Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №3 (2003)

Лично я убежден, что эти альтернативы уже есть. Человеческий гений никогда не оставляет человечество в полной беспомощности.

В мире сегодня нет такой организованной духовной силы, которая может противостоять тщательно спланированной, тотальной агрессии против народов.

Но если выступят славяне, они будут поддержаны и в Америке, и в Европе, и в Азии, и в Африке.

Если умрет Правда (а это — цель Мирового правительства), жизнь на земле потеряет всякий смысл, и человечество вновь вернется к унылой эпохе самого примитивного насилия, рабства и глумливого зверства как главного вида развлечения нелюдей с мозгами ростовщиков и иллюзионистов...

Андрей ВОРОНЦОВ

ЗАГАДКА — НЕ ТОЛЬКО В ЕВРЕЯХ

Размышления над новой книгой И. Р. Шафаревича

“Трехтысячелетняя загадка”

Книга Игоря Ростиславовича Шафаревича “Трехтысячелетняя загадка” (История еврейства из перспективы современной России)” — плод 25-летнего труда. Одного этого факта достаточно, чтобы предположить тесную связь новой книги И. Р. Шафаревича с самой знаменитой его работой (впервые в СССР напечатанной, кстати, на страницах нашего журнала) — “Русофобия”.

И в самом деле, как следует из “Предисловия” к “Трехтысячелетней загадке”, она изначально мыслилась как историческое приложение к “Русофобии”, но, по словам Шафаревича, “в результате появился некий текст, или даже два (один был специально посвящен русской истории), вместе превышавшие первоначальную работу”. В конце концов “Русофобия” отправилась в “самостоятельное плавание”, а “исторический” текст остался лежать в “ящике”.

И вот теперь этот труд, в переработанном и дополненном виде, явился на суд читателей. Насколько я могу судить, изменения и дополнения носят вовсе не формальный, технический характер, продиктованный историческими метаморфозами последних 25 лет. Но сначала о том, что же представляет собой новая книга Шафаревича.

Уже из названий глав (“Существует ли еврейский вопрос?”, “Античность”, “Средние века”, “Классический иудаизм”, “Хазария”, “Роль в развитии капитализма” и т. д.) ясно, что это серьезная, академическая работа. “Еврейская проблема” разбирается здесь по косточкам, онтологически. В “Русофобии” Шафаревич открылся нам прежде всего как мыслитель, а в “Трехтысячелетней загадке” — как ученый. Сразу оговорюсь, что к чита­бельности новой книги мое утверждение не имеет никакого отношения. Она не носит излишне наукообразного характера, написана простым, понятным языком. Но в ее основе заложен четкий научный принцип: “сказал — докажи”. Желающим судиться с Шафаревичем по поводу этой книги будет непросто: так называемых “необоснованных заявлений” они у него не найдут. Спокойным, выдержанным, “доктринальным” тоном он рассказывает об иудаизме и сионизме такое, от чего кровь стынет в жилах, но неизменно подкрепляет сказанное ссылками — и главным образом на иудаистские и сионистские источники. Те, кто интересуются проблемой “Россия и евреи”, получат в руки не только книгу, но и великолепный справочный аппарат по проблеме.

Никаких категорических выводов из поведанной им ужасной, кровавой истории иудаизма и сионизма И. Р. Шафаревич не делает — здесь он так же сдержан, как и в тоне своего повествования. Этим “Трехтысячелетняя загадка” отличается от близкой ей по идее книги Дугласа Рида “Спор о Сионе”. Шафаревич как бы говорит нам: я нарисовал картину, а выводы вы уж делайте сами. Книга заканчивается такими словами: “Жизнь полна загадок — и в математике, и в физике, и в биологии, и в истории — особенно во всем, что связано с человеком. Нужно известное чувство смирения, чтобы принять тот факт, что разгадку большинства из них никто не узнает в течение нашей жизни”. Но поскольку абзацем выше И. Шафаревич утверждает, что “игнорировать саму проблему, убедить себя, что ее не существует” — “худший вывод”, можно предположить, что наилучшей тактикой в русско-еврейских “разборках” он считает правильно поставленную пропаганду. Кто-то, допустим, видит ее цель в том, чтобы сказать иудаистам словами Иисуса Христа: “Ваш отец диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего”, а Шафаревичу ближе другое: “Выработать тот подход к русско-еврейским отношениям, который соответствовал бы русским национальным интересам”.

Сама по себе эта цель мало отличается от тех, что ставят другие авторы книг о “еврейской проблеме” — например А. Солженицын (“Двести лет вместе”), С. Погорельский (“Русские и евреи: шанс диалога”). Сегодня для нас важна не столько проблема, достаточно изученная в последнее время, сколько взгляд на нее. Сказал ли И. Шафаревич в “Трехтысячелетней загадке” что-нибудь новое по сравнению с прежними своими работами?

Безусловно, сказал, и в этом лично я вижу главную удачу новой книги.

Прежде мы знали И. Шафаревича как бескомпромиссного критика марксизма-ленинизма и социализма. Не стану утверждать, что его взгляды по этому поводу кардинально изменились. Но совершенно очевидно, что изменились его взгляды на капитализм. Он делает вывод, что современный капитализм не имеет ничего общего с теми принципами частного предпри­нимательства, что господствовали в Европе до Реформации. Нынешний капитализм — ростовщический, с незапамятных времен существовавший в еврейских общинах по всему миру. Но эта точка зрения была известна еще со времен Зомбарта, на которого часто ссылается Шафаревич в главе “Роль в развитии капитализма”. Между тем труды Зомбарта были весьма популярны среди марксистов в конце XIX — начале ХХ века, и не исключено, что именно благодаря Зомбарту направленный против “ростовщического капитализма” марксизм не воспринимался тогда как “еврейское учение”. Конечно, Зомбарта потом объявили ренегатом, но ведь и статьи самого Маркса по еврейскому вопросу мало чем отличались от точки зрения Зомбарта. Утверждая в главе “Роль в развитии социалистического движения”, что капитализм и социализм — две стороны одной медали, не вступает ли Шафаревич в противоречие со своим “зомбартианством”? Ведь характерные признаки ростовщического капитализма — “неограниченная конкуренция, свобода торговли, реклама, принцип “время — деньги” — напрочь отсутст­вовали при социализме.

С точки зрения тех идей, о которых спорили (и Шафаревич в том числе) на излете существования Советского государства, здесь, действительно, есть противоречие, но с точки зрения “трехтысячелетней загадки” мы имеем дело скорее не с противоречием, а с парадоксальным умозаключением, методом “от противного” приводящим нас к весьма оригинальной идее.