Алексей Рыбин - Сталин и органы ОГПУ

В 1953 г. вскрыли дверь при помощи автогенного аппарата. Сталин мертвый наклонился на стол и никому не открывал двери».

На это комендант дачи «Кунцево» Иван Михайлович Орлов ответил: «Зимой я Сталину предложил окоротить драпировки на окнах до подоконников, так как они закрывали батареи с решетками. Вследствие этого Сталин зяб у себя в кабинете. Что касается мебели, то она была расставлена в соответствии с надобностью на заседаниях членов Политбюро. Двери в кабинет Сталина были деревянные с внутренним замком». Несколько ранее, когда я находился у Сталина, тогда двери в его кабинет, зал были такие, как в больнице. Конечно, никаких бронированных дверей не было, все было деревянное на первом, этаже. С 1932 до 1943 г. дача была одноэтажная с солярием.

Я знал Сталина с 1932 г., но двойника у него не было. Никто из охраны такого двойника не видел. Это ложь, выдуманная газетой «Донецк». Но КГБ найти двойника не удалось. Выдумывал много лжи Н. Хрущев в отношении Сталина. Хрущев по натуре был подлец, лицемер и погромщик. В 1953 г. работал комендантом дома на Лубянке генерал Блохин, которого я лично знал. В период клеветы на Сталина Блохин тяжело заболел и был помещен в госпиталь КГБ на Пехотную улицу. Слуга Хрущева из КГБ Серов, погромщик, невежда, грубиян, жулик, связанный через сестру со шпионом Пеньковским, послал в госпиталь своих палачей, которые на глазах больных сорвали погоны со старого чекиста Блохина и выкинули из госпиталя. Блохин после этого пришел домой, послал жену за лекарством, а сам в квартире повесился. Блохин дел на арестованных не заводил, не допрашивал, не расстреливал.

После вызова Серовым одного из начальников УНКВД в коридоре Лубянки тот застрелился. Хрущев, как троцкист терроризировал кадры КГБ.

Однажды шофер Берии А. Хрусталев случайно зашел в кабинет к Берии, который разговаривал со Сталиным. Берия: «Я предан вам до гроба, а со мной и Хрущев».

Вспоминает егерь С. Соловов: «Сталин решил на даче за столом угостить соратников. Послал меня в Переславль-Залесский Ярославской области. Но прежде послал туда набить рябчиков. Сталин подсчитал: «Всем по рябчику, а Никите два. Он любит поесть и выпить».

Сталин, как купец в прежние времена, решал все вопросы за столом за чашкой чая. Короче говоря, Сталин прохаживался по залу, а соратники пили, ели и слушали, что скажет Сталин. Однако они все его слушались, но позднее стали оказывать большое давление. По вине Маленкова, Хрущева, Берии, Булганина, Микояна погибло несколько приближенных лиц, таких как А. Кузнецов, В, Абакумов, Н. Вознесенский, Попков, Родионов, Г. Попов, Р. Эйхе, Угаров и др.

Сталин стал стар, подъем индустрии, война, восстановительный период окончательно добили его. Гипертония, кружилась голова, болели ноги, кислородное голодание.

Он говорил: «Проклятая старость». Не случайно в дверях по комнатам были установлены датчики, сигнализирующие о передвижении Сталина по кабинетам. Кроме этого, сотрудники охраны в 1950 г. начали наблюдать за Сталиным через окна. Все сообщалось дежурному по даче, а далее медицине. Как утверждает И. Орлов, были у Сталина и приступы головокружения с потерей работоспособности.

Но Сталин не унывал и после войны. Много клевещет. Н. Хрущев о первых днях войны и поведении Сталина. Много помоев вылил Хрущев на Сталина о поведении его в первые дни войны.

Сталин выехал с дачи «Кунцево» в 3.30 22 июня 1941 г. Вез его в Кремль шофер П.Митрюхин. В 4 часа Сталин был уже в Кремле в своем кабинете. Сопровождали его В. Румянцев, П. Горундаев, П. Лозгачев. Вскоре появились Г. Жуков и С. Тимошенко. Все первые дни войны Сталин работал день и ночь. Как говорит В. Туков, Сталин в первые дни осунулся, почернел, оспины его стали более рельефны. Но он не забывал с нами здороваться и отвечал на приветствие.

С начала войны и до окончания Сталин выезжал на фронт более десяти раз. Более подробно мною описаны выезды Сталина на фронт в моих брошюрах с 1-й по 11-ю. Купить их можно в Московском Доме книги на Новом Арбате.

Но одну из поездок Сталина на фронт мы все же опишем. Секретно приготовленный спецпоезд из четырех вагонов и карликовый николаевских времен салон. Ехал Сталин ночью в первых числах августа 1943 г. Второго был он в Гжатске.

Вспоминает И. Орлов: «Затем Сталин на простых автомашинах переправился по оврагам и речкам в Юхново к генералу Соколовскому и Булганину. Там был при штабе фронта госпиталь для тяжелораненых. Сталин посетил этот госпиталь. Там были на лечении красноармейцы без рук, без ног. Сталин ознакомился с ранеными и произнес как бы сам себе: «Это и есть война со всеми бедами, которые терпит русский парод». Вскоре Сталин там почувствовал себя плохо. Хотели вызвать врача, но Сталин отказался от медпомощи. Впереди был город Ржев и контрнаступление наших войск. Надо было освобождать Смоленск и другие ворота на Москву. 4 августа 1943 г. мы с С. Ефимовым поехали на станцию Мителево. Перед нами стоял спецпоезд. Огня в нем и тепла нет. Прибыл Сталин. Зашел в вагон. Спросил: «Из обслуги кто-либо есть в вагонах?». Молниеносно перед Сталиным вырос, как из-под земли, бравый старик с казацкими усами и с бородой, расчесанной надвое. Старик оцепенел, представ перед Сталиным. Он взял руку под козырек и вытянулся в струнку. Сталин: «Как с освещением в вагоне?». Старик: «Товарищ Сталин, будет освещение». Сталин: «А как с теплом в вагоне?». Старик: «Будет сию минуту тепло». Старик, очевидно, это был старший проводник; продолжал стоять перед Сталиным навытяжку, держа руку под козырек. Сталин спокойно подошел, взял руку служаки от козырька, опустил ее и заметил: «Зачем так много чести для нас?». Старика точно ветром сдуло. Сразу появились электросвет и тепло.

Затем Сталин поехал на Калининский фронт к генералу Еременко. Из письма сержанта 135-го полка НКВД П. Резника: «Сталин прибыл в деревню Хорошово в дом Кондратьевой и остановился там на одну ночь. Мы, автоматчики полка, по дороге один километр охраняли Сталина.

Сталин захотел покушать. Ему Ефимов, Орлов сварили щи и вместе со Сталиным они пообедали уже в 23 часа. Рано утром прибыли Еременко, Ворошилов. Берия торчал около дома. 5-го августа 1943 г. Сталин выехал на «эмке» в сопровождении пограничника генерала Зубарева.

Отправляясь от Дома, Сталин поклонился мне и приложил свою руку к сердцу. После отъезда Сталина мы вповалку легли отдыхать в доме Кондратьевой».

Закончилась война. Политбюро решило его наградить Золотой Звездой. Сталин, узнав об этом, выругался: «Сволочи, подхалимы». Звезду не принял. Пояснил: «Я на фронте не был, в штыковую атаку не ходил». Попытки Маленкова, Поскребышева, Калинина вручить Звезду Сталину потерпели неудачу.