Газета Завтра Газета - Газета Завтра 333 (16 2000)

А тогда "чеченский узел" начал завязываться по-новой. "Знаток" творчества А.С.Пушкина Степашин в качестве наследника Примакова на посту премьер-министра поражал своим непрофессионализмом и легковесностью. Поэтому силы, группировавшиеся вокруг Примакова и Лужкова (который вовсю способствовал провалу кандидатуры Черномырдина в августе-сентябре 1998 года), ничего не предприняли для разрешения ситуации, возникшей после похищения генерала Шпигуна, поскольку рассматривали ее как своего рода "месть" выскочке (Степашин честью офицера поклялся освободить генерала).

Но дискредитация "главного пожарника" входила не только в планы "номенклатурно-московской" группы, которой, видимо, двигала в первую очередь обида — самый плохой советчик в политике. Березовский, сидя в Париже, "просчитал" и ситуацию, и свои планы точнее. На смену Степашину, публично демонстрировавшему приязнь к ваххабитскому анклаву в Дагестане, после атаки Басаева и других "полевых командиров" пришел Путин.

Кровь наших солдат, дагестанских ополченцев и "чеченских" боевиков, собранных со всего света воевать за "исламские ценности", как бетон, застыла и спеклась в фундаменте "путинского чуда". Еще больше укрепилась она после взрывов в Москве и Волгодонске, "списанных" на чеченцев, и армейской "акции возмездия" за эти взрывы — нового ввода войск на территорию "Ичкерии". Эта видимая решительность, быстрота и успешность действий вызывали к новому выдвиженцу Кремля как минимум уважение. А два последовательно проведенных взрыва в Москве поубавили доверия жителей столицы к ее "хозяину" Лужкову, который, хотя и поднял на ноги всю милицию "первопрестольной", явно не успевал за темпом событий.

Гексогенное "кровопускание" обратило интересы большинства жителей России от вопросов "коррупции Кремля" к гораздо более близким телу проблемам. А человеком, который решает проблемы, начал выглядеть Путин — и никто иной. С новым премьер-министром начал увязываться определенный "вектор ожиданий", кристаллизовавшийся в "партию порядка".

Важную роль здесь сыграли провокации (в первоначальном смысле этого латинского слова) Доренко и Сванидзе, обращенные против Примакова и Лужкова с целью лишить этих политиков остаточного ореола нравственного превосходства над обитателями Кремля и над "семьей" в целом. Своеобразной вершиной кампании стал почти двадцатиминутный видеоряд информационно-аналитической(!) программы первого телеканала, повествовавший о подробностях операций на тазобедренных суставах (в связи с аналогичной операцией, якобы перенесенной Примаковым в Швейцарии). Ну и, конечно, пассажи того же ведущего, поставившего мэра столицы ("дона Джорджио", по его выражению) в один ряд с собой, любимым ("доном Сержио"). К информационной всероссийской программе эта ломовая работа, конечно, не имела никакого отношения, но против лома ответного приема у "номенклатурной гвардии" не нашлось — Борис Абрамович и его "спецы" все рассчитали точно, даже ассоциативную связь между окровавленным тазобедренным суставом и окровавленными телами погибших при взрывах домов. Да, "кровь есть сок особенного свойства"... Даже виртуальная кровь нашей виртуальной демократии.

Именно на ней так быстро вырос новый, совсем уж виртуальный, президент России Владимир Владимирович Путин. И, видимо, все его дальнейшее правление по необходимости будет окрашено в соответствующие цвета. То, как "мочили" в кровь неприкосновенных дотоле "лучшего мэра" и "лучшего аппаратчика", свидетельствует об этом со всей определенностью. Сломленные, раздавленные Лужков и Примаков, как уже сказано, ратовали за ратификацию СНВ-2.

Николай КОНЬКОВ

Компания OMAN предлагает вам: купить лестницу по сниженной цене в Москве.

Наш “красный пояс” явно линяет. Поэтому еще год назад в состоянии некой усредненной губернии, при более пристальном рассмотрении можно было различить будущее всей России. Феодальные княжества, сатрапии, деспотии с разной степенью жестокости уже тогда оформились окончательно.

И там тоже начиналось все, как в столице, тоже с романтического восхищения демократией в деревнях и селах, поселках и городках. Наживка была столь же соблазнительна, как и в Москве. И там лжепатриоты напоминали о древних российских традициях, о новгородской республике, о нашей исконной соборности. Объявляли о грядущем возрождении национального государственного уклада.

В угаре последнего десятилетия губернские жители (включая и Московскую губернию) не смогли осмыслить первых симптомов народившегося режима. Дальнейшая борьба оппозиции с ним оказалась чуть-чуть запоздавшей. Капкан захлопнулся с избранием Путина.

Всяческие Дальневосточные, Самарские, Уральские "республиканцы" присягнули "демократам". Цемент схватился. Причем последнюю горсть сухой смеси подбросили в выборную бетономешалку как раз губернаторы из закромов своего так называемого административного ресурса.

Путин стал одним большим губернатором и будет теперь назначать местных правителей, будто своих замов. Под видом выборов, конечно. Как это давно уже делали его младшие братья в регионах. Практически — назначали, хотя и "альтернативу обеспечивали". И они первые нас убедили в том, что никакой свободной игры общественно-политических сил мы больше понаблюдать уже не сможем никогда. Игра налажена другая.

В ближайшее четырехлетие маленькие Путины будут посажены с помощью "демократических процедур" во власть всех губерний. Так же, как и Путин, выплывут к региональной славе из никого и ничего.

Останутся только знакомые имена — Яковлев, Кондратенко, Руцкой, Титов. Только звук. Черты лица. Сутью даже они будут — неузнаваемы. Зримый пример ликвидации "красных губернаторов" как класса убеждает нас в правильности вышеизложенного предположения. А ведь такие, как Стародубцев, Черногоров, Лисицын, искренне стремились создать образцовый стиль традиционного, свободного, самобытного лидера региона.

На наших глазах с виду вялая, малахольная, водянистая демократия раздробила скалистую породу сильных человеческих душ, обкатала, превратила их в пляжную гальку.

Обтачивали означенные болванки по-разному. Самым верным способом лишения губернаторской индивидуальности оказался транш. Под стать звучанию этого слова было и воздействие на губернаторов отказа в просьбе об этом самом транше. А губернатор без транша — это бунты, "народное недовольство", которое все эти годы объективно работало на укрепление центра.

Манипулирование потоками финансовых вливаний из Москвы оказалось весьма эффективным способом управления "избранниками народа". Тулеев, самый умный из них, раньше всех понял это, противостоя центру в рельсовых войнах. Он, самый народный из народных, во время этих волнений как раз и перекрасился. Ничего не скажешь — смелый человек. Сделал решительный поступок — публично изменив Зюганову. Хотя ведь, чтобы остаться в качестве крутого, подтвердить и подкрепить себя в такой роли, ему требовался шаг совсем в другую сторону.