Надежда Крупская - Общие вопросы педагогики. Организация народного образования в СССР

Организационные вопросы коллегии касаться не будут, общие и принципиальные вопросы будут разрабатываться и представляться на утверждение коллегии одной из коллегий отделов. Дело коллегии будет не работать, а утверждать или не утверждать. Государственная комиссия будет обсуждать не те вопросы, которые ей будут казаться важными, а те, которые поставит на повестку коллегия.

Живая работа превращается в бюрократическое учреждение с начальствующими, подписывающими бумаги, и исполнителями, которым даются, по выражению т. Альтера, «задания и поручения». Зачем же было и огород городить, брать власть, разрушать старый бюрократический аппарат, чтобы создать иной, точь-в-точь такой же!

1918 г.

«Ночью все кошки серы» — говорит пословица, и во мраке царского режима казалось, что и кадеты, и социалисты в области народного образования хотят одного и того же: сделать школу свободной, разумной, доступной для всех.

Но при ярком свете совершающегося социального переворота, с беспощадностью разоблачающем классовую позицию каждой общественной группы, стало видно совершенно ясно и определенно, что кадетская педагогическая кошка и кошка коммунистическая (я беру коммунистов как наиболее последовательных, сознательных социалистов) окрашены в совершенно различные цвета.

И различие сказывается не столько в различии общих положений, сколько в том конкретном содержании, которое в них вкладывается.

Возьмем примеры.

Нужно ли дать доступ к знанию всем без исключения? «Да, конечно!» — скажут в один голос и коммунисты, и кадеты.

Но коммунисты говорят: «До сих пор школа была классовой; господствующие классы сохраняли за собой монополию знания; для широких масс существовали лишь народные школы, для привилегированного слоя — сравнительно немногочисленные гимназии, реальные училища и другие средние учебные заведения, а также высшие школы. Эти школы готовили к интеллигентским профессиям, готовили к тому, чтобы править или помогать править массами. Мы хотим в корне реформировать дело, сделать так, чтобы не было отдельных школ для богатых и бедных, а была бы для всех единая школа.

В ней не будут учить всяким ненужностям, как раньше в женских институтах учили болтовне по-французски, так как умение болтать по-французски считалось признаком принадлежности к образованному обществу; или как теперь в гимназиях заставляют учеников целые годы убивать на изучение никому не нужных латыни и греческого и знание этих языков ставят непременным условием поступления в университет ради создания особого привилегированного слоя; в единой школе будут учить сознательно относиться к окружающей природе и общественной жизни, будут учить коллективному производительному труду, освещаемому светом знания».

Кадеты затушевывают, замалчивают классовый характер современной школы. Единую школу они понимают лишь в том смысле, что программы народной и средней школы должны быть согласованы и пригнаны так, чтобы облегчить наиболее талантливым и одаренным ученикам переход из народной школы в среднюю. Они заботятся о том, чтобы дать возможность этим ученикам через посредство средней школы «выйти из народа» и подняться выше по ступеням общественной лестницы. Под трудовой школой они понимают лишь такую, где преподавание ведется при помощи трудового метода, но не как правильно организованный производительный детский труд, освещенный светом знания.

Возьмем другое положение: детям должна преподаваться только истина.

«Само собой разумеется!» — скажут и кадеты, и коммунисты. Стоит вопрос о преподавании закона божия. На уроках закона божия преподается как истина, в которой не разрешается сомневаться, что Иисус Навин остановил солнце, что Иона три дня пробыл во чреве кита, что милосердный бог вмешивается в людские дела и, имея возможность, в силу своего всемогущества, остановить неслыханную бойню, длящуюся скоро четыре года, не останавливает ее…

Коммунисты говорят: «Мы хотим, чтобы детям преподавалась только истина, и потому не можем допустить, чтобы отрицание непреложности законов природы и общественного развития покрывалось авторитетом школы. Мы стоим за светскую школу».

Кадеты говорят: «Конечно, как люди образованные, сами мы этому верить не можем, но надо считаться с темнотой народной, народу религия дает такое утешение, а потом религия — такое прекрасное воспитательное средство!» И только в виде уступки социалистам кадеты допускают необязательность закона божия.

Нужно ли воспитывать в детях сознание того, что все люди должны жить, как братья?

Да, конечно.

Коммунисты говорят: «Необходимо, чтобы ребенок понял, что все угнетенные, эксплуатируемые, притесняемые— братья. Русскому рабочему, из которого выжимают пот, близки и понятны интересы и стремления немецкого, австрийского, французского и прочих рабочих. Все эксплуатируемые должны объединиться в одну дружную братскую семью, без различия национальностей, и добиться того, чтобы было уничтожено деление людей на богатых и бедных, на начальствующих и подчиненных. Люди должны стать братьями на деле, а не конкурировать друг с другом, не вырывать друг у друга куски, не перегрызать друг другу горло из-за наживы».

«Черт знает что такое! — говорят кадеты. — Разве можно учить ребенка таким вещам! Вы вносите политику в школу! Детей надо научить любить свое родное село, свой уезд, свое отечество. Научая его любить свою родину, вы научаете его любить свой народ, свой язык, свою культуру. Только пробудите в нем любовь к родине, и тогда он научится ценить ее могущество, будет готов бороться за единую, великую, могущественную Россию. Он поймет, что для могущества России ей надо соединиться с Англией и Францией, полюбить эти народы. Соединившись с ними, легко будет наголову разбить злокозненных немцев, и тогда водворится на земле мир, в человецех благоволение. Все люди станут братьями…»

Надо в школе научить детей, как строить общественную жизнь? Конечно, надо…

Коммунисты обращаются к учителям и говорят им: «Товарищи учителя! Перед вами лежит великая, почетная задача: научить творить новую, разумную жизнь, построенную на общем, дружном, братском коллективном труде; научить детей работать по-новому, не в качестве наемных рабов, а в качестве хозяев жизни, членов братской коммуны; научить их в своих действиях подчиняться той внутренней дисциплине, которая дается ясным сознанием того, что благо отдельного человека связано с благом целого, что необходимо в меру своих сил и способностей работать для этого целого, одним словом, научить их быть социалистами. Но для того, чтобы научить всему детей, надо быть самому социалистом, причем социалистом в лучшем смысле этого слова. Учитесь, товарищи учителя, быть социалистами, тогда только вы сможете выполнить ту задачу, которую возлагает на вас переживаемое время».