Надежда Крупская - Общие вопросы педагогики. Организация народного образования в СССР

1930 г.

Поскольку ставится вопрос о рабочем образовании в целом, то тут надо посмотреть на разные ступени этого образования. В данную минуту среди рабочего класса, среди разных его категорий чрезвычайно пестрая подготовка— и общеобразовательная, и техническая, и политическая. Тут надо обдумать такую систему рабочего образования, которая давала бы возможность самым широким слоям продвинуться вперед в области самообразования и приобретения целого ряда знаний, которые необходимы и для работы, и для жизни, и для борьбы.

Я вспоминаю давно прошедшие времена, когда мне приходилось практически работать в этой области, — это дореволюционные времена. Мне кажется, что сейчас нужно обратить внимание на одну сторону, которую мы постоянно упускаем. Я работала в Смоленских классах, где было следующее разделение: школа грамоты, затем школа для плохо грамотных и затем были группы, по окончании которых выдавались свидетельства об окончании народной школы, — так называемые выпускные группы. В то время окончание народной школы давало некоторые привилегии по воинской повинности. Я точно не помню, какие это были привилегии; они были не очень значительные, но все же окончание народной школы давало кое-какие привилегии. Была целая, категория рабочих, которые имели свидетельство об окончании народной школы, но так как они жили в таких условиях, что не имели возможности учиться, многие жили в деревнях, то существовали так называемые повторительные группы, цель которых была дать знания в размере начальной школы.

Конечно, если мы посмотрим на эту систему, то мы должны сказать, что эта школа давала узкий минимум знаний. Мне кажется, что если мы посмотрим на нашу современную систему образования в разрезе I ступени, то увидим, что мы здесь делаем некоторые промашки. Так, например, когда у нас кончают ликпункты, у нас не выдается никаких удостоверений, которые должны бы выдаваться на основании проверки знаний. У нас учащийся посещает год ликпункт, после чего учителя сами решают, усвоил ли данный учащийся в достаточной степени грамоту. У нас нет никаких фактических общеобразовательных норм для всей страны в отношении того, кого считать грамотным; у нас нет еще такого стандарта. У нас это решается приблизительно, на глаз. У нас проверка не поставлена формально, все зависит от благоусмотрения данного учителя. Это не годится. Необходимо, чтобы школа выдавала удостоверение о грамотности.

Относительно школы I ступени. Тут дело еще хуже обстоит. Что у нас должна давать школа I ступени? Конечно, определенную грамотность, определенные знания в области математики, в области гигиены, в области организации труда, географии, истории, вообще известную сумму минимальных знаний, а затем, что особенно важно, эта школа должна давать те знания, которые необходимы каждому гражданину для того, чтобы он мог быть сознательным участником общественной жизни, как-то: знание того, что такое Совет, как работает Совет, какая у нас система управления и т. д. Надо сказать, что у нас довольно часто развитые работницы имеют весьма фантастическое представление, как это ни странно, о том, что такое Советы. Даже в Москве во время последних перевыборов оказалось, что человек, который читает изо дня в день газету (мне на такую работницу пришлось натолкнуться), не знает, что такое Совет и как он работает. Немножко трудно этому поверить, поэтому я и обращаю на это внимание. Мне товарищи из школы ликбеза говорили, что есть достаточное количество рабочих, которые не знают, что такое Совет.

У нас нет никакого стандарта знаний, который был бы обязателен и на основании которого была бы возможность выдавать свидетельства об окончании школы I ступени. Надо такой стандарт установить. Эти знания должны соответствовать приблизительно тому, что дает школа-четырехлетка, но немножко с ориентацией на взрослого человека, с некоторым добавлением знаний. По-моему, это необходимо. Тут необходима выдача определенного свидетельства и общественная проверка знаний, чтобы это не было келейным делом отдельных преподавателей, а чтобы это было общественное дело. Тут у нас, по-моему, большие недочеты.

Если мы возьмем Германию, то там для того, чтобы поступить на завод, требуется окончание школы-восьмилетки. Если ее не окончишь, на завод не возьмут.

У нас профсоюзы хотели провести такую вещь: конечно, не восьмилетку, а сделать обязательным условием для поступления на завод грамотность. Это было отклонено, так как у нас половина населения неграмотна и это приняло бы очень тяжелые формы. Но по мере того, как ликвидация неграмотности принимает у нас широкий размах, к целому ряду профессий можно предъявить требование хотя бы обязательной грамотности. Например, по союзу медсантруд на должности нянь берут неграмотных, что совершенно не годится.

Я думаю, что профсоюзы должны бы сейчас установить те разряды, которые требуют непременной грамотности. Раньше окончание школы давало некоторые льготы в отношении воинской повинности. Мне кажется, что надо бы установить обязательность окончания школ I ступени. Мы знаем, что рабфаки стоят очень дорого, а на рабфаки принимаются не окончившие школы I ступени. Пока, конечно, в отношении школ I ступени нет определенных стандартов, нет возможности получить в любом месте эту подготовку.

Но я думаю, что тот размах, который получает ликвидация неграмотности, через год охватит и подготовку в объеме школы I ступени. И тогда, при массовом размахе, для поступления в рабфак, совпартшколы и на целый ряд производств можно требовать окончания этой школы I ступени.

Это будет стимулом, толчком к тому, чтобы учились.

Нельзя, конечно, ставить вопрос так, что если ты окончишь школу, то ты получаешь место. Но окончание школы должно быть необходимым условием для некоторых отраслей производства. И сейчас для целого ряда производств, например для металлистов, как для более квалифицированной профессии, можно этот метод применять. Конечно, это нельзя применять, например, к нарпиту, сельхозрабочим, которые используют в широкой мере деревенских работников. Но постепенно встать на этот путь нужно и можно.

У нас сейчас оканчивают школу I ступени — четырехлетку, так называемую детскую четырехлетку. Мы часто видим дикую безграмотность ребят, кончающих четырехлетку. Конечно, в Питере и Москве все же пишут грамотнее, но ученики, кончающие четырехлетку в деревне, не умеют даже адреса написать и пишут: «город, дедушке», совершенно по-чеховски. И в арифметике ничего не знают, и в смысле грамотности бог знает что накручивают. Надо подогнать и тех, кто кончил I ступень, к определенному уровню знаний, к определенному стандарту.