Роджер Киран - Продавшие социализм: Теневая экономика в СССР

Еще более амбициозной была программа созданной тоже в январе партии «Демократическая Россия», провозгласившей себя наследницей идей скончавшегося в декабре 1989 года Андрея Сахарова, которого лагерь «демократов» поспешно канонизировал в ранг своего «главного святого». «Демократическая Россия» была образована из членов «Межрегиональной группы» Съезда народных депутатов. Заигрывая с обществом преднамеренно выбранными «аргументами» из истории и идей русского национализма, они призывали Съезд принять новую, составленную ими же Конституцию Русской советской федеративной социалистической республики РСФСР, утверждающую ее государственный суверенитет.

Своей программой и действиями «Демократическая Россия» заходила дальше всех в направлении открытой реставрации капитализма и уничтожения Советского Союза. Далеко не случайно именно она стала основной политической базой Бориса Ельцина.

На состоявшихся в марте 1990 года в Российской Федерации выборах «демократам» удалось добиться значительного большинства в Москве и Ленинграде. Это дополнительно способствовало дальнейшим процессам «коррозии» как внутри КПСС, так и всего СССР как единого, общесоюзного государства. А с образованием Верховного Совета Российской Федерации впервые за все время после 1917 года в стране сложилась уже обстановка подлинного двоевластия. Но если в 1917 году его сторонниками были буржуазное Временное правительство, партия большевиков и советы революционных рабочих и солдат, то в 1990 году друг другу противостояли лагерь «демократов» и КПСС.

Весьма показательным было признание в качестве лидера «демократов» недавнего высокопоставленного представителя партийной номенклатуры Бориса Ельцина. По иронии судьбы его политическая карьера в КПСС пошла вверх лишь после прихода Горбачева к власти в 1985 году. Причем его перевели в Москву по рекомендации как раз «твердокаменного» коммуниста Лигачева.

Злую шутку при этом сыграли, вероятно, общие сибирские корни обоих деятелей, поскольку до 1985 года они являлись партийными руководителями соседних Новосибирской и Свердловской областей. Профессиональная карьера начальника ряда строительных организаций полностью соответствовала инженерному образованию Ельцина. Однако, несмотря на его пресловутое пристрастие к спиртному, у него были далеко идущие планы и намерения политической направленности. Они стали осуществляться с приходом Горбачева к власти, когда на состоявшемся весной 1986 года XXVII съезде КПСС по предложению генерального секретаря он был избран кандидатом в члены Политбюро. Но даже находясь на столь высоком партийном посту, он продолжал, однако, придерживаться линии исключительно острой критики в адрес КПСС и ее политики, быстро уловив веяния времени. На том же самом XXVII съезде, например, он вошел в конфликт даже со своим личным благодетелем Лигачевым из-за различия в мнениях насчет целесообразности предоставления функционерам партии некоторых дополнительных привилегий. Попытка применить тот же прием критики в 1987 году, на сей раз в адрес самого Горбачева, кончилась его выводом из состава Политбюро и снятием с поста первого секретаря Московской городской организации КПСС.

По возвращении в свой родной Свердловск в конце 1987 — начале 1989 года он как бы полностью исчез с арены политической жизни. Его возвращение в большую политику, как ни странно, оказалось связано опять с Горбачевым и его инициативой создания новых органов государственной власти. В марте 1989 года Ельцин был избран делегатом на Всесоюзный съезд народных депутатов, а годом позже — и на съезд народных депутатов РСФСР. 29 мая 1990 года Ельцин стал председателем Верховного Совета РСФСР.

Официально он вышел из КПСС в июне 1990 года во время ее XXVIII съезда. В июле 1991 года был избран президентом РСФСР. Способ выдвижения на такую позицию бывшего московского секретаря порождал немало толков и сомнений по поводу закулисных переговоров и сделок. Во-первых, результатом сделки с Горбачевым было само учреждение в апреле 1991 года поста президента РСФСР. Тогда взамен Ельцин обязался поддержать проект создания нового Всесоюзного договора. На самих выборах выдвинутая против Ельцина кандидатура сначала была снята, потом вновь представлена…

Так или иначе, впечатляющее большинство, полученное Ельциным в ходе выборов, давало уже ему преимущество прямого мандата, которого у Горбачева не было, что впоследствии и оказалось очень важным козырем в намечающейся между ними битве за личную власть. Очевидной была и перемена тактики со стороны Ельцина в этой их битве. На своем пути к верховной власти в стране он явно разыгрывал так называемую «русскую карту», а после ее приобретения, ничтоже сумняшеся, приступил к полному восстановлению в стране капиталистических порядков.

Тут, на наш взгляд, имеет смысл приступить к более подробному анализу ответов на вопрос: «А почему именно Ельцину удалось утвердиться в качестве лидера капиталистической контрреволюции?»

В связи с этим, во-первых, никак нельзя отвергнуть проявленную как со стороны его советников, так и его лично, значительную дозу находчивости, выносливости и даже определенной политической смелости. Так, например, во время большой забастовки горняков в июле 1989 года, Ельцину, довольно успешно делая ставку на свое сибирское происхождение, удалось наладить личные связи и укрепить свой авторитет сначала в Кузбасе, а затем и в других бастующих каменноугольных бассейнах страны.

Обеспечив себе поддержку весьма мощных в силу своей огромной концентрации и воли к борьбе слоев рабочего класса, чувствующих себя при этом особо ущемленными в правах, Ельцин сделал удачный политический реверанс и в адрес интеллигенции. Она, кстати, тоже проявляла признаки нарастающего недовольства, прежде всего, из-за лишенной практической направленности деятельности Горбачева, у которого слова постоянно брали верх над делами. Как бы идя навстречу общественным настроениям такого рода, Ельцин выдвинул идею о радикальной перестройке. Она, хоть и не была наполнена каким-либо конкретным практическим содержанием, на деле оказалась исключительно удачной в пропагандистском и политическом плане.

Вместе с тем он обещал поддержку и претензиям русского национального сепаратизма в деле образования отдельного от Союза «государства великороссов», демонстрировал стремление к восстановлению «русского суверенитета» и символики русского национализма, поощряя, наряду с этим, сепаратизм в нерусских союзных республиках. Демонстративно поддерживал восстановление религии. Однако наиболее масштабной и безоговорочной была его поддержка «рыночной экономики» и всего того, что способствовало полному восстановлению капитализма. В этом плане он решительно превосходил все, что обещал и делал Горбачев. По сравнению с ним, Ельцин проявлял несравненно большую щедрость в отношении как секторов и отраслей «второй экономики», так и «партнеров» из деловых кругов Запада, проявляющих все нарастающий интерес к советскому народнохозяйственому комплексу. Одновременно с этим возрастала и их поддержка его кандидатуры. О видимой стороне такого изменения отношения можно было судить хотя бы по содержанию и тону программ радио «Свобода» и других важных пропагандистских центров США и их западных союзников.