Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №2 (2004)

Наконец появляется Рамон. Он подъехал на российском “газике”. Выходит и радушно здоровается со всеми за руку. Мне он показался очень крупным. Насколько Фидель крупнее Рауля, настолько Рамон кажется крупнее Фиделя. Во рту неизменная сигара. Для него крутят сигары крупные, раза в полтора больше обычных. В продаже таких сигар нет. Объезжаем хозяйство. Высоко­породный скот. Рамон отбирал его сам, приобретая высокопородистых коров со всего мира. Не знаю, насколько это правда, но мне рассказывали, что если коровы дают молока меньше 10 тысяч литров в год, он их выбраковывает.

После осмотра хозяйства центральной усадьбы возвращаемся к зданию управления. Рамон приглашает войти. Рассаживаемся за столом заседаний. Приходит жена Рамона, которую он нам представляет. По нашей дурной привычке мы в качестве сувенира из России дарим бутылку “Столичной”. Жена с ненавистью взглянула на бутылку. Рамон в ответ выставил на стол пять крынок молока.

Чувствуя неудобную ситуацию, я достаю прекрасную павловскую шаль и преподношу ее жене Рамона. Она зачарованно смотрит на произведение павловских мастериц. Я набрасываю шаль на плечи хозяйки. Затем достаю хохломскую брошь и прикалываю ее на кофту. Вряд ли такие диковинные сувениры могут оставить равнодушной любую женщину. После этого жена Рамона перестала коситься на “Столичную”. За столом начался оживленный разговор.

Во время разговора я спросил Рамона, как выполняется “молочный план Фиделя”. Рамон ответил: “Я не знаю “молочного плана Фиделя”. Сопровож­дающие переглянулись.

До революции молоко было редким продуктом. Культивировавшаяся тогда на Кубе порода “себу” была устойчивой к климату, но давала не более 1,5—2 тысяч литров молока в год. Поэтому и была разработана программа по обновлению животноводческого стада во всех провинциях республики, по созданию кормовой базы, искусственных пастбищ, материально-технической базы для молочного животноводства, производства силоса, других кормовых культур.

Чуть позже, когда были допиты “Столичная” и бутылка виски, которую поставил Рамон, он наклонился и повторил сказанную ранее фразу: “Я не знаю “молочного плана Фиделя”, мы выполняем народный молочный план”. В этой фразе, в интонации мне послышалась какая-то ревность старшего брата к младшему.

Много позже я искал информацию о Рамоне, но сведения были скудные. Где-то году в 1998-м или чуть раньше по российскому телевидению передали интервью с Рамоном. С какой же радостью я слушал четкие и ясные ответы Рамона на каверзные вопросы журналиста, современного демократа, стремившегося добиться негативной оценки кубинской революции. Рамон ответил, что кубинская революция — это народная революция. Когда банды гусанос, финансируемые США, попробовали разгромить ее, Фидель вооружил весь народ, и кубинцы отстояли свои завоевания. А экономические дости­жения Кубы, несмотря на жесткую блокаду со стороны США и американских союзников, много выше, чем в других странах Латинской Америки. И даже когда Россия в одностороннем порядке прервала экономические связи с Кубой и она осталась один на один с США, народ сумел достойно выйти их этой нелегкой ситуации и не предал своих идеалов.

Это было интервью человека, у которого революция отняла богатство. Революция, которую возглавили его родные братья, но от которой сбежала в Америку их младшая сестра Хуанита. Революция, от которой сбежала жена Фиделя — Мирта, захватив с собой сына, названного в честь отца Фиделем.

Рамон остался с революцией, и когда ему пошел восьмой десяток, как бы подводя итоги своей жизни, подчеркнул в интервью, что выбрал правиль­ный путь и все, кто его знают, могут подтвердить, что прошел он свой путь достойно.

Вальдес Рамиро Менендес

Еще один руководитель революционной Кубы, с которым мне довелось встречаться — Рамиро Вальдес. Он был ровесником Рауля Кастро. В 20 лет примкнул к Фиделю. Участвовал в нападении на казармы Монкадо. Был ранен в колено. Получил длительный срок тюремного заключения. В 1955 году, выйдя из тюрьмы по амнистии, эмигрировал в Мексику. Участвовал в экспедиции “Гранмы”. За заслуги в партизанской борьбе Рамиро Вальдесу присвоено высшее в Повстанческой армии звание майора. В 1959—1961 годах возглавлял Службу безопасности Кубы, в 1961—1968 годах — министр внутренних дел, 1969—1970 — первый заместитель министра Революционных вооруженных сил. С 1976 года — заместитель председателя Государственного совета и Совета министров.

В 1974 году Рамиро Вальдес принимал официальную делегацию строи­телей, приехавших по приглашению ЦК компартии Кубы на празднование первого Дня строителей республики. Делегация была небольшой — всего 4 человека. Второй секретарь ЦК компартии Грузии Альберт Никитович Чуркин, Герой Соцтруда, бригадир комплексной бригады Главмосстроя Владимир Андреевич Затворницкий, Махмуд Саидович Саидов, заведующий отделом строительства ЦК компартии Узбекистана, и я, работавший тогда консультантом отдела строительства ЦК КПСС.

Рамиро Вальдес пригласил нас к себе. Тогда он много внимания уделял городскому хозяйству Гаваны. Население города росло. В условиях жесткой блокады Куба испытывала острый дефицит во всем. Основные средства город тратил на развитие социальной сферы, строительство школ, жилья. Когда-то великолепные здания Гаваны, ранее принадлежавшие бизнесменам, утрачивали свое величие, требовали ремонта.

Во время встречи Рамиро Вальдес дотошно расспрашивал, как органи­зованы службы эксплуатации в Москве. Кто строит, кто ремонтирует жилой фонд. Какие средства и кем на это выделяются. Чувствовалось, что он по-настоя­щему хочет вникнуть в проблему, найти в нашем опыте что-то, что можно использовать в кубинской практике.

Так как Чуркин и Саидов знали состояние строительного комплекса Москвы только в общих чертах, а Володя Затворницкий хорошо владел информацией только в пределах треста, то в основном на все вопросы пришлось отвечать мне.

Хотя в силу своей профессии и практики я многое знал о строительном комплексе Москвы — до перехода в аппарат ЦК преподавал в Московском инженерно-строительном институте, — но удовлетворить страстное желание Рамиро Вальдеса во всем разобраться самому мне в полное мере не удалось.

Завершая встречу, Рамиро Вальдес высказал пожелание, чтобы мы во время посещения кубинских строек обратили внимание на недостатки и выска­зали замечания, не боясь обидеть хозяев. Мы посетили ряд строек Кубы. В принципе строят кубинцы хорошо, но, к сожалению, у них по мере наращи­вания объемов строительства стали проявляться недостатки, типичные для советского строительного комплекса. Вместо концентрации ресурсов на ограни­ченном числе строек, их быстром завершении кубинцы, как и мы в былые времена, стремились быстрее начать новые. В результате ресурсы “разма­зывались”. Для нормальной организации строительства их не хватало. Сроки строительства возрастали, эффективность падала. Я анализировал эту проблему в свое время у нас и писал аналитическую записку в ЦК КПСС.