Газета Завтра Газета - Газета Завтра 343 (26 2000)

Вот хлеб, тот хороший дали. Теперь еду по району — аж сердце щемит! Поля стоят такие густые. Зерно наливается. Сады под черешней и вишней гнутся. Помидоры, огурцы — всего россыпи. И ведь это моя работа, во всем этом мой труд. На каждом поле побывал. Сколько всего за эту посевную вынес.

Урожай будет огромный. Если, конечно, соберут…

Техники-то ведь нет. Комбайнов, молотилок. Все надо из России завозить.

Вот уж никогда не думал, что стану разбираться в сортах зерна, в почвах, в сроках посевов. А теперь среди ночи подними — как "иже еси" расскажу, где когда и чем отсеялись. В каком состоянии поля. Уже привычка просто сложилась вставать в пять часов утра. Можно сказать, крестьянская привычка. И ведь, действительно, душа болит за этот хлеб…

Вообще после этих восьми месяцев я теперь спокойно любой район возьму, и даже область. Такого опыта больше нигде не найдешь. Ведь мы, коменданты, фактически восстанавливали жизнь здесь с полного нуля. Я теперь легко могу рассчитывать схемы подводки и подачи электроэнергии и газа, канализации и водоснабжения. Проводить посевные и уборочные. Организовывать школьный процесс, разворачивать больницы и медпукты. Строить дома и прокладывать дороги. Кто я теперь с этим опытом? Генерал? Губернатор? Эмчээсовец? Не знаю. Но своему сменщику я оставляю уже не территорию, освобожденную от бандформирований, а РАЙОН. И это много значит…

ГЛАВНЫЙ ВОПРОС — МОЖЕМ ЛИ МЫ ПОБЕДИТЬв Чечне? Сегодня я знаю, что да — можем. И СМОЖЕМ! Если высшему руководству хватит сил и терпения впервые за последние полтора десятилетия довести начатое до конца. Мы можем уверенно держать и удержать Чечню, если сможем быстро обезглавить верхушку боевиков, на которой, как на оси, держится вся эта война. Если будем ДЕРЖАТЬ, а не заискивающе уговаривать этот очень странный, противоречивый и сам в себе запутавшийся народ.

Я уже говорил, что самое сложное здесь — это найти те общие понятия и ценности, которые помогают создать общий язык. Так вот одним из "базовых", общих для чеченцев, для всего Кавказа понятий была, есть и остается сила. Слепую и дурную силу здесь не уважают и презирают, но перед уверенной и умной силой горцы всегда смирялись и всегда доверяли ей свое будущее. Сегодня мы должны быть здесь СИЛЬНЫМИ. У России просто нет другого пути.

Записал Владислав ШУРЫГИН

Всякое социальное явление, которое мы называем словом "война", в том числе и та, которую наше общество ведет сейчас, имеет две грани, два аспекта — собственно военный и гражданско-экономико-политический — "мирный". История убедительно показывает (достаточно вспомнить хотя бы царя Пирра) — победа только по одному из параметров на деле означает поражение.

ВОЙНА

Приходится констатировать, что антитеррористическая операция на северном Кавказе к лету окончательно зашла в тупик, так и не достигнув главной своей задачи — ликвидации бандитского анклава в Чечне. Более того, сама зона боевых действий существенно расширилась по сравнению даже с считающейся неудачной для федеральных сил кампанией 1994-1996 годов, включив в себя не только земли самой мятежной республики, но и часть территорий Дагестана и Ингушетии. Такое развитие событий вполне закономерно: ведь нынешняя методика действий федеральных властей, по сути, ничем не отличается от той, что была использована в прошлой войне, а вот боевики за годы, прошедшие со дня подписания "Хасавюртовского мира", существенно увеличили свое влияние в регионе и прекрасно подготовились к новой войне. Уже давно не осталось сомнений, что рейд Басаева и Хаттаба в Дагестан в конце лета 1999 года был вполне осознанным "приглашением" для федеральных войск "посетить Чечню".

Впрочем, искренне презирающие русских ваххабитские вожди вряд ли рассчитывали на практически всенародную поддержку новой войны, вызванную горячим желанием миллионов простых российских обывателей наконец покончить с угрозой терроризма, как и на то, что "пиарящие" Путина СМИ учтут настроения масс и встанут на откровенно милитаристские позиции.

Широко разрекламированные победы первых месяцев войны в Дагестане и равнинной части Чечни воодушевили общество и, главное, силовые структуры. Причем действия последних стали по сравнению с прошлой войной более грамотными и решительными. В частности, почувствовав изменения общественного климата, командование группировкой уже не "стеснялось" применять авиацию и артиллерию, и даже пустило в ход ранее не использовавшиеся средства поражения повышенной мощности ( оперативно тактические ракеты "Точка-М", тяжелые 230-мм минометы "Тюльпан", авиационные бомбы весом в 2,5 тонны и т.д.). Немало способствовало поддержанию боевого духа войск и такое нововведение, как выплата "боевых денег", около тысячи рублей, за сутки, проведенные на войне.

Однако уже к концу прошлого года войска объединенной группировки столкнулись с мощным противодействием противника и стали нести по-настоящему тяжелые потери, особенно в период штурма Грозного, в ходе которого погибло около тысячи российских солдат и офицеров, а некоторые части из-за высокого уровня потерь почти полностью утратили боеспособность. Серьезным отрицательным фактором, повлиявшим на дух войск, стало и то, что почти половина защищавших Грозный боевиков сумели вырваться из осажденного города.

Начавшаяся вскоре весна также существенно ухудшила положение федеральных войск, позволив боевикам развернуть широкомасштабную партизан- скую войну, которая продолжается по сей день.

И хотя относительно крупные операции в Аргунском и Веденском ущельях, селе Комсомольском и многие другие, информация о которых не была доведена до широкой общественности, закончились относительным успехом русских военных, позволив нанести боевикам крупные потери в живой силе, в распоряжении чеченских полевых командиров остался еще немалый мобилизационный резерв (до десяти тысяч человек, из них около трех тысяч — активно действующие). Более существенную роль, нежели во время первой войны, стали играть формирования иностранных моджахедов, среди которых много не только арабов, турок или афганцев, но и бывших граждан СССР из среднеазиатских республик. Фактически исламские экстремисты на сей раз сумели наладить почти бесперебойную поставку добровольцев-моджахедов, присутствия которых, даже без участия чеченцев, хватит, чтобы затянуть войну практически до бесконечности.

Границы мятежной республики как административные, так и совпадающие с государственной, поставить под полноценный контроль не удалось. Поэтому боевики, хотя и испытывают некоторую нехватку вооружения и боеприпасов, все еще способны провести несколько крупных операций и, готовясь к зиме, торопливо пополняют запасы (в ходе одной из недавних операций нашим военным удалось обнаружить целый склад новехоньких "Стингеров"). По некоторым данным, им удается ввозить оружие из соседней Грузии по воздуху — на нескольких вертолетах. Засечь "вертушки", которые в течение всего лишь нескольких минут лавируют меж горных склонов, оказывается практически невозможно.