Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №1 (2004)

Место проведения — городское кладбище.

Главный режиссер — В. Подмогильный.

СТИХИ НАТОЩАК

Поэт из Курска Юрий Першин выступал в школе. Время было обеденное. Увлекшись, он читал одно стихотворение за другим. Школьники слушали его подавленно, потеряв всякую надежду на своевременный обед. И вдруг из зала записка:

Дорогой наш товарищ Першин,

Ты прости нас за это, поэт,

Но стихи твои слушать, не емши,

Нет здоровья на данный момент.

А СОЛОМА ЛУЧШЕ!

Эту историю слышал я неоднократно от моего друга, писателя из Курска Владимира Деткова.

Группа литераторов, в которую входил и Владимир Детков, выступала в одном курском колхозе. В обеденный перерыв писателей привезли на молочно-товарную ферму. Войдя в красный уголок, председатель колхоза, сопровож­давший писателей, бодро и оптимистично объявил собравшимся женщинам:

— Дорогие доярочки! Я вам писателей привез...

— Ты б нам лучше соломы привез, — тут же мрачно съязвила одна из доярок.

НЕ БЫЛО БЫ СЧАСТЬЯ...

Воронежский радиожурналист Виктор Филин приехал в командировку в село. То ли село ему не понравилось, то ли в хозяйстве дела шли неважнецки, то ли приняли его не совсем гостеприимно, но разобиделся он на всех и в присутствии колхозников распалял руководство колхоза:

— Да я такое про вас расскажу, такое расскажу... Вот услышите по радио...

Одна старушка слушала его, слушала, а потом не выдержала и сказала:

— Ну чё ты, милай, расшумелси-то?! Ничё мы и не услышим, чё ты расскажешь. У нас ить в деревне-то радиа нетути и николи не было...

СИБО

О сельском священнике отце Михаиле из села Горки Красненского района надо рассказывать да рассказывать. Скажу без преувеличения: о нем целую книгу написать можно. Я же расскажу только одну из многочисленных историй.

В добрые недавние времена, которые сейчас называют застойными, сдружился наш священнослужитель с колхозным парторгом. Дружба эта, надо сказать, со стороны парторга была не совсем бескорыстной, а если сказать точнее — совсем не бескорыстной.

Пригласит, к примеру, кто-либо батюшку в отдаленный хутор ребенка окрестить — он к парторгу: выручай, мол, нужна машина. Чтобы не было лишних глаз и ушей, поскольку подобная дружба в те времена не очень-то приветствовалась партийным начальством, да и духовным тоже, парторг сам садился за руль и — вперед. Пока священник делает свое святое дело, он ждет его в машине. “Гонорар” же, заработанный отцом Михаилом, делили строго поровну: дадут ли ему десяток яиц или шмат сала — всё пополам.

И вот в очередной раз выехали они вместе по просьбе бедной старухи. Выйдя из дома, отец Михаил сел в машину и сказал другу парторгу:

— Сибо.

— Что сибо? — не понял партийный секретарь.

— Ну у нас же с тобой все пополам: мне “спа”, а тебе “сибо”...

“КАМАЛИН...”

Этот эпизод рассказал мне мой друг, композитор Александр Балбеков.

Грузин в ресторане подходит к оркестрантам, бросает небрежно им “полтинник” и говорит:

— Сыграйте мне “Камалин...”

Оркестранты пошептались-пошептались, но выяснилось, что никто из них такой песни не знает.

А грузин настаивает на своем. Выкладывает “стольник”:

— Сыграйте мне “Камалин...”

Оркестранты — к телефону. Позвонили своим коллегам из другого ресторана. Но те тоже такой песни нe знают.

А грузин не отступает. Вынимает еще какие-то деньги и требует сыграть “Камалин...”

Оркестранты уже и деньгам не рады. Пытаются объяснить грузину, что песни такой они не знают, но тот и слушать не желает.

— Зачем говоришь, что не знаешь? Неправда! Знаешь! Этот песня знают все!..

— Ну вы нам хоть немножко напойте её, — просят грузина оркестранты.

— Пожалуйста! — соглашается тот. И начал, пританцовывая: “Камалин камалин камалин ка моя...”

ВОТ ЭТО КВАРТЕТ!

В районный Дом культуры приехала комиссия по отбору номеров художественной самодеятельности для ответственного областного концерта. Большинству членов комиссии понравилось выступление вокального женского квартета.

И вдруг встает ответственный работник обкома партии и на полном серьезе говорит:

— Не спорю, пели девчата хорошо. Но что это за квартет? Вот мы вчера были в Борисовском районе. На сцену вышло человек шестьдесят-семьдесят. Как грянули! Вот это квартет!..

Василий КИРЕЕВ

Ён?

Часы, забытые на рояле

Вспомнилась шутка послевоенных лет. Её привезли в село молодые ребята, которые после сельской семилетки поучились годик в городах, в первую очередь Донбасса, в школах ФЗО или ремесленных училищах горняцкого профиля, а летом приехали в черной форменной одежде, в черных же фуражках с кокардой (по-моему, перекрещенные молоток и разводной ключ), с начищенной бляхой с далеко видными буквами “РУ”.

Кругом еще разруха, бедность, ни у кого никаких предметов роскоши, это потом появились патефоны (с пяток на всё село), велосипеды. Наручных часов, даже так называемой “штамповки”, и то не было. Даже у взрослых, подавно — у мальчишек, в том числе и у ФЗОшников.

Бывало, встретят ФЗОшника местные парни и спросят:

— Сколько время, парень?

А он картинно закатит до локтя рукав форменной робы, покажет пустое запястье и ответит:

— Пять минут, как свистнули.

Или (с огорчением):

— Ой, опять на рояле забыл.

…Больше всего меня поражает в русском человеке его всегдашняя готов­ность пошутить над самим собой. Как бы ни трудна была жизненная ситуация, способность его к самоиронии помогает ему переносить житейские невзгоды, в конечном счете — сохранять веру в то, что всё равно жизнь станет лучше.

Ён?

Не знаю, что это: то ли анекдот, то ли действительный случай из сель­ской жизни. А рассказал мне об этом забавном случае директор одной из сельских школ, который одновременно был секретарем парткома в колхозе.

В общем, летом около МТФ поставили стог сена, а как коров перевели осенью на стойловое содержание, сено стали давать скоту. Где-то до февраля всё было в порядке: стог день ото дня укорачивался, но ровно настолько, сколько сена скармливалось животным. А в феврале стало заметно, что стог начал таять быстрее — кто-то сено подворовывал. Это беспокоило руководство колхоза и фермы, и — естественно — секретаря парткома. Он решил вора поймать. В 9 вечера — а зимой это уже, считай, ночное время — пошел на МТФ. Зашел в сторожку — там четыре мужика в карты играют.

Обинячком спросил: может, вам что о воре известно?

Мужики перестали играть, задумались, потом один из них обвел взглядом остальных троих и спросил:

— Ён?

— Толькя ён, — уверенно подтвердил второй.

— Кому боле? — отмел все сомнения третий.