Владислав Швед - Литовский лабиринт

Договорились о тактике при голосовании. Если не сможем победить, то встанем и удалимся…“

Народные депутаты СССР от Литвы в 1989 г., заняв места в зале Кремлевского дворца Съездов, получили всесоюзную трибуну и, благодаря телевидению, многомиллионную аудиторию. На первом съезде они присматривались и соблюдали лояльность, заявляя о своей приверженности перестройке. Зато потом сепаратисты всех мастей получили возможность наблюдать на примере прибалтийских депутатов, как следует противостоять центральным властям. Фактически телевидение демонстрировало своеобразный курс политического ликбеза, который впоследствии очень дорого обойдется стране.

30 сентября 1989 г. на Съезде выступил народный депутат СССР, тогдашний первый секретарь ЦК пока единой компартии Литвы Альгирдас Бразаускас. Он заявил, что существующая Конституция СССР „тормозит путь самостоятельных республик в перестройку“. Также он поставил вопрос о признании секретных протоколов к советско-германскому договору 1939 г. недействительными. 7 сентября 1989 г. на съезде выступила Казимира Прунскене, которая изложила концепцию экономической реформы в Литве и странах Балтии.

В республике „Саюдис“ также наращивал свое давление, нередко переходящее в диктат. Его представители умело использовали коммунистов в Верховном Совете Литвы, которые там составляли 90 %, для создания правовой базы процесса выхода из СССР. Коммунистический парламент Литовской ССР на второй день работы Съезда НД СССР 26 мая 1989 г. принял Декларацию о государственном суверенитете Литвы. Было заявлено, что в Литве действуют только законы республики или законы, ратифицированные ВС Литовской ССР.

До этого 18 мая были внесены изменения в Конституцию в части введения гражданства Республики. Москва вновь промолчала

Подчинив компартию своему влиянию, „саюдисты“ навязали ей дискуссию о самостоятельности. Результаты этой дискуссии литовские СМИ искусно препарировали, преподнося ее таким образом, что абсолютное большинство коммунистов Литвы выступают за независимую компартию. ЦК КПСС молча взирал на споры по поводу судьбы КПЛ.

В итоге в декабре 1989 г. „саюдисты“ успешно завершили операцию по выводу компартии Литвы из КПСС. 20 декабря 1989 г. под их давлением XX съезд компартии Литвы принял решение о выходе из КПСС, После того ситуация в Литве стала практически не подвластной Кремлю. Но Горбачев по-прежнему продолжал убеждать советскую общественность, что ничего особенного в Литве не происходит. Дело дошло до того, что на февральском (1990 г.) Пленуме ЦК КПСС он пытался протолкнуть решение, согласно которому коммунисты Литвы, порвавшие с КПСС, до XXVIII съезда считались бы членами КПСС!

В январе 1990 г. всё тот же ВС Литовской ССР принял решение о том, что на территории Литвы не действуют законы СССР. 7 февраля 1990 г. Верховный Совет Литовской ССР под председательством Бразаускаса, тогда еще первого секретаря ЦК независимой компартии, признал не имеющими юридической силы решения Народного Сейма от 21 июля 1940 года о вступлении Литвы в СССР.

Всё это происходило на фоне усиливающегося недовольства политикой Горбачева в Литве. Это позволило „Саюдису“ 24 февраля 1990 г. накануне выборов в Верховный Совет Литовской ССР обнародовать программу, в которой говорилось: „В 1940 году СССР нарушил двусторонний договор и совершил агрессию против Литовской республики, свергнув законное ее правительство“. Москва вновь сделала вид, что ничего не происходит.

В итоге представители „Саюдиса“ на выборах в Верховный Совет Литовской ССР одержали победу и 11 марта 1990 г. провозгласили восстановление независимости Литвы. В соответствии с инструкциями, полученными от американских консультантов, вновь избранный Верховный Совет Литвы ускоренными темпами приступил к формированию независимого правового пространства.

Отдельно следует сказать о тактике противостояния с Москвой, отработанной идеологами „Саюдиса“ с помощью зарубежных консультантов. Она и сегодня представляет особый интерес, так как кремлевские политологи до сих пор не выработали противоядия против этих приемов.

Эта тактика заключалась в следующем:

— активное формирование общественного мнения, то есть идеологическое обеспечение предпринимаемых „Саюдисом“ шагов с исторической, юридической, философской и нравственной точки зрения;

— возбуждение „лавины общественного мнения“ методами „случайных ошибок“, „пробных шаров“, „бумеранга“;

— народное волеизъявление путем проведения массовых акций;

— захват властных позиций методом „шаг за шагом“;

— решение спорных проблем „явочным порядком“;

— создание юридического обоснования решений, принятых „явочным“ порядком;

— персонификация нормативных актов, защищающих эти решения например, чтобы заставить жителей Литвы отказаться от гражданства СССР, было официально заявлено, что сразу после объявления независимости у всех, кто не определится с литовским гражданством, возникнут проблемы с пенсиями, приватизацией квартир и т. д.;

— создание республиканского правового пространства, позволяющего каждому гражданину чувствовать законность противостояния правовым актам метрополии. Это ГЛАВНОЕ!

Впоследствии эта тактика была растиражирована по Союзу и во многом обусловила дезинтеграцию СССР. Противодействовать этой тактике Горбачев и его окружение так и не смогли.

В заключение перечислим некоторые основные просчеты, которые допустил Кремль в работе по стабилизации обстановки в Литве.

Во-первых, кремлевские политологи не знали и не хотели знать подлинной истории литовского государства, особенностей национального менталитета и культурно-бытовых и хозяйственных особенностей существования литовской нации. Аргументы Москвы в споре с литовскими политиками и историками были некорректными и мало кого убеждали. В итоге Москва вчистую проиграла борьбу за формирование общественного мнения как в Литве, так и в России.

Во-вторых, в период становления „Саюдиса“ Центр не предпринял никаких конкретных шагов по защите своих союзников в республике. Большинство защищавших интересы Центра в Литве, в конечном итоге, были ошельмованы и морально уничтожены. Их судьба убедила литовскую „коммунистическую“ элиту оставить надежду на помощь Москвы и встать под знамена „Саюдиса“.

В-третьих, принимаемые в Москве законы и декларации, способные стабилизировать ситуацию в Литве, не подкреплялись соответствующими организационно-исполнительными механизмами.

В-четвертых, Кремль постоянно запаздывал реагировать на действия литовских властей. Если Вильнюс на любое заявление Кремля реагировал в течение суток-двух, то Кремль — в течение месяца-двух, когда эта тема в республике уже никого не волновала.