Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6312 ( № 7 2011)

В своё время, в эпоху Великой депрессии, «Фабрика грёз» сыграла весьма значительную роль в благородном деле придания гражданам Соединённых Штатов бодрости и силы духа, в преодолении уныния и упаднических настроений. И кажется, что красивый околокинематографический сюжет сегодня повторяется. Ведь все фильмы – номинанты и лауреаты 2011 года были замыслены уже в пору последнего мирового экономического кризиса. И их преимущественно сугубо жизнеутверждающий статус, их ярко выраженная ориентация на героев, преодолевающих себя и непростые обстоятельства, их, как бы громко это ни звучало, гуманистический пафос, их, в конце концов, сравнительно скромные по сравнению с недавними годами бюджеты стали лучшим и единственно верным ответом на вызов времени. Пусть даже и не гениальным с точки зрения художественного уровня.

Надо ли говорить, что, анализируя это, ты отчётливо понимаешь, что у нашего «Края», этого колосса на глиняных сценарных ногах, рассказывающего о каких-то гомункулусах, существующих вне худо-бедных адекватных реальным времени и пространству, не было и не могло быть никаких шансов на получение приза Американской киноакадемии.

Александр А. ВИСЛОВ, МОСКВА, у телевизора

Когда верстался номер

В понедельник вечером горестная весть пришла из Парижа. На 80-м году жизни скончалась Анни Жирардо. За свою более чем блистательную полувековую карьеру она была удостоена массы призов. «Оскара» среди них не было. Но только по той причине, что актриса на экране никогда не говорила по-английски. В памяти миллионов зрителей Земли она навсегда останется одним из символов французского: языка, элегантности, женственности… И искусства.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 4,0 Проголосовало: 4 чел. 12345

Комментарии: 02.03.2011 14:44:20 - Мария Николаевна Садикова пишет:

Спасибо Александр А. за объективность и отдельное спасибо за "Король говорит" - потому что в нем, любимец всех женщин, душка Колин Ферт, незабываемый мистер Дарси. Но почему - "Король говорит", весь подстрочный перевод - королевская речь? Может быть, я чего-то не понимаю в английском языке.

Панорама

От Соловков до Ферапонтова

МОСКОВСКИЙ

ВЕСТНИК

Фотоработы Юрия Холдина в храме Христа Спасителя

Музей храма Христа Спасителя и фонд «Фрески Руси» представляют выставку фотографических произведений Юрия Холдина, который в течение восьми лет, с 1995 по 2002 год, на собственные сред­ства проводил съёмку фресок собора Рождества Богородицы в Ферапонтове, созданных в XV веке знаменитым иконником Дионисием.

Наряду с Андреем Рублёвым и Феофаном Греком Дионисий Мудрый, как звали его современники, одна из ярчайших фигур золотого века древнерусской иконописи. Цикл росписей, созданных Дионисием в Ферапонтовом монастыре в 570 км от Москвы, занесён в список Всемирного культурного наследия ЮНЕСКО, включён в Государственный свод особо ценных объектов народов России. Открытые заново искусствоведами в начале ХХ века, бережно хранимые музейными сотрудниками в самые трудные годы гонений на Церковь, в начале ХХI века фрески Дионисия приблизились к зрителям благодаря подвижническому труду Юрия Холдина. У художника появились свои зрители, которые приходят на каждую новую выставку его работ.

Постоянные наши читатели знают, что проект был показан в Третьяковской галерее и Музее Новгородского кремля, залах Санкт-Петербургской академии художеств и Аптекарском приказе МУАРа, музее-заповеднике «Коломенское» и в Политехническом музее, Музее декоративно-прикладного искусства и ЦВЗ «Манеж». Впервые выставка фотопроизведений Юрия Холдина демонстрируется на площадке церковного музея. Но это не единственная особенность нынешней экспозиции, подготовленной фондом «Фрески Руси», работающим с 2007 года под руководством Екатерины Даниловой, вдовы художника, при участии партнёров известного проекта, при поддержке его друзей и почитателей. Гордимся, что «ЛГ» не раз писала о проекте Юрия Холдина. Более 100 из 260 работ мастера светописи представлены впервые. Новая выставка также чрезвычайно любопытна тем, что позволяет увидеть истоки пути художника к проекту, ставшему итогом всех его творческих исканий. Она связывает тему «Северной Фиваиды», многотрудных съёмок фресок Дионисия, с опытом, пережитым Холдиным во время посещения Соловков.

На первый взгляд это совершенно разные фотографические серии. Соловецкая делалась в 1992 году, работа в Ферапонтове началась три года спустя. Съёмка в Ферапонтове ставила целью пластикой искусства фотографии приблизить современного зрителя к осмысленному восприятию замысла великого иконописца Святой Руси. На Соловках же Холдина интересовала тема жизни, в конце ХХ столетия вновь возвращающейся на место разрушенной, политой кровью мучеников древнейшей обители – «форпоста Северной Фиваиды».

Тема, которая волновала Холдина прежде всего, и в том и в другом случае прочитывается в его видении общего в таких, казалось бы, на первый взгляд разных судьбах святых мест России. Судьба ферапонтовских фресок, на первый взгляд благополучных с точки зрения сохранности, на деле оказывается не менее трагичной, чем судьба разрушенных в прямом смысле пострадавших в ХХ веке святынь. Как это ни парадоксально, но объединяющая сила художественного видения даёт нам увидеть, что фрески Дионисия, претерпевавшие в годы атеистического лихолетья ужасающие искажения в искусствоведческих интерпретациях, в полиграфическом и копийном вариантах показа их, пострадали в нашем восприятии не менее, чем руинированые храмы Соловецкого монастыря.

Изысканная красота фресок и северной русской природы, открывшиеся нам глазами Холдина, соседствуют на выставке с образами, вызывающими чувство тревоги за судьбу мира тончайшей божественной Красоты. «Рана» – образ фрески с пробитой стеной, пугающий нас своей зияющей пустотой… Пламя цветов анзерского иван-чая, сквозь заросли которого далеко вдали виднеется пробитая крыша старой деревянной церкви; серые валуны на берегу озера и странный, изъеденный солью моря и ветрами обломок тёсаного дубового креста, устремлённый ввысь; крестный ход, словно спускающийся с неба, и фрагмент валунной кладки стены, сквозь которую пробиваются живые цветы…

Соловки Холдина – это не пространство пейзажа и тем более не мир архитектуры. Можно подумать, что речь идёт о следах времени, его разрушительной власти. Иначе говоря, вроде бы перед нами знакомый мотив руин, известный в европейском искусстве со времён возрождения. На гравюрах и картинах европейских мастеров возникали развалины античных храмов, колонн, остатки форумов и цирков. Они были знаками исчезнувшего гармонического мира. Картина Пуссена с пастухами, отдыхающими у гробницы с надписью «И я был в Аркадии», тому уже хрестоматийное свидетельство. Власть времени ассоциировалась с властью природы. Попросту говоря, мотив руин неизбежен в вечной песне о встрече цивилизации и природы, времени и человека.