Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №10 (2002)

Бойерман довольно хрюкнул.

— Давайте, Александр Яковлевич, за жизнь выпьем. Она, как говорил Николай Островский, дается нам один раз, и надо прожить ее как следует. А что такое — как следует, решать нам самим. Сейчас не 1918 год! Условия другие стали. В общем, нужен творческий подход. Как мы вас в Лондоне тогда поняли, вы не догматик. Да и не только вы. В Москве новые люди наверх выходят. Хоть и ругаемся друг с другом по-прежнему криком, но ведь не сравнить с двадцатыми годами. Горло друг другу перегрызть больше не рвемся. Войны никто не хочет. Если бы Советский Союз еще помягчал, не выглядел так страшно для здешнего обывателя со своими армиями, ракетами, большевиками и КГБ, то началось бы движение навстречу друг другу. Как здешний канцлер Крайский любит говорить, конвергенция на базе демократизации. Еще один такой же в ФРГ появился, Эгон Бар. Тот говорит, что нужно сближение двух мировых систем: социализма и капитализма. Правда, каждый думает при этом, что поворот будет в его пользу. Ну и что? Хрущев ваш говорил, что давай, мол, сосуществование и мирное соревнование, а потом мы вас закопаем. Здесь таких Хрущевых тоже до ядреной матери. А все равно сближаться надо. Никуда не денешься. Иначе всем крышка. А в конце концов, может быть, никто никого никогда и не закопает. А?

— Мир и дружба! — Бойерман вторично глянул на Тыковлева. — Я за то, чтобы идти на сближение. И все мои друзья за это же. Надо не пропустить момент. Действовать двойной тягой. Здесь для этого подходящее место. Нейтральная Австрия. Мост на Запад и на Восток. Калейдоскоп идей и людей. А? Как думаете, Александр Яковлевич? Это же, вообще-то говоря, линия вашего ЦК.

— Ну, если не совсем линия, то что-то похожее на нее, — улыбнулся Тыков-лев. — Только у нас в ЦК тоже есть разные точки зрения. Социализм отнюдь не предполагает серость, всеобщую унификацию, одноликость. Как и везде, в борьбе мнений у нас рождается истина, принимаются политические решения, за которыми затем стоит уже вся мощь партии и страны. Но вы должны понять, что наша страна свой выбор сделала и с социалистического пути не свернет. Но сказать “социализм”, это еще не значит сказать, какой он, этот социализм. Вот, например, что есть вода? Абстракция. Вода в каждой речке и каждом озере своя по цвету, вкусу, запаху, химическому составу. А морская вода не такая, как пресная. Вам не нравятся какие-то формы социализма, вы не готовы сотрудничать с тем или иным социалистическим режимом. И нам политика одного капиталистического государства нравится больше, чем политика другого. Давайте же искать пути совмещения интересов, идти на взаимные уступки, меняться и приспосабливаться друг к другу во имя главного — мира и утверждения общечеловеческих ценностей. Уверен, что это можно делать, не отказываясь от принципов. А через лет сто история нас рассудит.

Довольный собой Тыковлев пожевал кусочек дыни и запил мозельским, не чокаясь. Лицо Бойермана выражало внимание, интерес и уважение. В знак согласия он то и дело кивал головой.

— Вам, Александр Яковлевич, надо много говорить с влиятельными людьми здесь. Для этого у вас сейчас будет и время и возможности. Если вы не против, я помогу. Я понимаю, что у вас главное внимание на министров, генералов, дипломатов. Но для таких откровенных и честных бесед, для поиска нестандартных решений нужен другой круг. Ученые, писатели, деятели культуры, крупные предприниматели, меценаты. Вы были бы готовы?

— Разумеется, — кивнул Тыковлев. — Буду признателен. Вы кого конкретно имеете в виду? Я уже тут со многими успел познакомиться...

Тыковлев еще не договорил до конца, когда Бойерман внезапно встал и вышел из-за стола. Он тряс руку какого-то длинного типа в сером в тонкую полоску костюме и массивных роговых очках. Разговор шел по-английски, и Саша не очень улавливал, про что говорили. Видимо, Бойерман случайно столкнулся в ресторане с кем-то из своих знакомых. Но все же вскакивать и обрывать на полуслове посла... Тыковлев насупился.

Заметив его косой взгляд, Бойерман спохватился. Взяв под руку очкастого, он потащил его к Тыковлеву.

— Извините, Александр Яковлевич. Сто лет не виделись. Это мой хороший знакомый...

— Джон Паттерсон, корреспондент европейского представительства “Уолл-стрит джорнал” в Брюсселе, — отрекомендовался длинный на неожиданно приличном русском языке с сильным американским акцентом. — Очень рад познакомиться с советским послом. Как вы поживаете?

* * *

Жизнь в Вене становилась все более привычной и приятной. Работы было не так уж много. Что она, эта Австрия, в конце концов сотворить может? Да ничего особенного. Войну против Советского Союза не начнет. Не американцы они, не немцы и даже не та англичанка, которая всегда нам гадит. Конечно, не любят они нас, но со страхом вспоминают 1945 год и то, как безуспешно уговаривали нас вплоть до 1955 года увести свои войска. Обещали при этом быть нейтральными. Врали, понятно. На самом деле целиком с тех пор сидят в кармане у Запада, но делают вид, что свои обязательства по государственному договору соблюдают. Если и хамят, так только исподтишка с милыми улыбками. Можно их, конечно, в ответ каждый раз об стол мордой возить и приговаривать. Они ничего, стерпят и даже извиняться будут. Так с ними предшественник Саши поступал. Не любили его наследники Меттерниха за это.

Тыковлев так не делает. Горбатого могила исправит. Ругай их или не ругай, все равно австрийцы свою линию гнуть будут. Не по пути им с Советским Союзом. Да, если разобраться, так и на кой черт они нам сдались? Слишком часто ругаться будешь, австрийцев против себя восстановишь, да и в Москве умники найдутся, которые скажут, что этот новый посол из партработников не сумел наладить отношений с австрийским руководством. А оно ведь нейтральное, конструктивное. Как приедет канцлер Крайский в Москву, как наговорит, так от умиленья плакать хочется. Что же ему, штрафнику Саше Тыковлеву, доказывать обратное? Нет уж. Ищите, товарищи, дураков в другом месте. У вас, дорогой Леонид Ильич, все хорошо с австрийским канцлером? Значит, и у меня тем более. Если скажете, что что-то не так, что пришла пора его вздрючить, то все будет исполнено самым наилучшим образом. Не извольте сомневаться. Только сам я вперед не полезу. У посла Тыковлева в Вене все спокойно, все в порядке. Слышите, товарищи Суслов, Громыко и прочие? Так-то. Я вам здесь наработаю, старперы чертовы. Страной пора вам заниматься, а не международными делами. В стране застой, утрата иллюзий, ржа взяточничества и кумовства. А вы только про пурген да Кремлевскую больницу еще в состоянии с интересом думать. Да ордена раздавать друг другу. Ни одной светлой голове наверх пробиться не даете. Расселись на всех этажах...