Юлия Юзик - Невесты Аллаха; Лица и судьбы всех женщин-шахидок, взорвавшихся в России

А если это происходит с вашим сердцем?

Шахидкой женщину делает не зомбирование и не нейролингвистическое программирование.

Жизнь — вот ее психологическая подготовка к самоуничтожению. Инструктору только и придется довести ее отчаяние и тоску до точки кипения. Когда жить дальше с этой болью станет невыносимо.

И предложить смерть как выход. Как переход в другое состояние — радостное, невесомое. Пообещать ей встречу с близкими, которых нет уже в этой жизни.

Готовясь к смерти, женщина заново переживет всю свою жизнь. И эти дни — перед смертью — будут самыми острыми, самыми яркими в ее жизни.

И в этих ярких прожитых днях ей некогда даже будет подумать о тех, кто стоит у нее за спиной. Кто привозит взрывчатку, которая разорвет ее на клочки. Кто подсыпает в еду психотропные препараты, блокирующие волю и здравый смысл.

Ей сейчас слишком больно и слишком страшно, чтобы думать еще и о том, что люди, твердящие ей об Аллахе, держат ее за пушечное мясо.

Но как они становятся зомби? Как живая молодая женщина может превратиться в орудие убийства?

Я год занималась женщинами-камикадзе. Ездила по Чечне, встречалась с родственниками погибших, с людьми из джамаата, с сотрудниками спецслужб. Я думаю, что спустя год имею право делать какие-то выводы.

Вывод первый: из десяти шахидок только одна будет настоящей — идейной, во что бы то ни стало желающей отомстить и погибнуть. Остальные девять — блеф.

Вот у меня перед глазами отрывок из «уникального доклада, подготовленного в 1985 году для руководства тогдашнего КГБ» и посвященного надвигающейся с Ближнего Востока угрозе использования женщин-смертниц при проведении терактов («КП» от 11.07.03): «По мнению исследователей, изучающих психологию терроризма, женщина как исполнитель террористической акции представляет большую опасность. На этапе исполнения, а особенно ценою жизни, трезвый расчет… может привести… мужчину к отклонению от запланированного. Женщина редко меняет свое решение».

Проще говоря: мужчина дорожит своей жизнью, а потому — может дрогнуть. А женщина внушаема, психологически неустойчива и легче соглашается на смерть.

Этот миф КГБ, а теперь и ФСБ настойчиво пытается вдолбить в наши головы. Это и есть та самая пропаганда. Врага нужно возвести в ранг злодея, колдуна, фанатика — чтобы бороться с ним долго, нудно и — без результата.

Правда — она всегда есть. Ее только нужно найти. Не верить лжи. Открыть глаза. Попытаться понять и осмыслить.

Это я к чему? Да к тому, что почти никто из тех женщин, взорвавших себя — в Чечне, в Москве, — НЕ ХОТЕЛ умирать.

Не они убивают. ИМИ убивают.

Все идеалы джихада, священной борьбы мусульман, в Чечне перевернули с ног на голову.

Не осталось ничего, кроме грязи. Кроме шантажа, похищений, сексуального насилия и психотропных препаратов, под действием которых женщину отправляют на смерть.

Где, в какой Палестине, вы видели беременную «живую бомбу», предварительно избитую и накачанную наркотиками?

Но кто скажет вам об этом? О том, как чеченские мужчины ставят своих женщин «на путь Аллаха».

Всех «невест Аллаха» я разделила бы на две категории. Их вербовка и подготовка для роли «живой бомбы» происходит, соответственно, по двум разным сценариям.

30-40-летняя вдова или просто женщина с неудавшейся жизнью и сложной судьбой. Она может как не иметь детей вообще (по причинам личным, медицинским и т. д.), так и потерять их на войне (они могли быть убиты солдатами, случайными — или неслучайными — снарядами).

Такая женщина вследствие тяжелой душевной травмы или неудовлетворенности своей жизнью может быть обращена в ту ветвь ислама, которую в Чечне принято называть ваххабизмом.

Вербовщики никогда не оставят такую женщину в покое. Ее найдут и, «узнав» о ее горе, начнут помогать и успокаивать. Как известно, легче всего втереться в доверие к человеку, находящемуся в тяжелом душевном состоянии.

Женщина начнет успокаиваться. Ее будут уважать, называть сестрой, может даже, ее опять возьмут в жены. Может пройти немного времени — от года до пары месяцев — и за жертву примутся специальные люди, ее ближайшее окружение. Они начнут читать ей религиозную литературу, дадут послушать религиозные песни, цель которых — пропаганда джихада и шахидства.

С женщиной начнут вести беседы — скорее всего, это будет ее новоявленный муж или близкая подруга — об Аллахе, джихаде, рае, ее убитых близких.

Например: Райман Курбанова, сестры Хаджиевы, Асет Гишлуркаева, Малижа Мутаева, Зарета Долхаева (все — «Норд-Ост»), Айза Газуева (взорванный военком Урус-Мартана), Яха Угурчиева (ее, по моим сведениям, тоже готовят в смертницы).

17-25-летняя девушка, чаще всего — из ваххабитской семьи, где женщинам прививают культ поклонения мужчине, или девушка, выросшая без родного отца и не имеющая кровника — того, кто отомстит за ее позор или гибель.

Она наверняка симпатичная, послушная, привыкшая подчиняться мужчине. Если она из ваххабитской семьи, то наверняка уже к двадцати годам имеет несколько неофициальных браков. В ваххабитской общине принято делиться женщиной, использовать жену друга и давать ему свою — распутство прикрывается замечательной формулой: «Все друг другу братья и сестры и должны делиться между собой».

Чаще всего отец девушки в курсе происходящего, но что он может сделать, ведь он — часть этой самой общины.

Если у девушки нет кровника, дело даже облегчается. Ее «похищают» — вроде как берут в жены, потом используют, иногда снимая групповой секс на видеокамеру, — и «компромат» готов. Опозоренная мусульманка уже никуда не денется. О подобном случае мне рассказывали в Алхан-Кале: кто-то решил шантажировать Арби Бараева, пустив его родную сестру «по кругу» и запечатлев все на видеопленку. Бараев вывез сестру в поле и… застрелил.