Линн Пикнетт - Код Марии Магдалины

Исследование Яна Бегга выявило поразительное сосредоточение Черных Мадонн в районе Лион/Виши/ Клермон-Ферра на холмах, известных как Монтс-де-ла-Маделин (холмы Магдалины). И повсюду в восточных Пиренеях и Провансе, где бытуют легенды, связанные с ее реальным присутствием, имеется множество статуй Девы с черным лицом и детьми. Ясно, что французы долгое время верили и, возможно, знали что-то, соединяющее Магдалину с языческой богиней и черным цветом кожи.

Хотя эти статуи ассоциируют с Магдалиной, а не с Девой Марией, знаменателен весьма неудобный факт: все они представляют собой изображение матери и ребенка. Образа отдельной женщины нет, как можно было бы предположить для случая Магдалины. С большой долей вероятности эти статуи подтверждают еретическую веру в то, что она родила детей от Иисуса. Одного этого достаточно для того, чтобы Церковь отвергла этот культ.

Большинству людей, не посещающих храмы (и даже некоторым либерально настроенным прихожанам), уже не кажется невероятным то, что у Иисуса и Магдалины могли быть дети. Но гипотеза о том, что она могла быть чернокожей, а ее дети, соответственно, мулатами, несомненно, еще выглядит абсурдной.

Есть еще одна интригующая традиционная ассоциация с Черными Мадоннами, которая, возможно, имеет отношение к этому исследованию. Согласно данным Яна Бегга, важный римский бог Янус, «два лица которого являются обозначением не только его роли как бога начала, смотрящего и в прошлое, и в будущее, но и символом двойственности изначального бисексуального хаоса и тех форм, которые этот хаос породил». Не исключено, что время и обычаи трансформировали Януса в Жана (Джона — Иоанна), «одного из компаньонов Черной Мадонны» [162] Begg, p. 72. . Снова мы видим любопытную подспудную связь Магдалины и фигуры, называемой Иоанн. Поразительно также то, как много церквей, посвященных Марии Магдалине и Крестителю, расположено вблизи друг друга на юге Франции — а в несколько меньшей степени и в других регионах, например на западе Англии. Этот дикарь из пустыни тоже имеет косвенную связь с черной кожей: день усекновения главы этого святого 29 августа — это также день эфиопского вора, ставшего монахом, святого Моисея Черного, окончившего свои дни в дельте Нила; кроме того, палача Крестителя традиционно изображают негром [163] Jbid., p. 125. .

Конечно, сами по себе эти ассоциации могут быть случайностью, возможно, праздники двух святых в один день есть простое совпадение, не исключено, что палачом Крестителя действительно был негр, а если это не так, то Церковь могла очернить неизвестного злодея, обезглавившего предтечу Иисуса, изображая его черным в знак черной его души [164] Jbid., p. 125. .

Если бы не было других причин, вызывающих подозрение, то все это можно было бы отбросить, посчитав домыслами, но — как мы увидим позднее — Церковь взяла на себя грех, совершив преступление против Иоанна Крестителя, по меньшей мере, столь же тяжкое, как и против Магдалины. Они были намеренно задвинуты в тень, эпизоды, связанные с ними переписаны, но при этом с особым тщанием авторы постарались, чтобы читатели Евангелий никогда не могли связать их между собой. Почему? Какая связь была возможна между Магдалиной и Крестителем — особенно такая, что каким-то образом представляла собой угрозу зарождающейся Церкви, — хотя, согласно Новому Завету, нет никаких доказательств того, что они когда-либо просто встречались?

Но снова и снова встречаются следы чего-то тревожного, связывающего их вместе, чего-то такого, в чем авторы Евангелий и старейшины Церкви чувствуют себя виноватыми, выдвигая тщательно обработанную версию своего деяния, как преступник на допросе в полиции. Мы видели, как Леонардо поклонялся, даже любил и Магдалину, и Крестителя, при этом презирая Деву Марию и Иисуса, что, по всей видимости, нашло свое отражение в тайных взглядах внутреннего круга рыцарей-тамплиеров. Хотя Братство Сиона и является современным изобретением, не гнушающимся розыгрышами и шутками — подобно самому Леонардо, — масонские и квазимасонские группы, действующие под прикрытием Братства, тоже с исключительным почтением относятся как к Магдалине, так и к Крестителю, а к Святому семейству — несколько двусмысленно.

Итак, мы обнаружили, что существует устойчивая, хотя и подспудная, традиция, наделяющая Марию Магдалину черной кожей, а также есть намеки на то, что Креститель тоже относится к той же категории. Напомним, что Магдалину есть основания связывать с черной Исидой, великой египетской богиней эротической любви и волшебства, которая хоронит своего супруга Осириса, умирающего и воскресающего бога, — кстати, его тоже часто изображают черным, — и даже оживляет на время волшебством его мертвое тело. Все это предполагает наличие египетских корней: в Египте Иисус и его семья, как известно, жили (сбежав от избиения младенцев царем Иродом), а там есть город под названием Магдолум.

Хотя Египет — это страна североафриканская, его редко ассоциируют с Черным континентом, однако, разумеется, у него всегда были устойчивые торговые связи с окружающими странами — на наш взгляд уже типично африканскими, — такими, как Эфиопия, где много лет имелась крепость под названием Магдала…

Самые ранние — датируемые II веком — христианские комментарии восхитительной ветхозаветной эротической поэзии «Песни Песней» ассоциируют главную героиню легендарную царицу Савскую, царицу Эфиопии (что означает «обожженные лица»), с Марией Магдалиной [165] Susan Haskins. Mary Magdalene. London, 1993, p. 63. , и эта связь сохранилась до наших дней: вызывающая воспоминания, проникновенная, но едва понятная. Учитывая чувственный характер этой древней книги, странно, что нижеприведенный отрывок читают в храмах прихожанам каждый год в День Марии Магдалины:

«На ложе моем ночью искала я того, которого любит душа моя, искала его и не нашла его. Встану же я, пойду по городу, по улицам и площадям, и буду искать того, которого любит душа моя; искала я его и не нашла его. Встретили меня стражи, обходящие город: «Не видали ли вы того, которого любит душа моя?» Но едва я отошла от них, как нашла того, которого любит душа моя, ухватилась за него и не отпустила его, доколе не привела его в дом матери моей и во внутренние комнаты родительницы моей» [166] Song of Song 31—4 .

Какая связь между кающейся еврейской грешницей и жалобой влюбленной? Не является ли мостом между ними снова богиня Исида? Ведь в легенде о великой египетской возлюбленной/матери рассказывается, как ее возлюбленный Осирис, бог подземного мира (рожденный в день зимнего солнцестояния), был жестоко убит, тело разрублено на куски, которые были разбросаны по всему Египту. Исида в поисках этих частей обошла всю страну, причитая по поводу смерти мужа. Жрица, которая изображала богиню в ежегодной мистерии Исиды, бродила в смятении, плача и причитая: «Они взяли его! Они спрятали его от глаз моих! Молю, скажите мне, где лежит его тело!» Точно так же Мария Магдалина должна была сказать «садовнику», что они украли ее Господина и забрали его в неизвестное место. (Кстати, жрецов Осириса иногда называли «садовниками».)