обязательно в лесу — в поле, в горах, где угодно. Просто в лес входишь, как в закрытое помещение, где можешь спокойно дать волю своим чувствам.

Земля еще терпит человека, терпит его бесконечную "добычу полезных ископаемых". В человеке, допустим, появится какой-нибудь микроб, вирус, раковая клетка, которая тоже что-то начнет "добывать", отвоевывать себе жизненное пространство — дай ей волю — человек погибнет. То же самое может произойти и с землей. И не следует человеку забывать об этом. Поэтому безразлично смотреть на брошенное железо, разбитое стекло, на все зримые остатки человеческой деятельности — я не мог и не могу. Их можно вновь использовать или убрать — с глаз долой.

А как охотно, как старательно усилиями газетчиков и телевизионщиков в души людей забрасывается другой мусор: секс вместо любви, жестокость, насилие, стремление к наживе с помощью любых средств, — с этим мусором справиться сложнее. И самое страшное: подобные семена уже дали и продолжают давать кровавые всходы. Люди, нахватавшиеся этого мусора или имеющие нечто подобное от рождения, относятся, как правило, и к природе по-хамски. Но зато и истинное лицо Америки, благодаря которой всё это делается, стало очевидным.

Некоторых столичных деятелей, то есть журналистов, депутатов Госдумы, правительственных чиновников, телевизионщиков не мешало бы вывести в лес, на лесоповал, чтобы они поработали недельки три-четыре на тех же условиях, что и остальные рабочие. И не только ради того, чтоб ощутили резкую разницу в заработной плате, потому что, сидя в своих кабинетах и проводя в жизнь порой губительные для России проекты, зарабатывают они куда больше, чем эти рабочие, трудом которых все равно пользуются. А ради того, чтобы очистить свои мозги от столичной грязи, от преклонения перед западным миром, от его мармеладно-циничных наслоений. Лес — хороший лекарь и — хороший массажист, наполняет голову не бесплодными мечтаниями, а реальным кислородом, которым, кстати, дышат и те, за бугром, что составляли зловещие для "новой" России проекты, один из которых — жесткий проект планирования семьи и как бы побочно — введение сексуального воспитания в учебных заведениях, в том числе и в школах. Те же, кто бросился поддерживать и развивать такие идеи здесь, не хотят понимать, что живут не где-нибудь в Англии, а в России, где "простор такой, что не окинешь оком", не желают вспоминать и тем более читать великих русских ученых. Еще Дмитрий Иванович Менделеев, не только изобретатель периодической системы, но и прекрасный публицист, ещё сто лет назад говорил о необходимости увеличения жителей России. Надеялся, что русских, при условии нормального ее развития, уже в пятидесятые годы будет пятьсот миллионов. Но тогда врагов России такой ход событий никак не устраивал. Не устраивает и сейчас. Да и кому нужен Менделеев, если в кумиры навязан западный Фрейд? И во многом благодаря ему в течение многих лет на страницах газет типа "Спид-инфо" разгуливали и разгуливают цинизм, пошлость, омерзительное отношение к духовному миру человека. В подобных газетах практически невозможно найти имена русских ученых, у которых ответы на те же вопросы, что ставил в свое время Фрейд, несколько иные. Что делать? Воображение одних людей потрясают пространства России, обезлюдевшие и осиротевшие, других — сомнительные теории. И есть результаты, вполне утешительные для ее врагов, но провальные для ее будущего. Это — катастрофическая смертность, брошенные дети, проституция, тяжелые заболевания, снижение рождаемости. В России целыми поколениями люди воспитывались на подлинной любви, на высоких духовных устремлениях. Именно благодаря этому в российских просторах всегда хватало красивых — и внешне, и внутренне — людей. Потому что стремление к совершенству, подспудная тяга к красоте каким-то непостижимым образом сказывается на потомстве. Поэтому русских людей и коробят выражения типа "мой сексуальный партнер", "моя сексуальная партнерша" вместо традиционных: "мой любимый" или "моя любимая". Проводники подобных выражений, вдохновители "сексуальной революции" по американскому образцу прекрасно понимают, зачем они это делают, зачем поливают грязью русских писателей: их произведения никак не укладываются в нужные им рамки. Отсюда — разглядывание пятен на их одежде, поиски соринок в глазах этих мыслителей.