Газета День Литературы - Газета День Литературы # 176 (2011 4)

Блаватскую иногда обвиняли в масонстве. Но ни в какое масонство она не вступала, если только не причислить к таковым самых великих духовных учителей Индии – гималайских Махатм. Кроме того, современные обвинители не понимают, что масонство уже при жизни Блаватской превратилось в бутафорию, а членство в нём, в не более чем принадлежность к модному клубу. Потому когда за свой двухтомник "Разоблачённая Изида" она получила послание от неизвестного ей масонского общества, где говорилось, что она в благодарность за глубокие исследования принята в него, то этот факт по свидетельству современников вызвал у неё приступ неудержимого хохота.

Блаватская обладала особыми, как их называют сегодня, "паронормальными" способностями, за которые одних в прочие века сжигали, а других возводили в ранг пророков и святых. Желиховская, сестра Блаватской, описывает православное благословение, данное молодой Елене Петровне одним из будущих иерархов Православной Церкви, узнавшим об этих её способностях:

"По дороге, именно в Задонске, у обедни, её узнал преосвященный Исидор, бывший экзарх Грузии, который впоследствии стал митрополитом Киевским, а затем Новгородским, Санкт-Петербургским и Финляндским, и который находился тогда проездом из Киева. Он знал её ещё в Тифлисе и прислал служку звать её к себе. Преосвященный расспрашивал её ласково, где и как она странствовала, куда едет и пр. Заметив вскоре окружавшие её феномены, владыка обратил на них внимание. С большим интересом расспрашивал, задавал вопросы мысленно и, получив на них толковые ответы, был ещё более изумлён...

На прощание он благословил:

"Нет силы не от Бога! Смущаться ею вам нечем, если вы не злоупотребляете особым даром, данным вам... Мало ли неизведанных сил в природе? Всех их не дано знать человеку, но узнавать их ему не воспрещено, как не воспрещено и пользоваться ими. Он преодолеет и, со временем, может употребить их на пользу всего человечества... Бог да благословит вас на всё хорошее и доброе"".

Блаватская оставила миру, но прежде всего России, огромный, практически невостребованный до сих пор интеллектуально-духовный ресурс, который сегодня, в период глобального кризиса, переживаемого цивилизацией, мог бы помочь объединению лучших сил страны и человечества. Будто предвидя религиозные войны 20-21 веков, она указала новые пути межрелигиозного диалога, направленные на выявление общности сакрального ядра всех религий и учений и достижение синтеза традиций, отличающегося от современного суррогатного экуменизма. Кроме того, Блаватская указала новые пути развития гуманитарных наук в области сравнительного религиоведения, мифологии, археолого-исторических исследований, глубинной психологии и естественных наук. Она предложила России искать свои сакральные духовные корни не на Западе, а на Востоке, с которым она связана гораздо более тесными узами ещё с глубинных древних времён. Огромное наследие, оставленное Блаватской, нашей выдающейся соотечественницей и подвижницей, ждёт своих лучших исследователей.

Елена Петровна тихо отошла в лучший мир весной 8 мая 1891 года, в Лондоне в возрасте 60-ти лет в своём рабочем кресле. Последними строками, написанными её рукой, были строки статьи о России.

***

Какое счастье – запоздалый снег,

Я знаю точно – на Луне и Марсе

Такого чуда не было и нет,

Ни в крохотной и ни в великой массе.

А белый свет ведь потому он бел,

Что украшает землю полюсами.

И лишь художник так назвать сумел

Вселенную, садясь в резные сани.

***

Ничто так не сдружит,

Как старый рюкзак,

Который ты снял на привале,

Забудутся будни, но вспомнится как

Мы песни в порту напевали

О наших скитаниях в летние дни

Под звуки бродячих оркестров.

И в море, и в небе, и в сердце огни

Качались с гондолами вместе.

Не найдены нами дороги на свет,

И в Рим не приводят дороги,

Но пишется памятью римский сонет –

Любви нашей давней потерянный след

Хороший подарок в итоге.

***

Полувременный, полукондовый,

Тот, что был пролетарски прост,

Над бурлящим кольцом Садовым

Разобрали сегодня мост.

Путь попроще и покороче

Под землею, но согласись –

Как прекрасно бывало ночью

Воспарять по ступенькам ввысь,

Строя странствий далёких планы…

И в грядущее посвящена,

Рядом с нами кружилась плавно

Молодая совсем луна.

Приближались к нам сны и звёзды,

Удалялись гудки машин,

Были замыслы столь серьёзны –

Покоренья любых вершин.

А теперь дождь и вечер серый,

Хмарь, но ты меня не огорчай,

Приглашаю тебя на Север,

Позови меня хоть на чай.

***

Мы отправились в горы.

Впереди сияла вершина,

Маня снежной белизной и духовностью.

Там истина, – думали мы –

И поднимались.

Колючие кустарники царапали ноги,

Разрывая нам одежду в клочья.

Деревья становились ниже

И вскоре вовсе перестали встречаться.

Исчезли стада овец,

Высокие старые женщины

Снисходительно глядели нам вслед,

Не благословляя, и не восхищаясь нашим упорством.

Дышать становилось труднее,

Траву сменил снег,

И подул ветер.

Мы расставались с ненужным снаряжением,

И спасали глаза.

Пейзаж вдруг перестал быть земным,

Законов небесной механики Можно было

Коснуться.

Измождённые и голодные мы, наконец,

Достигли вершины.

Вокруг простирались другие,

С высоты казавшиеся нам

Каменистыми полянами.

Мы оглянулись,

Перед нами возникли врата,

На них что-то было написано.

Неизвестные знаки отливали

Золотым блеском,

В разряженном воздухе Очертания букв

Становились чётче.

Сейчас, сейчас...

Нам откроется истина.

Но что это?

Приблизившись, мы прочитали:

– Распродажа здесь!

***

В этом доме я боюсь дышать,

В этом доме умирает воздух –

Злых существ невидимая рать

Носится среди таких же грозных

Видимых. Зачем я здесь опять?

Нет, не каждый дом бывает домом.

Пусть он остаётся незнакомым,

Не спеши мне двери открывать.

***

Неужели я твоя заложница,

Неужели от твоих грехов

Жизнь моя счастливая не сложится,

Не найдутся рифмы для стихов.

Неужели у тебя есть алиби

Обвиняя, невиновным быть,

Из-за пустяков не добивали бы

Тех, кто мог прощать вас и любить.

Неужели всё зазря, красавец мой,

И с тобой нас расставанье ждёт,

Неужели всё во мне не нравится…

Кто бы знал всё это наперёд.

***

Апрельский снег не настоящий,

Как театральный реквизит,

Как старый ловелас, навязчив –

За нелюбовь к нему грозит.

И я из жалости, быть может,

Дарю ему последний взгляд: