Надежда Крупская - Общие вопросы педагогики. Организация народного образования в СССР

Когда в 1917 г. власть перешла у нас в руки рабочего класса, у нас была выработана такая система народного образования, которая создавала единую школу для всех, которая давала бы трудовое политехническое образование, не допускала бы в школу религиозного дурмана, воспитывала бы мальчиков и девочек вместе, воспитывая в них чувство товарищества, которая бы не делала разницы между детьми разных национальностей. Советская система народного образования строилась так, что давала каждому ребенку и подростку возможность учиться все дальше и дальше, а также и перед взрослыми рабочими и крестьянами открывала путь к знанию. В разработке советской системы народного образования принимал самое активное участие Владимир Ильич, вникал во все подробности. В программе партии в пункте 12-ом эта система народного образования подробно развита.

Зачем же сейчас, в 1930 г., понадобилось специальное партийное совещание по вопросам народного образования?

Дело в том, что система-то народного образования у нас правильная, но много в ней за эти годы оказалось прорывов, очень многое из того, что стоит в программе партии, осталось на бумаге.

В наследство от царского строя осталась у нас страна темная, безграмотная, особенно безграмотна была деревня, а в деревне безграмотной оставалась вся батрацкая, бедняцкая масса. Особо тяжело обстояло дело с женской безграмотностью. Чтобы поднять нашу школу хотя бы на уровень четырехлетки, требовалось вложение громадных денег и сил. Война империалистическая, война гражданская, разруха, голод — все это выдвигало на первый план другие вопросы, военные, хозяйственные, и хоть сразу же были, созданы пути, как рабочему подняться по ступенькам знания до вуза, были созданы рабфаки, всякие курсы и школы, но чотстали мы на фронте просвещения здорово. Отстали со всеобщим обучением, с ликвидацией безграмотности, отстали со средней школой — она у нас самое больное место, — отстали с обучением труду, с политехническим образованием.

Индустриализация страны, коллективизация сельского хозяйства дали очень сильный толчок и делу народного образования, пробудили во всей стране громадную тягу к знанию.

И вот партийцы, близко стоящие к делу народного образования, собрались, чтобы обсудить, как выровнять систему народного образования, как идти в области народного образования единым фронтом, сплачивая, объединяя все силы и средства, как перестроиться органам народного образования для того, чтобы лучше помогать развитию дела народного образования.

Партсовещание открылось 26 апреля и закончилось 30-го. По вопросу о системе народного образования делали доклады т. Бубнов и т. Скрыпник (их доклады уже напечатаны), по вопросу о новых методах работы и едином плане народного образования делала доклад т. Крупская и о перестройке органов народного образования — т. Бубнов.

Состоявшееся партсовещание поможет развернуться делу народного образования в Стране Советов с необходимой широтой и быстротой.

1930 г.

25 мая открывается конференция по охране детства. В связи с этим я хотела бы сказать следующее.

Наша система помощи ребятам, не могущим получить воспитание в семье, очень не гибка, а между тем именно в данный, реконструктивный период, когда отмирают целые общественные классы старого уклада, когда отмирают старые хозяйственные формы, когда по-новому, на новых основах строятся общественные отношения между людьми, когда семья перестает все больше и больше быть определенной экономической единицей, — семейное воспитание меняет свой характер, его положительные стороны слабеют, возможности суживаются, оно все меньше и меньше удовлетворяет и самих родителей и ребят. Вопрос об общественном воспитании встает со всей остротой, а это один из самых слабых участков просветительного фронта.

Возьмем вопрос о детях деклассированных слоев. При советском строе теряют свои социальные корни и отмирают целые классы. Умер класс помещиков, капиталистов, теряет свои социальные корни, возможность своего существования — по мере развития коллективизации — кулачество. Дети лиц, принадлежащих к этим классам, уже деклассированы, назад возврата им нет, они должны как-то примкнуть к общей работе, приспособиться к новому укладу. Деклассированные ребята в очень значительном числе случаев стремятся порвать со своей семьей. «Скажите, как мне порвать с семьей?» — спрашивает подросток. Это не так просто. Порвать — значит остаться на улице, без куска хлеба, без учебы, за которую требуют платы, без возможности приобрести какую-либо специальность. Мы должны помочь ребятам оторваться от прежней обстановки, помочь стать полезными членами общества.

Чем быстрее, безболезненнее будет происходить этот процесс, тем лучше. Но мы ничего, почти ничего не делаем, чтобы урегулировать этот процесс.

Мы имеем миллионы деревенской детворы — детей середняков и бедняков. Их родители — мелкие собственники, ведущие индивидуальное, мало производительное, отсталое хозяйство, ведут так, как вели отцы и деды. Там крепко держатся старые семейные традиции. Но в реконструктивный период, когда наряду с мелким индивидуальным хозяйством развивается крупное машинизированное, научно поставленное коллективистическое хозяйство, почва под ногами индивидуалистического хозяйства начинает колебаться, начинают колебаться и семейные устои, семья становится не тем, чем была, теряет авторитет в глазах подрастающего поколения.

Наряду с этим возрастает, особенно в середняцких хозяйствах, эксплуатация детей в их собственных семьях. Чтобы удержаться, надо напрягать все силы. Ребятам не под силу работа. «Нас воспитывают пинками да тычками», — говорят ребята. Семья для них становится формой очень тягостного существования. Как мы им помогаем? Почти никак. Усиленно возвращаем в семью бегущих из нее ребят.

Передовые слои рабочих и колхозников видят, что при современных условиях, при напряженной общественной работе, которую им приходится вести, при современном укладе семейной жизни они не могут в семье давать своим ребятам того воспитания, которое необходимо, чтобы воспитать из ребенка сознательного борца и строителя нового строя. Но учреждений социального воспитания для их ребят нет. В детские дома берут лишь беспризорных.

«Я готова платить за воспитание своего сына, но мне некуда его отдать, его не берут даже в детский сад, а я хочу, чтобы он воспитывался по-новому», — говорит работница-текстильщица.

Вопрос о социальном воспитании имеет сейчас первостепенное значение.

Важно, чтобы учреждения социального воспитания перестали быть учреждениями какого-то благотворительного (для бедных) и карательного (для беспризорных) характера. Нам надо сейчас приступить к стройке целой системы учреждений социального воспитания, учреждений массового характера, имеющих в виду обслуживание всех детей, и доступных для всех.