Владимир Разин - В лабиринтах детектива

…И дело даже не в том, что стало страшно высунуть нос на вечернюю улицу и бесполезно обращаться в правоохранительные органы в случае чего. За время “Крестового похода на мафию” не было доведено до суда ни одного крупного уголовного дела, в котором “засветились” высокие должностные лица и “новые русские”…

То, что хорошо для узкопрофилированной газеты, далеко не всегда годится для художественного произведения. А мы привели обширную цитату из романа В.Безымянного “За гранью риска”. Множество подобных откровений разбросано по страницам романов Ст. Гагарина, А.Афанасьева и многих других авторов. Наверное, это совсем неплохо — разъяснить читателю до чего довели страну власти и какая плохая мафия, но не в традициях русской классической литературы так прямо в лоб решать политические проблемы…

Здесь можно добавить, что и по части политизации остросюжетного произведения мы вновь впереди Европы всей. И США тоже.

Литературный талант? Или хлесткое перо?

На наш взгляд, в соревновании талантов и скоропишущих перьев верх пока за последними.

Для того чтобы написать десяток романов, в которых один и тот же легкоузнаваемый герой бьет морды, топчет ногами и убивает негодяев совсем не нужно быть не только гением, но и хотя бы слегка литературно одаренным. Если в предыдущей главе мы уделили определенное внимание разработке сюжетных линий, индивидуализации и утеплению образа героев и тому подобным тонкостям, то сегодняшний литературный мир в большинстве своем напрочь лишен всякого поиска. Рецепт изготовления современного литературного остросюжетного блюда крайне прост: берется крутой герой, лучше если он прошел подготовку в спецслужбах и практиковался в Афганистане или Чечне — так спокойнее. Затем придумывается какое-либо преступление, желательно — нетипичное, враги, желательно — пожестче и организованнее — и в бой!

Ни тщательно разработанных сюжетных линий, ни запоминающихся героев, ни даже сколь-либо запоминающихся деталей. Детали одни — обильное застолье, с любовью выписанные спальные сцены и, наконец, — кровавые разборки. В свое время окололитературные немцы говорили, что вызвать читательский интерес могут три слова: кухня, кровь, секс… Если оставить кухню авторам дамских романов, то кровь и секс — самое первое дело для создателей триллеров. Ну, кровь — везде и постоянно.

Кстати, о сексе…

Речь даже не идет о любви, речь идет о половых сношениях. Причем сегодня это делается на высоком примитивном уровне. Как написано в одной из книг, “Ключ вошел в замок, как член во влагалище…” Наверное, образней не скажешь… Женя Охотникова, героиня М.Серовой, радостно отдается московской телезвезде, к которому она приставлена для охраны. Позднее ее насилуют бандиты, о чем героиня хладнокровно и повествует от первого лица. Герой повести Л.Словина выводит свою сотрудницу в скверик возле музея В.И.Ленина и с наслаждением трахает ее. Отвечая на вопрос, автор говорит: “А вот раньше бы цензура не пропустила, так сейчас я как бы свожу счеты…” А известный писатель А.Безуглов дал своему роману “Храм Сатаны” подзаголовок “криминально-эротический роман”, в котором много эротических описаний вплоть до “замочка”, надеваемого на одно место, чтобы сохранить свою любовницу… Впрочем, если верить многочисленным любвеобильным дамам и их таких же кавалеров, ни один замочек не спасет от нарушения обета верности. Причем, по нашему мнению, сверхоткровенные для художественной литературы сцены совокупления в новейшем боевике несут совершенно иную функцию, нежели в старом детективе. Если раньше это был своеобразный утеплитель главного героя: служит-служит, голубок, государству, разоблачает ворогов, надо иной раз и отдохнуть, расслабиться — вот любовь с сексом и помогают — и все это делается как-то целомудренно, чисто, то сегодняшний герой триллера, право слово, кажется, сексом занимается больше, нежели своим главным делом — борьбой с преступниками. Во множестве книг присутствуют сексуальные похождения героев и их подруг, и здесь это уже не утеплители жизненных коллизий героя, а непосредственные, самостоятельные сюжетные линии наряду с сюжетными линиями по изобличению и наказанию преступников… В “Грешной женщине” А.Афанасьева “Пятаков позвонил Птахе, та по старой дружбе прибыла через час. Наспех курнув травки, приступила к ритуальному обряду восстановления мужских сил, который носил ласковое название “Ласковое дитя двух маток сосет”… “Хотела ли она близости? Скорее всего да, но мало верила в это и радостно подалась ему навстречу, когда он ночью неожиданно сжал ее в своих объятиях…” — это “Грозы мафии” Л.Дворецкого. А вот чуть покруче: “Я… сама помогла ему освободить твердый, напряженный член… Его член скользнул по моим губам, смачивая их выступающей из него прозрачной жидкостью. Мои губы сами открылись, чтобы вобрать его в себя”. Думаем, достаточно цитировать столь целомудренную сцену из романа “Кто последний к маньяку?” М.Серовой.

Кстати, дамский детектив самый беспощадный в сексе. Впрочем, о женском детективе мы еще будем иметь честь поговорить.

А сейчас стоит подвести некоторые итоги великой сексуальной революции в худлитературе. На наш взгляд эта тематика, столь обильно “украшающая” страницы книг, не есть благо. Подобная постельная литература вряд ли сможет обеспечить успех издательским проектам. На западе давно уже стало правилом, что главным в детективе, триллере является расследование преступления, поиск преступника или преступников, а так же борьба с ними, а для подробностей крутого секса существуют другие виды литературы (любовный роман и т. п).

В истинном боевике или, что лучше, детективе, читатель должен вместе с героями заниматься расследованиями. Видимо не случайно в “Двадцати правилах детективных историй”, опубликованных С.С. Ван Дайном еще в 1928 году в п.3 значилось: “Любовь запрещена. История должна быть игрой в пятнашки не между возлюбленными, а между детективом и преступником”.

Причины же того, что через 60 лет после публикации “Правил…” в российском боевике остросексуальная любовь стала всеобъемлющей, кроется на наш взгляд, в трех пунктах:

1. Нет цензуры — все дозволено. После долгого воздержания хочется остренького.

2. Как уже говорилось, ложной посылкой, что народ кинется и все раскупит.

3. И наконец, и это приходится с жалостью констатировать — слабостью наших писательских сил. Увы, многим авторам больше знакомы сексуальные моменты, нежели жизненные коллизии в правоохранительной и уголовной среде… Вот и пишут о том, что хорошо знают. Вот там, пожалуй, эксперты ошибок не найдут.

Ну, если нет у людей таланта, а писать хочется?! Многим, очень многим талант заменяет хлесткое перо…