Александр Долгин - Манифест новой экономики. Вторая невидимая рука рынка

Иными словами, чем крупней новообразование, тем меньшему числу его участников выпадет жить в дискомфорте приграничной полосы. Рост входит в устойчивую фазу в тот момент, когда новички сразу попадают в благоприятное окружение, настолько многочисленное, что инородное соседство не сказывается. До тех пор, пока социальная плотность не достаточна, узы прошлого тянут назад.

Мы сознательно очеловечили природный процесс, чтобы оттенить сходство. Вернемся в социальную систему координат. Выигрыш энергии, который движет частицами, — по отношению к социальным новообразованиям это улучшенное качество коммуникаций. Люди вступают в клуб, видя в нем для себя потенциал качественного времени. Клуб беспрепятственно растет с того момента, как новобранцы попадают в более-менее комфортное окружение. Главное, что экономике клубов следует почерпнуть из приведенной аналогии, — это роль границы, для создания которой требуются стартовые инвестиции. У историков есть формула: «богатые богатеют, потому что они богатые», соответственно, бедные замыкаются в порочном круге бедности. Аналогия из физики позволяет развить эту мысль, указав на определяющую роль барьеров роста.

Три рассмотренных механизма вплотную подводят к пониманию того, каким образом всевозможные доктрины, идеологии, верования, моральные императивы и т. п. кристаллизуются в человеческих головах и определяют поведение масс и ход истории. «Дешевый разговор» порождает «снежный ком», тот в свою очередь приводит к образованию «звезд», а последние завладевают сердцами и умами, которые, со своей стороны, только и ждут, чтобы это произошло. Социальный импринтинг достраивает эту цепочку, помогая понять, почему какой-то «разговор» подхватывают, а какой-то нет.

Коллаборативная фильтрация может иметь и политические аппликации. В экономической науке анализом политических институтов занимается теория общественного выбора (основоположники Д. Бьюкенен и Г. Таллок). Попытка систематически изложить здесь ее положения безрассудна, тем не менее имеет смысл пунктиром обозначить возможности использования коллаборативных технологий в этой сфере.

Основная идея заключается в следующем: повсеместное, беспрепятственное и беспосредническое общение каждого с каждым и каждого со всеми серьезнейшим образом меняет природу избирательной среды: ее связность, информационную проводимость, активность и реактивность… — все эти свойства многократно возрастают. Если предоставить людям инструментальную возможность объединяться в содержательные коалиции, качество выборного процесса может заметно возрасти. Правила и процедуры формирования властных органов прочно завязаны на коммуникативные возможности и искушенность электората, поэтому они получат мощный импульс к преобразованию. Имеет смысл задуматься над тем, как будет обновляться политический (выборный) инструментарий, а может быть, и начать загодя перепроектировать и даже обкатывать его.

Если бы технология фильтрации не была изобретена для решения проблем потребительской навигации в культуре, ее следовало бы специально создать для развития демократии. В действующих процедурах выборов можно усмотреть зачатки коллаборативной фильтрации: межевание электората проводится по территориальному и партийному принципам. Правда, они оба несовершенны в агрегировании интересов. Например, проживание в одном регионе хотя и подразумевает некоторую общность, но далеко не полную. Интеллектуалы в Костроме и Вятке могут быть куда ближе друг к другу, чем к своим землякам из других страт. Что касается разделения по партиям, то оно ставит многих перед дилеммой: либо выступать под одним флагом с инакомыслящими, либо выйти из игры. Немалый процент людей выбирает из этих двух зол второе, не находя для себя достойных кандидатов или сознавая, что их фаворит не наберет нужного числа голосов. Таким образом, их интересы, а также интересы избирателей, голосовавших за тех, кто не прошел установленного порога, дискриминированы. Хотя, возможно, живи они в регионе с б о льшим числом единомышленников, получили бы представительство во власти. Партийный механизм сбоит еще и потому, что люди не знают и не понимают программ, а партийные лидеры, встречно, не знают своих адептов. Часто программы представляют собой попурри из «дешевых разговоров», причем не в научном, а в обыденном смысле слова.

По этим и другим причинам демократия работает хуже, чем могла бы. В выборах участвует меньше политических клубов, чем необходимо для пользы дела. А те, что побеждают, оказываются рыхлыми по составу и в результате хуже работают. Политический клуб — это способ агрегировать волю индивидов и делегировать ее наверх для претворения в жизнь. Если векторы интересов внутри клуба хаотичны, то они гасят друг друга, и вместо силы вовне транслируется бессилие (М. Олсон). Можно приблизить идеал демократии, если найти способ обеспечить представительство во власти от множества специализированных клубов, каждому из которых был бы присущ свой четко очерченный круг интересов. Тогда любой гражданин имел бы своих полномочных представителей в тех областях, которые ему небезразличны, будь то профессиональная, образовательная, досуговая и прочая деятельность. Несмотря на утопичность этой идеи, она постепенно вызревает в умах. Суть ее в том, что человек, будучи многогранной личностью, мог бы наделять своим голосом лидеров нескольких близких ему избирательных объединений, каждое из которых специализируется на определенных интересах: этнических, деловых, культурных, спортивных… — любых, лишь бы набиралось достаточное число приверженцев. Чтобы участвовать в этих коалициях, от человека потребуется выделить каждой из них квоту личных ресурсов (тем самым отмерив степень своей заинтересованности), и, стало быть, придется выбрать, членство в каких организациях ему необходимо и по карману. Поэтому число групп не может расти до бесконечности — процесс дробления общества на партии саморегулируемый. При этом выявляется реальный (платежеспособный) спрос на демократию, становится воочию видно, в каком объеме общество может ее себе позволить. В результате могла бы возникнуть политическая система, состоящая из множества пересекающихся по электорату блоков, каждый из которых претворял бы в жизнь разные грани интересов своих избирателей. Эта схема обозначает мыслимый предел развития демократии. Подобную идиллию вряд ли возможно претворить в жизнь (в том числе из-за QWERTY-эффекта), тем не менее она глубоко созвучна новой клубной экономике. И пусть потребуется немалый срок, прежде чем произойдут реальные подвижки в этом направлении, — коллаборативную фильтрацию (а без нее тут не обойтись) можно постепенно начинать вписывать в политическую практику. Поскольку это технология формирования любых клубов, она принципиально применима и к политическим организациям. При этом можно прогнозировать следующие эффекты: 1) избиратели будут группироваться более осмысленно, так как клубы формируются у них на глазах; 2) будет наблюдаться взаимная подстройка кандидатов и избирателей.