Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №5 (2001)

Такие письма удерживают на пути и много лет спустя...

И конечно, встречи, разговоры с людьми. Мне повезло - минутные мелькания на телеэкране сделали меня с в о и м для многих. Ко мне подходят на улице, в метро, высовываются из машины, чтобы пожать руку. Как правило, благодарят: "Спасибо, Вы выразили наши мысли". Советуют, как держаться, что сказать... Случается, упрекают: "Зачем вы ходите к э т и м?" Обычно я отвечаю: "А зачем Вы э т и х смотрите?"

Думаю, патриоту, утвердившемуся в своих взглядах, не нужно смотреть телевизор. Не потому что он не должен - просто неинтересно. Разве что: "И приготовилися слушать, что д"Артаньян им будет врать..." Сам я смотрю только новости и футбол.

Я прихожу в студию не для того, чтобы обратиться к аудитории, вроде читателей "Нашего современника". Таким людям мне ничего серьезного сказать не дадут: минута - время истекло - микрофон, пожалуйста! На большее не может рассчитывать никто из "наших". Только Г. Зюганову удается сказать нечто концептуальное, да и то с боем.

Но существует простой телезритель: не патриот и не "демократ". Он имеет свою точку зрения на происходящее, как правило, вполне здравую. Но, включая телевизор, он выслушивает десятки мнений, прямо противоположных его собственному. Их высказывают с апломбом, подавляя авторитетом, званиями, популярностью. Все против него! Надо иметь большое мужество, чтобы в конце концов не подумать: "А в самом деле, не может же быть так, что все не правы, только я прав". Вот в этой-то ситуации достаточно обозначить позицию, сказать несколько слов, совпадающих с тем, что думает засомневавшийся бедолага. И он воспрянет духом: "А все-таки я был прав! Смотри, мужик говорит то же, что и я думаю".

Вот зачем я (когда предоставляется возможность) аккуратно парюсь под софитами в компании Хакамады и Новодворской. Ведь нормальных людей, нуждающихся хотя бы в одном слове поддержки, миллионы! Надо только дойти до них, быть услышанным ими. Судя по отзывам, люди в основном благодарны.

Происходят и более экзотичные объяснения. От признания в любви до допроса с пристрастием, которое устроила мне на ступеньках электрички молодая французская пара: не запретит ли Зюганов в случае прихода к власти свободу слова... Но я хочу рассказать о двух наиболее запомнившихся.

Первая встреча случилась года три назад. Мы с женой прогуливались по парку. Из проезжавшей мимо иномарки кто-то кивнул. Я машинально ответил. Автомобиль остановился, из него вышел невысокий человек, средних лет, с голубыми глазами. "Здравствуйте, - обратился с легким восточным акцентом. - Я Вас узнал. Вы часто выступаете по телевизору (тут он на восточный манер сильно преувеличил) и говорите много плохого про нашу Чечню". Пока происходило знакомство, за его спиной вырос водитель - черный громила. Не хватало лишь папахи да кинжала за поясом. Причем у меня почему-то сразу возникло подозрение, что кинжал-то как раз имеется.

Между тем мой словоохотливый визави продолжал: "Передачу с Вашим участием я смотрел еще в Грозном и тогда решил, если встречусь с этим человеком, перережу ему горло". Ах, не вовремя я взял с собой жену! Ну, да что делать: скосил глаза - вокруг никого. Да если бы и были люди? Русские запуганы одним только словом "Чечня", чернявые абреки что угодно могут вытворять в Москве и по всей России... Я лихорадочно соображал, какую передачу он имеет в виду и, соответственно, насколько серьезно говорит. По поводу Чечни и Кавказа я сделал мно-о-го заявлений! С беззаботным видом поинтересовался: "А что же вы такое смотрели?" Судя по ответу, он, скорее всего, видел самую безобидную передачу. Ну что же, была не была, вперед! Помните у Достоевского: "Женщину надо удивить". Эмоционального кавказца тоже следовало удивить. "А знаете, ваши слова свидетельствуют против вас, - заметил я и попал в точку: он удивился. - Получается, если вы не согласны с человеком, то сразу хотите его зарезать?"

Собеседник явно был идеологом. Имидж "маленького, но гордого народа" оказался для него дороже, чем месть за давнюю обиду. Он не хотел выглядеть варваром. Запротестовал. Пустился в объяснения. Разговор перешел на журналистов ("вообще"), на публикации московских газет и вскоре исчерпался. Точку поставила жена: "И никогда так больше не делайте!" - строгим преподавательским голосом сказала она, когда наши собеседники садились в машину.

Другая встреча произошла год спустя в поезде "Москва - Таллин" на русской стороне границы. В три ночи объявили таможенный досмотр. Дверной проем заслонил ражий детина. Окинув взглядом купе, он почему-то выбрал меня: "Откройте, пожалуйста, чемодан!" Я начал сползать с верхней полки. И тут в дверь заглянул еще один человек в форме: бородка клинышком, открытое лицо, глаза с мыслью - русский интеллигент. Увидев меня, он заволновался: "Не надо проверять! Это известный писатель". Ражий поперхнулся. Видно было, как он борется с собой, но спорить с сослуживцем, во всяком случае, при пассажирах, не стал. Только бросил с иронией: "И о чем же он пишет?" Чуть громче, чем требовало простое любопытство, привлекая тем самым внимание окружающих, приглашая послушать, как вывернется его напарник, поставленный в неловкое положение. Мой заступник внезапно оказался как бы на сцене - пассажиры, товарищи-таможенники смотрели на него с любопытством, ожидая объяснения, чем же хорош этот обнаружившийся в поезде писака. Он понял: от него ждут каких-то значительных слов. Помедлил, собираясь с мыслями, и, как в бой шагнув, выдохнул: "Он пишет правду!"

1991-2001. Трудные годы. Но, право же, стоило жить, и писать, и бороться, чтобы услышать: "ОН ПИШЕТ ПРАВДУ!"

Тимур ЗУЛЬФИКАРОВ

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО

ПРЕЗИДЕНТУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ГОСПОДИНУ В. В. ПУТИНУ

В прошлом году в газете "Завтра" было опубликовано открытое письмо писателя Т. Зульфикарова к В. Путину. С тех пор его текст увеличился на треть - с каждым днем множатся вопросы к человеку, которого народ выбрал для наведения порядка в стране. Люди все еще готовы великодушно рассматривать молчание и бездействие молодого президента как следствие недостатка опыта, а не проявление профнепригодности. Поэтому и предлагают ему выстраданную народом программу действий. Но если пассивность власти не будет преодолена, отношение изменится. Вопрос: "Кто Вы, Владимир Путин?" из интригующего в первые месяцы станет фатальным на втором году его президентства.

Публикуя новый вариант открытого письма Т. Зульфикарова, журнал намерен в следующем номере поместить разбор итогов первого года правления В. Путина, а также анализ проблем, от решения которых зависит не только имидж президента, но и его судьба. А может быть, и судьба России.