Лев Безыменский - Человек за спиной Гитлера

Здесь же находился профессор фон Эйкен, высокий, старый, худой. Работая в ужасных условиях, он в опасные дни не покидал свой пост, не бежал из Берлина, как ни склоняли его к этому. По его примеру весь персонал оставался на местах. Профессор провел нас в пустовавшее здание клиники, расписанное причудливыми цветными полосами для маскировки. Здесь, в его кабинете, у нас состоялся разговор.

Да, его действительно приглашали к Гитлеру по поводу болезни горла. Но это было давно, еще до прихода фюрера к власти. Эйкен назвал врачей, находившихся до последних дней при Гитлере, в том числе профессора Блашке, его личного зубного врача. Эйкен распорядился, чтобы пригласили студента-практиканта, учившегося у Блашке.

Студент, в черном демисезонном пальто, без шляпы, с волнистыми темными волосами над круглым лицом, был приветлив и общителен. Он сел с нами в машину и указывал дорогу. Оказывается, он болгарин, учился в Берлине, здесь его застала война, и его не пустили на родину.

По расчищенным кое-как центральным улицам шли советские автомашины, украшенные красными флажками в честь Победы — ведь это было 9 мая! Мы въехали на Курфюрстендамм — одну из фешенебельных берлинских улиц. Остановились возле уцелевшего дома. У подъезда столкнулись с человеком небольшого роста. Он был без пальто, в петлицу его темного пиджака была вдета красная ленточка. Это было непривычно — в те дни в Берлине господствовал белый цвет капитуляции.

Человек представился: доктор Брук. Узнав, что мы ищем профессора Блашке, он сказал, что Блашке нет — улетел из Берлина в Берхтесгаден вместе с адъютантом Гитлера.

Доктор Брук повел нас в многооконный, просторный зубоврачебный кабинет и усадил в мягкие кресла. Мы спросили Брука: не знает ли он кого-либо из сотрудников Блашке?

— Еще бы! — вскричал доктор Брук. — Вы имеете в виду Кетхен Хойзерман? Она у себя на квартире, в двух шагах отсюда…

Студент вызвался сходить за ней.

Вскоре вошла рослая, стройная женщина в синем пальто.

— Кетхен, — сказал ей Брук, — вот русские…

Мы спросили: имеется ли здесь в кабинете история болезни Гитлера?

— Конечно! И рентгеновские снимки зубов тоже!

Она достала ящик с карточками и принялась быстро перебирать их. Мы с волнением следили за ее пальцами. Здесь были карточки Геббельса, его жены и всех детей. Наконец отыскалась карточка Гитлера, но рентгеновских снимков не было.

Хойзерман задумалась. Она сказала, что, возможно, они находятся в кабинете профессора Блашке в имперской канцелярии. Мы простились с болгарским студентом и с доктором Бруком и помчались вместе с Кете Хойзерман — снова в имперскую канцелярию. Мы прошли через вестибюль и спустились вниз. В радиостудии, откуда вещал Геббельс, спал красноармеец в надвинутой на глаза каске.

Кете Хойзерман привела нас в маленький закуток, где недавно помещался ее шеф профессор Блашке, пока он не улетел вместе с адъютантом Гитлера из Берлина. Карманный фонарик неярко выхватывал из темноты зубоврачебное кресло, софу с откидывающимся у изголовья валиком, крошечный столик. На полу валялась фотография: овчарка фюрера на прогулке с его адъютантом. Было сыро, пахло плесенью. С помощью Хойзерман мы нашли рентгеновские снимки зубов Гитлера и золотые коронки, которые ему не успели надеть.

…Зубного техника Фрица Эхтмана, выполнявшего все протезные работы для Гитлера, мы застали дома. Это был небольшого роста человек лет тридцати.

Как и Хойзерман, он сначала представил описание зубов Гитлера по памяти, а затем осмотрел зубы и опознал их. Потрясен он не был. Находясь с женой и дочерью безвыездно в Берлине, он столько пережил в последнее время, что был глух к каким бы то ни было впечатлениям. Фюрер, тем более мертвый, больше его не интересовал.

Но, взглянув на зубы Евы Браун, он неожиданно пришел в возбуждение. Коронки, которые он сделал ей, сгорели, зато был цел боковой мостик:

«Это моя последняя, самая совершенная конструкция — мое достижение!»

Насколько точны были воспоминания Елены Ржевской, я мог установить необычным образом. Летом 1983 года мне позвонил незнакомый человек. Он представился по-английски: турист, зубной врач из штата Нью-Йорк, д-р Антонио Ревес-Гуэрра. Хочет поговорить по поводу моих публикаций о конце войны. На следующий день мы встретились, и гость рассказал:

— Несколько лет назад у меня произошло странное знакомство. Ко мне по случаю сложного перелома челюсти пришел один пациент. Мы разговорились. Он оказался коллегой, зубным врачом, приехавшим в США после войны из Берлина. Имя его — д-р Брук. Он рассказал мне, что ему пришлось быть свидетелем того, как в кабинет профессора Блашке прибыли советские офицеры. Брук попал сам туда случайно, по просьбе своей знакомой Кете Хойзерман. Брук от Хойзерман слышал о всех подробностях тогдашних розысков, которые привели к бесспорной идентификации останков Гитлера и Евы Браун. На память он взял себе из кабинета Блашке несколько выписок из врачебного журнала…

Ревес-Гуэрра прислал мне эти выписки. Действительно, в них числились и Гитлер, и Браун, и Гиммлер. Брук сохранил у себя и фотографии зубных протезов, которые изготовлял Блашке (в частности, одна из них полностью подтвердила идентификацию Е. Браун).

Итак, вывод был однозначен: Гитлер и Ева Браун.

В послевоенные годы не было недостатка в попытках оспорить факт находки останков Гитлера — особенно со стороны немецких исследователей. Тем важнее оказались работы «стороннего» наблюдателя. Им стал американский ученый Рейдар Ф. Согннаес. Он хорошо известен в американском медицинском (и судебно-медицинском) мире как крупный специалист. Выходец из Норвегии, давно натурализовавшийся в США, он был долгие годы президентом Бостонского биологического общества и президентом Общества стоматологов.

Согннаес никогда не занимался судьбой Гитлера. Его интересы, однако, касались некоторых уникальных стоматологических случаев, например, истории искусственной челюсти президента Джорджа Вашингтона. Лишь только поэтому он заинтересовался полемикой вокруг протеза Гитлера, послужившего для советских следователей основой идентификации.

Согннаес решил заняться этим вопросом с педантизмом исследователя-специалиста. С этой целью он провел изыскания в архивах США, где обнаружил: описание зубов и протезов Гитлера, сделанное в американском плену дантистом Гитлера профессором Блашке; описание того же, сделанное в американском плену д-ром Гизингом; пять рентгеновских снимков черепа и челюстей Гитлера, сделанных в 1944 году.

Собрав все эти данные, Согннаес решил действовать не в одиночку. Дабы не допустить ошибок, он «скооперировался» с известным норвежским судебно-медицинским стоматологом профессором Стрёмом. Результаты работ были представлены на обсуждение 6-й международной встречи судебных медиков в Эдинбурге в сентябре 1972 года. Я был приглашен туда и стал свидетелем того, с каким интересом (и одобрением) был встречен доклад Согннаеса — Стрёма. В нем около 30 страниц текста и не меньшее количество приложений.