Владимир Разин - В лабиринтах детектива

3. Впервые за многие десятилетия появился частный сыщик. Пионером этого явления стал Сергей Устинов, который в детективной повести “Можете на меня положиться” вывел главного героя-расследователя не милицейским сыщиком, а журналистом. Новое время определило и новых героев — частных детективов, охранных агентств, телохранителей. А старый милицейский герой, мундир которого заметно потускнел и покрылся пятнами, незаметно отошел в сторону. Сегодня он уже не занимает почетное ведущее положение.

4. Нельзя не сказать и об изменении облика главных героев остросюжетных книг. Согласно своему положению “доппель-героя”, он очень походит на свой зарубежный (обычно, американский) аналог: так же силен, так же умеет стрелять из любых положений, так же груб и жесток. Произошла, если так можно выразиться, демонизация главного героя. Простой и скромный майор Знаменский превратился в “Бешеного”, “Меченого”, а то и в обоих вместе. А веселый уголовник Батон стал крутым и жестким киллером “Каратом”, убивающим свои жертвы просто сильным рывком рук… По части жестокости мы уже догнали и перегнали Америку. По части логичности мышления нам еще расти и расти.

5. Об этом говорит и то обстоятельство, что в ряде детективных романов сегодняшнего дня очень сильно мистическое начало. Да и то верно: зачем ломать голову в поисках неизвестного преступника, когда можно просто ввести в повествование потусторонние силы, которые и станут виновниками. Попробуй разберись, кто устроил кровавую бойню на чердаке жилого дома в “Ночи голодной луны” В.Силкина. Некто “в черных альпинистских ботинках с потусторонним взглядом с нечеловеческой силой” кромсает мальчишек. Все это снится девочке. А наутро она узнает, что все произошло на самом деле. Трудно уйти от осознания, что это мистика или, на худой конец, розыгрыш, когда читаешь роман мэтра отечественного детектива Д.Корецкого “Основная операция”, действие которого происходит… под Кремлем и где действуют какие-то полумистические структуры. Слияние фантастики, мистики и триллера — нечто новое для современной литературы.

6. Новым для постсоветского детектива является и приход большого числа свежих авторов в литературу. Объяснить это можно, скорее всего, достаточно ошибочным мнением, что писать остросюжетную прозу значительно проще, нежели работать в жанрах высокой литературы. Значительное влияние оказывают на начинающих, да и маститых писателей требования рынка. Долгие годы голодавший и соскучившийся по острому чтению читатель хватался за любое издание, носившее на себе штамп “детектив”, “триллер”, “боевик” и т. д. Понимая это, издатели открыли шлюзы потоку литературы подобного содержания. Правда, поток этот достаточно мутный. Но об этом чуть позже. А сейчас — о тех, кто сегодня работает на книжный остросюжетный рынок. Прежде всего это — перестроившиеся писатели из прошлого периода. Их книги и герои подверглись значительной эволюции по сравнению с советским периодом. Но, как говорится, “Жив, курилка!” Пришли в остросюжетную литературу “российские Агаты Кристи” (так говорят, когда хотят похвалить очередную Маринину или Дашкову. Другое дело, насколько достойны этой похвалы женщины, пишущие современные детективы). Проявили себя в жанре и авторы, “побывавшие там”. Так, “рецидивист Паркин стал писателем в тюрьме”, - писала в 1997 году “Комсомольская правда” и добавляла: “Мошенник с 12-летним стажем отсидки — автор детективных романов.” А вот вам и еще один лагерный сиделец: Б.Бабкин, начав с романа “Завещание на жизнь и на смерть”, все никак не может остановиться… Такое для отечественного детектива — вещь небывалая. Вернулся, правда, к литературной деятельности после долгого заключения писатель Лев Овалов. Но он, как известно, отсидел за напрасно и был впоследствии реабилитирован. Некоторые современные писатели, как они уверяют, тоже пострадали невинно и сейчас своими книгами услаждают души молодежи. Произведения В.Доценко, В.Шитова, Е.Монаха и других пользуются особой популярностью в молодежной среде. Они-то знают, о чем пишут… А создатель шпионских романов П.Обухов и по сей день (начало 2000 года) находится под следствием: подозревается в этом самом… Есть и еще одна новация. На некоторых “раскрученных” авторов работают целые литературные мастерские. Прием не нов. Он описан в русской дореволюционной литературе. Да и сегодня в США, Великобритании, Франции существует институт литрабов, за небольшое вознаграждение работающих на известное лицо. Причем делается это как индивидуально (молодой автор продает за вознаграждение права на написанную им книгу), так и коллективно, когда целый коллектив авторов, распределив между собой главы, в считанные недели и месяцы сдает заказчику готовую продукцию… Часты в последние годы и примеры литературных мистификаций. Впрочем, все вышесказанное может стать предметом отдельного исследования, но уже в будущем.

7. Одной из важнейших особенностей современного остросюжетного произведения является его политическая направленность. После семидесятилетнего дружного “Одобрямс!” и поголовной поддержки советской власти в условиях создания демократического общества детектив (триллер, боевик) как бы расслоился. Здесь, как и во всей стране, произошла поляризация политических сил, взглядов, симпатий. В остросюжетном романе появились так называемые охранительные и разрушительные тенденции. Одни авторы в силу многолетних традиций, привычек, да и принадлежности к определенному ведомству изо всех сил пытаются нас убедить, что “в семье не без урода”, а в основном все хорошо. Другие, видимо, не принимая перемены, происходящие в стране, буквально стенают по недавнему прошлому и в самых черных тонах рисуют современную действительность. Третьи, вообще ничего не понимая и не принимая, бьют своих, чтоб чужим было страшно…

По поводу последнего хорошо высказался главный редактор журнала “Новый мир” Андрей Василевский. Он заметил, что национал-патриоты, потерпев поражение в октябре 93-го, “взяли реванш в пространстве литературы”. “За последние годы, — замечает А.Василевский, — они выпустили в свет множество сочинений о кровавых злодеяниях оккупационного режима и взяли свое — не качеством, так количеством”. Приводя эти слова, известный писатель Лев Гурский указывает на архиправильность данной мысли.

Однако нам с этим трудно согласиться. Ведь главный судья у нас читатель. И если он воспитан так, что потребляет данную литературу и не возмущается, значит, он ее принимает. Причем, что греха таить, современная молодая демократия и созданный ею “капитализм с грабительским лицом” наделали столько ошибок, что вряд ли наблюдательный писатель может пройти мимо этого… Разве можно не заметить резкое расслоение общества, разве не видно даже невооруженным глазом, что нищих и полунищих много больше, нежели обеспеченных людей. Разве мы и наши близкие не страдаем от девятого вала преступности, буквально накрывшего страну… Не замечать этого — значит, врать… Видимо, придет время, и мы построим благополучную страну, где все или почти все граждане будут благоденствовать — там и дух остросюжетного романа, само собой, изменится. А призывать сегодня к цензуре — явный анахронизм.