Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №12 (2001)

Беда не в том, что мы ассимилировались, а в том, что с экрана, со страниц печати говорят не русские патриоты, а — как бы от нашего имени — деятели совсем иного рода-племени. Солженицын плохо знает современную Россию, вот он и перепутал; картинку на телеэкране принял за изображение русской души.

Но главная беда не в этом. И даже не в засилье чужих, чуждых русскому духу людей в элитах — властных, финансовых, информационных. Беда в том, что мы сами порастеряли, утратили русский дух. Нет, евреями мы не стали, но уже и русские мы больше по записи в паспорте, а поменяют серпастые-молоткастые, так пропадет и запись.

Чтобы совсем не потеряться в мире, не превратиться в перекати-поле, я бы советовал всем вспомнить завет Ф. М. Достоевского. В год 180-летнего юбилея писателя он прозвучит особенно актуально: “Стать русским, во-первых и прежде всего. Прежде всего надо каждому стать русским, то есть самим собой, и тогда с первого шага все изменится”.

Конечно, легко сказать: стань — и все изменится. Великий писатель понимал, как непросто это на деле. Он прибавлял: надо “выделаться” в русского. Уточнял: “В неустанной дисциплине и непрерывной работе над собой и мог бы проявиться наш гражданин. С этой-то великодушной работы над собой и начинать надо”. Можно сколько угодно порицать окружающие нас народы, все их хитрости понять и распутать, а воз, а наше русское дело останется на месте. Так и происходит. Поглядите хотя бы на лотки с патриотической литературой — сплошь еврейский вопрос. Они, поди, радуются, что все едва пробудившиеся духовные силы мы отдаем на его изучение. Получается, что русский патриот — это специалист по еврейскому вопросу. Нет, дорогие мои, это специалист по русскому вопросу, а главное — по русскому делу.

Надо укреплять русский характер, русскую национальную жизнь, государство Российское. Конечно, и за “избранными” поглядывать: что у них на уме. И уверяю: если поднимемся из нашей разрухи — не только же материальной, но прежде всего духовной, если определимся и укрепимся именно как русские, к нам придут соседи — не как надсмотрщики, не как хозяева (это по нашей слабости верховодят нами), а как живущие рядом — не без греха, не без заносчивости — люди. Жили бок о бок двести лет, тысячу лет, куда деваться — еще поживем.

Ксения Мяло

ВОЗВРАЩЕНИЕ АФГАНИСТАНА,

ИЛИ ЧТО СУЛИТ РОССИИ

НОВАЯ АМЕРИКАНСКАЯ ВОЙНА

Песчаная буря “афганец”,

Зачем над броней завываешь?

Кружит горизонтом, пугает

Печальная буря “афганец”...

Из песен ветеранов войны

в Афганистане

После самолетных атак на Нью-Йоркский торговый центр и Пентагон в течение едва ли не целой недели с экранов нашего ТВ не сходили кадры ликования палестинцев, в большинстве своем детей и подростков, — и со значением подчеркивалось, что и в Ираке не слишком горевали. Простенький, а главное, вполне согласный с незамедлительно, еще до начала какого-либо расследования, озвученной версией официального Вашингтона сюжет не заставил себя долго ждать: ясно, кто виноват. Пропагандистская машина российских СМИ заработала с утраченной было энергией, а тем временем набирала ход колесница грандиозной военно-политической игры. И менее чем за месяц Россия оказалась так глубоко втянутой в нее, что превратилась в зону повышенного риска — на мой взгляд, большего, нежели Европа или США, быстро сумевшие направить развитие событий вокруг проблемы “борьбы с международным терроризмом” вообще и, конкретнее, Афганистана в столь излюбленную ими колею загребания жара чужими руками. Уже сегодня бремя издержек нового витка американской “Большой Игры”, которое берет на себя РФ, рискует оказаться непосильным для нее, а ведь это только начало.

* * *

Скорость, с какой администрация США превратила теракты 11 сентября в casus belli, т. е. повод для объявления войны, просто ошеломляет. Еще не успела осесть пыль над развалинами и остыть пепел, как госсекретарь США Колин Пауэлл сделал заявление, по сути, являющееся сжатым изложением уже хорошо и, стало быть, до событий проработанной доктрины большой войны — “первой войны XXI века”, по определению президента Буша. “Мы сразу же, — заявил Пауэлл, — должны дать такой ответ, какой последовал бы в случае ведения реальной войны. Дело вряд ли ограничится одним-единственным контрударом против одного конкретного человека, но выльется в продолжительный конфликт, и сражение будет вестись на многих фронтах”.

Впрочем, любому, кто способен сколько-нибудь независимо и связно мыслить, ясно, что не для поимки “одного конкретного человека”, будь он даже Усама бен Ладен, формируются коалиции, задействуются флоты, стратегическая авиация и как-то уже вполне буднично рассматривается вопрос о “нанесении ядерного удара малой мощности”. А ведь нанести такой удар предлагается в непосредственной близости от границ вовлекаемого в водоворот непредсказуемых событий и поставленного на грань острого внутреннего конфликта тоже обладающего оружием Пакистана. Иными словами, раскачивается огромный регион с миллиардным населением, нестабильность подтягивается к границам ядерных держав Индии и Китая — и все для того, чтобы обезвредить одного человека? Нет, здесь речь о другом — о системе давно намеченных мегацелей, приступить к реализации которых позволили события 11 августа — кто бы ни стоял за ними. Охота на бен Ладена — лишь пусковой механизм всего процесса. А о том, что за самолетными атаками, с высокой степенью вероятности, стояли вовсе не те, на кого тут же, фабрикуя смехотворные улики, указала официальная американская версия, немедленно поддержанная Россией, открыто говорят лица, достаточно авторитетные и в самих США.

Так, по мнению политолога и экономиста Линдона Ларуша, “операцию 11 сентября, столь тщательно продуманную и осуществленную, не мог провести никто за пределами Соединенных Штатов — на сегодня такой внешней силы просто нет”.

Однако времени на осмысление случившегося обществу просто не было оставлено, и едва ли не решающую роль на этом первом и важнейшем этапе сыграло циничное манипулирование неизбежными в подобных случаях человеческими чувствами ужаса и сострадания. К нашему стыду и несчастью, в нагнетание этой вакханалии сострадания, под прикрытием которой в потенциальный американский ТВД превращается весь земной шар, огромный вклад внесла Россия — прежде всего, официальная Россия. Разумеется, протокольные соболезнования должны были быть выражены (хотя США никогда не баловали нас и таковыми). Но оскорбительный для страны, реакция немалой части которой резко расходилась с официальной, государственной траур — траур, не объявлявшийся ни в дни натовских бомбардировок Белграда, ни даже в дни трагедии Буденновска? Но вставание депутатов в Госдуме спустя уже почти месяц после событий? Но непрерывный Манхэттен, американская скорбь и американская жажда мести на государственном телеканале? Это уже нечто другое. Это соучастие в американской игре, позволяющей США перейти к очередному этапу осуществления своей давней мечты: стать, по определению американского политолога Артура Шлезингера-младшего, “предназначенными человечеству судьей, присяжными заседателями и исполнителем приговора в одном лице”.