Абель Старцев - Марк Твен и Америка

Если в сенаторе Дилуорти Твен почти плакатными мазками рисует опасного грозного хищника, то с полковником Селлерсом обстоит в романе сложнее. Селлерс тоже не праведник, но автор наделяет его добросердечностью и простодушием, резко контрастирующими с теми темными финансовыми замыслами, которые он вынашивает и в которых участвует. В чаду своих фантазий Селлерс не видит, что его планы обогащения мало чем отличаются от планов разбойника на большой дороге.

Строя таким образом характер полковника Селлерса, Твен, без сомнения, подмечает важные черты американской действительности. Хищничество в сфере частного предпринимательства не только не считалось безнравственным в навязываемом американскому обществу моральном кодексе американской буржуазии, но признавалось похвальной и в конечном счете полезной для общества предприимчивостью. Эту проблему Твену предстояло еще многократно решать.

Дилуорти и Селлерс не достигают в романе намеченной цели. Крах их планов вызван случайным успехом противника Дилуорти, честного человека, которого авторы, чтобы отметить условность такого персонажа на американской политической сцене, именуют символически Нобл (по-русски — Благородный).

Расстановка сил, однако, ничуть не меняется. Дилуорти с помощью верных друзей в Сенате сохраняет свое политическое могущество. Полковник Селлерс удаляется со сцены, насвистывая, полный новых ошеломляющих планов.

Заглавие романа «Позолоченный век» направлено острием против безудержных апологетов капитализма, предлагавших считать этот период хищнического накопительства в США золотым веком американской истории. С легкой руки Твена и Уорнера наименование «Позолоченный век» было принято прогрессивной американской историографией и закрепилось за периодом «грюндерства» в США 60-70-х годов XIX столетия.

Второй период в творчестве Твена приходится в основном на 1880-е годы и тесно связан с нарастающим кризисом буржуазно-демократических иллюзий в сознании писателя. Творческие искания Твена характеризуются в этот период прорывами к более глубокому критико-реалистическому изображению американской действительности. «Приключения Тома Сойера», написанные еще в 1870-х годах, открывают твеновский эпос реки Миссисипи, завершенный «Приключениями Гекльберри Финна» — вершиной творчества зрелого Твена. В те же годы созданы два его выдающихся опыта в историческом жанре — «Принц и нищий» и «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура». Важнейшими вехами в идейной эволюции писателя в этот период надо считать произнесенную в 1886 году в защиту американских рабочих речь Твена «Рыцари труда — новая династия» и созданный в следующем, 1887-м году, антибуржуазный рассказ-памфлет «Письмо ангела-хранителя», в котором он заклеймил американского капиталиста в сфере его частной предпринимательской деятельности. Оба эти произведения, которые увидели свет лишь после смерти писателя, как бы подводят итог второму, срединному периоду его творчества и служат введением к третьему, заключительному.

«Приключения Тома Сойера» и «Приключения Гекльберри Финна» — наиболее известные из книг Марка Твена.

Многие помнят их с детских лет, когда впервые знакомились с Томом и Геком. Но, возвращаясь к этим повестям Твена в зрелые годы, читают их как бы заново, находят в них новое содержание и новую притягательность.

Обе книги в значительной мере автобиографичны (особенно первая); они впитали в себя воспоминания писателя о собственном детстве в американской провинции 40-х годов прошлого века. Те, кто ближе знаком с жизнью Твена, без труда установят, что Сент-Питерсберг, городок-деревушка на берегу Миссисипи — это Ганнибал, где вырос Сэм Клеменс, что Том Сойер во многом он сам и тетя Полли тоже во многом списана с матери Твена. Биографы Марка Твена указывают на прототипы других персонажей в обеих книгах и на близость тех или иных эпизодов к известным страницам детства и отрочества писателя.

Не следует преуменьшать значение автобиографических, личных мотивов в книгах о Томе и Геке; к ним восходит юмор и лирика многих лучших страниц Твена. Но значение обеих повестей далеко выходит за эти пределы. Автобиограф и мемуарист уступает в них место историку нравов и художнику-реалисту. Обращаясь к годам своего детства и юности, Твен рисует обширную панораму американской жизни тех лет — «старосветской Америки». Если в книге о Томе Сойере изображение еще ограничено жизнью одного лишь Сент-Питерсберга, то в «Приключениях Гекльберри Финна» Гек и негр Джим спускаются больше чем на тысячу миль вниз по великой реке, посещают другие прибрежные городки и поселки, встречают десятки людей, знакомых и незнакомых, наблюдают обыденные и необычайные происшествия, каждое из которых — замечательная по содержательности и рельефности изображения иллюстрация социального быта эпохи.

Автобиографические мотивы в книгах о Томе и Геке проникнуты мечтательным сожалением о былых временах, неповторимых, единственных в своем роде впечатлениях детства и юности. Но, выступая как бытописатель-историк, Твен бывает суров и требователен, взирает на прошлое, умудренный опытом настоящего, дает волю сатире, не скрывает боли и горечи. Преимущественно в сочетании этих противоречивых тенденций, в их столкновении и внутренней связи воспринимает книги о Томе и Геке современный читатель, для которого сочинения Твена уже достояние мирового культурного прошлого.

Создавая в начале 70-х годов первую повесть о своем детстве на берегу Миссисипи, Твен еще не стремится противопоставить дорогие ему патриархальные нравы ушедших времен тому горькому и непривлекательному, чего он не может принять в современной американской действительности.

Герои «Приключений Тома Сойера» — мальчуганы-подростки, еще не вступившие в жизнь. Они много шалят, дружат и ссорятся, неохотно ходят в школу и в церковь и чувствуют себя лучше всего, отдавшись своим — как бы совсем независимым от взрослых людей — занятиям и интересам.

Том Сойер ускользает от нотаций заботливой тети Полли, врачует кота Питера горьким лекарством, которое не хочет принимать сам, томится на скучной проповеди и на уроках, с немалой выгодой для себя красит забор, влюбляется в девочку-одноклассницу Бекки Тэчер; но веселее всего ему на лоне природы с друзьями-приятелями Джо Гарпером и Геком Финном.

Решив «стать пиратами», Том и его друзья угоняют чужой плот и проводят несколько дней на Джексоновом острове, на Миссисипи. «Они развели костер у поваленного дерева в двадцати — тридцати шагах от темной чащи леса, поджарили на ужин целую сковородку свиной грудинки и съели половину кукурузных лепешек, захваченных с собой. Им казалось, что это замечательно весело — пировать на воле в девственном лесу на необитаемом и еще не исследованном острове, далеко от человеческого жилья, и они решили больше не возвращаться к цивилизованной жизни».