Александр Проханов - Хроника пикирующего времени

В редакцию пришла телеграмма с пометкой «срочно».

«Цэкабешенство продолжается. Фунтик лопнул. Началась путина. Подробности гробами. Сибирский цирюльник».

Июнь 1999 г., № 23.

Все чувствуют тоску и немощь, даже самые молодые и здоровые. Все поражены невидимой болезнью. Чахнут румяные неунывающие предприниматели. Чахнут вечно веселые эстрадные певцы и модные киноактеры. Чахнут политические партии и государственные институты. Чахнут военные в гарнизонах и космонавты на орбитальных станциях. Вянут на глазах блистательные репутации и карьеры. Умирают, не успев родиться, поэмы и оперы. Сохнут в полях растения. Шелушится позолота храмов.

Все соки земные, все плодоносящие силы иссушаются незримым суховеем — города стоят блеклые, солнце светит тусклое, глаза у людей пустые и мертвенные.

Змей поселился в Кремле. Который год сосет из Родины соки. Который раз сжирает очередную, отданную ему на растерзание невесту. И все нету сияющего грозного всадника в золотом доспехе, что вонзил бы в Змея копье, освободил пленный народ, разбудил околдованный злыми чарами город.

Виданное ли в истории человечества дело, когда огромная страна, воздвигнутая между трех океанов князьями Олегом и Владимиром, царями Иваном Грозным и Петром Первым, красными вождями Владимиром Лениным и Иосифом Сталиным, держава, отбившая нападение страшных врагов подвигами ратоборцев Александра Невского и Дмитрия Донского, блистательных Суворова и Кутузова, несравненного в своей победоносности Жукова, родина мистических откровений о красоте, добре и вселенской правде, явленных устами Сергия Радонежского и Серафима Саровского, русского провозвестника Пушкина, русских пророков Толстого и Достоевского, чтобы страна, одухотворившая своим красным дыханием весь XX век, совершившая дерзновенную попытку построения «рая земного», — вдруг оказалась собственностью никчемных, безнравственных, пронырливых людишек, сбитых в тесную горстку, именуемую «семьей», и ей принадлежат русская нефть, русское оружие, русские железные дороги и электростанции, русская политика, русское будущее, которое они выстраивают в интересах своего прожорливого клана.

Если клану понадобится продать острова Японии — продаст, и народ промолчит? Если клану понадобится расстрелять из пушек Думу — расстреляет, и народ промолчит? Если клану понадобится пустить в Москву группировку НАТО — пустит, и народ промолчит? Промолчит, если станут волочить по улицам Москвы прах Ленина за «мерседесом» Немцова? Или положат в могилу Неизвестного солдата кости эсэсовца?

Этот отвратительный рецидив феодализма в начале третьего тысячелетия поддерживается колоссальными денежными суммами, на которые «семья» нанимает дивизии внутренних войск, охраняющих августейший сундук, набитый русскими алмазами и золотом. Этот уродливый полу‑первобытный строй питают информационные отравы, которые ежесекундно вливают в одурманенное сознание народа телевизионные колдуны и ведуньи. Этот смердящий уклад освещается купленными за злато художниками и певцами, льстивыми царедворцами и циничными трубадурами, окружающими Змея своими мундирами, фраками, церковными ризами. Этот убивающий Россию уклад сохраняется благодаря хирургам, что умело разрезают единый народ на бесконечное множество движений и партий, идеологий и верований, и страна, как тухлое мясо червями, кишит вождями и идеологами, пророками и витиями, над которыми, пригубив мармеладку и выпив шампанское, хохочет Борис Березовский.

Россию спасет не террорист‑одиночка, не отдельный, самый популярный политик, не думские выборы и строительство партий, а союз всех сил страны против впившейся в нее «семьи». Согласие еще недавно непримиримых врагов, успевших за эти годы вдоволь наоскорблять друг друга. Пакт, соединяющий оставшиеся, не омертвевшие, не изглоданные Змеем живые начала народа.

Кто Ты, наделенный прозрением и мудростью, людским доверием и бескорыстной волей, готовый возвестить этот спасительный насущный Союз?

Ельцинизм должен быть преодолен, как преодолевается укус кобры, — не примочкой и заговором, а каленым железом.

Май 1999 г., № 18.

Как ватага откормленных безнаказанных хулиганов забивает насмерть одинокого прохожего, так страны НАТО забивают Сербию. У сербов больше нет самолетов — все летчики погибли в неравных воздушных боях. На исходе бензин — по капле сбивают из уцелевших хранилищ в бачки «бэтээров» и танков. Рухнули в Дунай и Саву мосты с заслонявшими их стариками и девушками. Садисты в стратосферных скафандрах бомбят поезда, больницы с красными крестами, православные монастыри.

Сербы, когда вашу Родину спустят с дыбы и вы похороните своих милых и близких, прежде чем строить мосты в Нови Саде и родильные дома в Приштине, пошлите юношу, потерявшего невесту во время ночных бомбардировок Белграда, и пусть он вспорет десантным ножом морщинистое брюхо Олбрайт, разобьет о камни череп Соланы. Этот мститель станет сербским святым.

Русские люди испытывают небывалый позор. От жалости к сербам бабы ревут в деревнях. Военные в гарнизонах глушат от тоски водку, поглядывая на свои зачехленные перехватчики и бесхозные С‑300. Власть, пронатовская до мозга костей, фальшиво имитирует солидарность, бранит самолеты агрессоров, а сама тихонько, сквозь усы Киселева, хихикает, глядя на пожары Белграда. Черномырдин, чьи подштанники сшиты из звездно‑полосатого флага, носит свои неодухотворенные тонны над Европой. После каждой его поездки интенсивность бомбардировок растет, и сербы называют его не иначе как «Бомбино».

В России нет институтов власти. Есть Березовский, друг «семьи», казначей и «галант» Дьяченко, которого в прокуратуре кто‑то хотел арестовать, на что банкир ответил молниеносным возвращением в Москву, разносом перед телекамерами Примакова, визитом к разбитому радикулитом премьеру, отставкой страдальца Густова. Что может быть унизительней зрелища опозоренного Примакова, перебросившего через ограду дома правительства низколобую голову своего соратника? Что заставило «мудреца» из внешней разведки и МИДа аплодировать назначению Степашина, чье лицо от гордости напоминало розовый бумажный цветок на могиле убитого чеченцами милиционера? Конечно, после этого популярность Примакова круто полезет в гору. Любовь к нему оппозиции достигнет шекспировских размеров. И нам останется ждать, когда на стальных отточенных пиках чугунной решетки, возведенной еще Черномырдиным вокруг расстрелянного Дворца, — когда на этих ритуальных кольях появятся всклокоченные головы Кулика и Маслюкова.