Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №9 (2002)

Бездонная бирюза неба, словно океан, опрокинувшийся над землей, — цвет, в котором дышит свобода и беспредельность для художника. Небесная голубизна в сокровенном окне, за которым ждет героя Дева-Россия, и окно это — будто бездонный колодец с кристальной живой водой. Окно само по себе символ в васильевском творчестве (например, “У чужого окна”), наряду с водной гладью заповедных лесных озер (“Русалка”, “Гуси-лебеди”, “Северная легенда”) и привольных рек (“Свияжск”, “Отечество”), — за всякой зеркальной гладью, как за пределом, разделяющим земное и небесное, таится от посторонних глаз извечная русская тайна. Целый волшебный мир кроется в этом вещем Зазеркалье, куда смотрится девушка на выданье из картины “Гадание”. В небесную бирюзу плачется безутешная Ярославна, тоскуя о князе Игоре, изливая свою беду зрящим над миром небесам. Откуда-то из голубой беспредельности ступает над землей пророческий “Человек с филином”. В небесной голубизне над лесом высится снежной горой облако на одноименном пейзаже Васильева, как новая открывшаяся глазам художника вершина.

Синий цвет означает некий предел, границу в палитре художника. Это предел, за которым кроется тьма. Синий цвет ночи, в которой царствуют чудовища, окаймляет окно в “Ожидании”, но эта зловещая ночь отступает вместе с меркнущими звездами, когда откуда-то из-за края земли грядет по воздуху старец со свечой и плетью в руках на картине “Человек с филином”. За синим пределом ночи клубится враждебная жизни чернота, исчадия которой бегут наступающего дня — Красна Солнышка.

Так между двумя пределами — красной и синей границей — раскрывается цветовая гамма живописца, где цвета, как и сами герои Васильева, являются символическим выражением действующих духовных сил.

Очевидцем этой незримой битвы и был художник Константин Васильев, или Константин Великоросс, — этим своим творческим псевдонимом, как богатырской броней, он до сих пор страшен ненавистникам России и люб ее защитникам.

Помочь народу вспомнить героическое прошлое — значит предуготовить его к великому будущему. В этом — главная заслуга художника Константина Васильева.

Александр Суворов

Президент Путин

в трех измерениях

Глянцевый журнал “Итоги”, детище Гусинского—Киселева, хромая на обе ноги, все еще тянет свое существование. Новогодний номер вышел со льстивым портретом президента Путина на цветной обложке. Ему же посвящена последующая серия фотографий, тоже цветных и подобострастных. Пояснение к этой портретной галерее дает Леонид Радзиховский — незадавшийся психолог, ныне маргинальный репортер, он толкует наши российские дела, по выражению Достоевского, “с брюзгливой скорбью в глазах”. Кисловато усмехаясь в бородку, он как бы указывает нам: вот сейчас я вам, серым и сирым, все растолкую. Но тут вдруг тон брюзгливо-скорбного комментатора преобразился в пафосный, почти торжественный. Цитируем начальный отрывок:

“То, что Владимир Путин назван “человеком года”-2001, да еще с громадным отрывом — сенсация вполне ожидаемая. На какие возрастные, национальные, имущественные, географические, профессиональные ломти ни режь российский социологический пирог, опрос в любой группе даст все тот же результат. В чем, в чем, а в этом страна едина.

Первое объяснение такого единодушия вполне банально: Путин — президент! К тому же президент мобильный, работящий, без вредных для страны привычек и мании величия. Если добавить к этому еще регулярные выплаты зарплат-пенсий и общий экономический рост, то сам вопрос о причинах популярности Путина может показаться надуманным. Все это, конечно, так. Но есть здесь один аспект, не сводимый к одному только курсу рубля. Вопрос ведь в том, почему именно сегодня Путин оказался столь необходим своей стране? И какая она сегодня, эта страна? Ответ однозначен: на рубеже веков Путин выполнил главную свою функцию — функцию национального лидера. Он сумел расшифровать вызовы времени, абсолютно точно определив место России. И сделано это было единственно верным способом — не декларациями, а поступком. Поступком историческим: Путин решительно перевел стрелку движения России на Запад. Повернул так радикально, как никто из его предшественников.

Свой выбор Путин зафиксировал 11 сентября — именно тогда в пламени “большого взрыва” и родилась новая политика России, оказавшая гигантское влияние на судьбу мира в ушедшем году. Говоря без преувеличения, Россия выиграла мировую войну. Выиграла самым радикальным и единственно мыслимым в XXI веке способом — предотвратив ее”.

“Так говорил Радзиховский”: Путин велик, ибо стремится на Запад. А там и только там, по мнению всех радзиховских, прошлых и нынешних, полное счастье. Ясно, куда наследники Гусинского склоняют российского президента. Льстиво, но откровенно.

Однако имеются и иные точки зрения на деятельность президента Путина. В начале нынешнего года в Москве вышла в свет небольшая книжка “Путин и его команда, пожирающие России”. Там высказался иной, не менее известный публицист — Борис Миронов. Тот самый, который недолго был министром печати в одном из бесчисленных ельцинских правительств, а теперь борется с пресловутыми “еврейскими олигархами” и их ставленниками в Кремле. У него о президенте Путине сложилось несколько иное мнение. Тоже процитируем, и тоже в отрывках:

“1990-й... Путину всего 38 лет. Он молод, тренирован, хорошо образован. Подполковник Комитета государственной безопасности. Государственной безопасности! И он, подполковник КГБ, в 38 лет, сознавая весь трагизм положения страны, которой присягал на верность, которую клялся хранить как зеницу ока, защищать до последней капли крови, теперь, почуяв опасность, бежит с боевого поста, прикрываясь заботой о детях, и, не стыдясь того, так и пишет: “потихоньку начал думать о запасном аэродроме”, не думать о том, как и что делать, чтобы спасти страну от развала, он начал, вы только вслушайтесь в признание 38-летнего кадрового офицера госбезопасности — “потихоньку начал думать о запасном аэродроме” . Не идея, не верность Присяге ведут офицера Путина, а жажда жить. И это не разовая слабость, не случайный отступ, которого человек стыдится потом всю жизнь, нет же, вот он ушел, удрал, пристроился неплохо, в ЛГУ не задержался, метнулся туда, где еще сытнее, теплее, уютнее, престижнее, карьернее — в помощники председателя Ленсовета Собчака, а мыслишки нехорошие и здесь покоя Путину не дают: на ту ли лошадку поставил, не промахнулся ли?

* * *

Умело и ловко навязали нам ошибочное впечатление, что верный чекистской привычке ни дел своих, ни имени своего не высвечивать, Путин, хоть и занимал высокие публичные посты в мэрии Санкт-Петербурга, в Управлении делами Президента, в администрации Президента, тем не менее оставался в тени мало кому известным вплоть до последней минуты, когда Президент России Ельцин, перебравший и опробовавший на зуб десяток своих преемников, тут и Немцов, и Шумейко, и Черномырдин, и Степашин, и Примаков, остановил свой выбор на Путине и громогласно известил страну о том. Однако в кругах сведущих, по должности обязанных знать, Путин был не просто широко известен, он был именит.