Газета Завтра Газета - Газета Завтра 344 (27 2000)

Почему Березовский не приемлет закон о новом Совете Федерации ясно: ему нужна не жесткая, а гибкая, открытая для влияния денег вертикаль власти. А вот как объяснить, что фракция КПРФ жаждет сохранить семейный бизнес Руцкого и обеспечить неприкосновенность жировых клеток Аяцкова, как понять, что депутаты-коммунисты, считающие себя носителями идей единой российской государственности, льют воду на мельницу сепаратистов Аушева, Шаймиева и Рахимова?

Четыре года во второй Госдуме фракция КПРФ воевала против политики Ельцина. Теперь же, когда Путин начинает исправлять допущенные при Ельцине перекосы, коммунисты оказываются среди тех, кто ратует за ельцинский путь раздачи суверенитетов. Факт этот требует серьезного осмысления уже хотя бы потому, что такие верные союзники коммунистов по народно-патриотической оппозиции, как Н.Харитонов, поддерживают путинский законопроект. Не все чисто в позиции КПРФ.

Есть время разбрасывать камни, есть время их собирать. Время удельных князей прошло. И какую бы бузу они не затеяли, вертикаль власти будет укреплена. И сейчас очевидно, что в Госдуме хватит депутатов для преодоления вето партии местных начальников. В связи с этим возникает вопрос: а не соберется ли "новое большинство", которое будет голосовать за путинский закон, переделить посты в Госдуме и тем самым лишить коммунистов последних рычагов влияния на деятельность нижней палаты парламента?

Надежда поймать вместе с губернаторами политическую "золотую рыбку" у КПРФ призрачна, ее же перспективы оказаться у разбитого корыта вполне реальны.

Петр ПОЛЯНИН

28 июня Совет Федерации подавляющим большинством голосов (129 против 13) отверг "президентский" законопроект об изменении порядка формирования верхней палаты российского парламента, — законопроект, незадолго до того одобренный конституционным большинством (308 голосов) депутатов Государственной думы. В оценках этого решения сразу возникло практически полное единодушие: губернаторы, спасая свой нынешний статус, пошли ва-банк, и теперь их судьба зависит от того: сумеет ли "пропрезидентское" лобби в Думе повторно взять планку в 300 голосов, необходимых для преодоления "сенаторского" вето. Если сумеет, то "верховенство" путинской власти будет подтверждено не только де-юре, но и де-факто, как было подтверждено верховенство власти Ельцина после расстрела Верховного Совета в октябре 1993-го. Если же нет, то огромный властный ресурс перетечет в иные руки.

Но в любом случае сегодня стало ясным одно: путинский "политический блицкриг", когда одновременно наносятся мощные наступательные удары по всем стратегическим направлениям — против Чечни, против "регионального сепаратизма" и против "олигархов",— этот блицкриг практически исчерпал свой ресурс. Сами собой напрашиваются исторические параллели малоприятного для Путина свойства: до победы ему может не хватить совсем чуть-чуть, двух-трех депутатских голосов. Как, скажем, Гитлеру осенью 41-го "не хватило" двух-трех танковых бригад, чтобы взять Москву.

При этом я вовсе не хочу провести набившие оскомину параллели между президентом РФ и бесноватым фюрером. Просто за подобными "чуть-чуть" всегда стоят глубочайшие исторические и природные закономерности, некие мировые константы, которые человеческий разум просто не в силах вместить. Он, разум, либо неожиданно для себя натыкается на эти "меры мира", либо незаметно для себя проходит через них. И точно так же, как Великая Отечественная война не закончилась бы с утратой столицы, политическая "война Путина" на указанных выше трех фронтах не закончилась бы с устранением нынешнего состава Совета Федерации. Напротив, она приобрела бы еще более ожесточенные формы — даже в части "регионального сепаратизма", который был и остается неотъемлемой частью ельцинского наследия ("Берите суверенитета, сколько сможете проглотить!").

То, что пытается сегодня делать Кремль, и то, что называется "политикой Путина", — феномен, с одной стороны, глубоко рассудочный, а с другой — необъяснимый никакими резонами. Люди, хорошо знающие нынешнего президента РФ, утверждают, что его германофильство носит далеко не случайный характер. Более того, иногда в их репликах проскальзывают намеки на то, что некоторые контакты скромного офицера ГБ с коллегами-"штази" побудили его всерьез взяться за изучение "арийской" военно-политической доктрины. И это увлечение якобы наложилось на более ранний опыт приобщения к эзотерической стороне восточных единоборств — опыт, в свое время позволивший Путину успешно скомпенсировать некоторые недостатки своего характера, например, чрезмерную впечатлительность и замкнутость.

Результатом этой "работы над чужими ошибками" стали не только благоприобретенная "немецкая" пунктуальность и надежность Владимира Владимировича, но прежде всего — пресловутая "воля к власти". Что-то подобное, только индуцированное другим способом и наложенное на иной характер, насколько можно судить, наблюдалось у Петра Великого, которого сам Путин неоднократно называл своим идеалом государственного деятеля.

И вот эта историческая параллель имеет гораздо больше оснований быть проведенной. Путин взялся "брить бороды боярам" вовсе не потому, что те плохо поддерживали его на выборах, и не только потому, что из всех участников возможного передела собственности губернаторы — самые политически слабые фигуры, интересами которых можно пренебречь в пользу "новых олигархов" или "западных инвесторов". Да, без "изъятия" крупных объектов собственности, владельцами которых выступают региональные руководители, Путину будет трудно выполнить свои предвыборные обязательства перед "главными" контрагентами в стране и за рубежом. Но на деле речь идет прежде всего о необходимости новой централизации власти и мобилизации всех оставшихся ресурсов. Ведь очевидно, что в прежнем, "ельцинском" режиме работы Россия не просто топталась на месте — шло тотальное разрушение страны, отброшенной на десятилетия и даже на столетия назад (особенно в территориальном отношении). Путину приходится фактически идти по следам не только Петра I, но даже Ивана Грозного. И это — вовсе не преувеличение. Инцидент с губернаторами — не более, чем попытка Кремля, условно говоря, заново взять под свою руку Казань и Новгород, а также остальные 87 "субъектов Федерации".

Вопрос только в том, ради чего и кого был предпринят этот "блицкриг", ради какой России. Ведь Россия березовских и потаниных, конечно, будет отличаться от России гусинских и аушевых. Но ненадолго, поскольку интересы тех и других достаточно близки друг другу и достаточно далеки от интересов подавляющего большинства населения страны. Как говорится, кому — война, а кому — мать родна. Достаточно указать на "неожиданные" выступления того же Бориса Абрамовича "в защиту прав обиженных губернаторов" или на его торжествующий вид во время заседания СФ 28 июня, чтобы понять, насколько серьезны сегодня в России возможности "делать маленький бизнес" на политических конфликтах внутри нынешней системы власти. И заложенный в ней конфликтный потенциал, несомненно, будет использоваться на полную катушку не только внутренними операторами — здесь уместно еще раз вспомнить, какой международный резонанс получило задержание Гусинского, какого уровня фигуры выражали Путину по этому поводу свою "озабоченность".