Warrax - Гомогенез

Примечание: претендовать на свободу имеет право именно личность de facto [11] Вопрос, кого считать за личность - отдельный и будет раскрыт позднее. , а не просто «двуногое без перьев с плоскими ногтями» (определение человека, данное Платоном).

Также отсутствует оценка общественно-социологических преобразований с позиций «добра/зла», «морали», «этики», «гуманизма» и тому подобных искусственных абстракций, влияние которых на чел-овечество будет разобрано в дальнейшем, как и их алогичность. Единственными критериями, достойными разумного существа, мы считаем необходимость и целесообразность [12] И здесь тоже существует некоторый семантический нюанс: «целесообразный» в общепринятом понимании - это наиболее соответствующий некоей цели. Мы употребляем термин именно в этом значении, но учитываем то, что в контексте он относится к разумным существам, а не к достижению любой, в т.ч. неразумной цели. - которые, кстати, полностью соответствуют реальности, по крайней мере - реальности, наблюдаемой на данный момент времени.

Не являясь экстремистами, мы тем не менее признаем, что во многих случаях наиболее эффективны именно кардинальные преобразования, а не полумеры, принимаемые обычно лишь из человеческой слабости - нежелания взять ответственность на себя.

В условиях демократии найти того, кто бы взял на себя ответственность, особенно трудно. Ведь они выступают потом в качестве козлов отпущения. Демократические принципы не дают право на ошибку. А как известно - не ошибается лишь тот, кто ничего не делает [13] Разумеется, это не обозначает, что любой тоталитарный строй лучше демократии: вспомните, какой вклад в развитие мировой науки и культуры внесла демократическая Древняя Греция, как успешно она противостояла феодальной Персии (при этом нельзя сказать, что Дарий и Ксеркс были бездарными полководцами, а уж в людях и ресурсах недостатка у них и подавно не было). Хотя см. прим. 4. Скажем, вполне официально демократические Соединенные Штаты спокойно дали японцам разбомбить свой флот в Перл-Харборе. Руководство страны прекрасно понимало, что для спасения кораблей требуются большие усилия, а новый куда более мощный флот уже вот-вот должен был построен. Тысячи же убитых послужили прекрасным поводом объявить войну Японии. Очень хороший политический ход, но является ли такое отношение к гражданам собственной страны демократическим? Совсем тупой и грубый вопрос: моряки добровольно согласились погибнуть или их попросту предали? . Командиры в Чечне иногда предпочитали не заметить противника, чем вступить в бой и оказаться под угрозой трибунала. Ошибка командующего, как правило, ведет к лишним потерям - и демократизированное общество, кипя от возмущения, готово уже его растерзать. Ярким примером может служить судьба Мильтиада, стратега, командовавшего греками при Марафоне. Он умер в тюрьме от гангрены, оставив в наследство огромную сумму штрафа. При демократии не смогли бы выбиться в полководцы такие монстры войны, как Чингисхан, Тамерлан. Они, видите ли, случалось, проигрывали битвы [14] При этом маршал Жуков выбился в полководцы именно благодаря умению не проигрывать сражения, но - какой ценой! Поинтересуйтесь у военных историков соотношением потерь с обоих сторон в баталиях, выигранных Жуковым, и сравните со стандартным соотношением убитых со стороны нападающих и обороняющихся. Впрочем, мы признаем натянутость примера: сталинскую Россию трудно отнести к демократическим обществам. . Конечно, за ошибки нужно платить, но у демократии спекулятивные тарифы [15] Республика (классическая, а не по названию) страдает таким недостатком гораздо в меньшей степени. Римляне справедливо полагали, что страх наказания помешает полководцам действовать энергично и решительно. К примеру, «когда Папирий Курсор хотел казнить Фабия за то, что он против его приказания вступил в бой с самнитами, отец Фабия в числе других доводов против намерения диктатора приводил то, что римский народ ни за одно поражение не наказывал своих полководцев так, как Папирий хочет наказать за победу» (Н. Макиавелли, «Рассуждения о первой декаде Тита Ливия», кн. 1, XXXI). Впрочем, такой подход обладает другим недостатком, возьмем пример из того же Ливия (V, 6-8): сражение отрядов Сергия и Вергиния. Сергий, будучи атакованным, не стал просить помощи у Вергиния из-за ложной гордости, а тот не пришел на помощь, ожидая таковой просьбы. Не желая отступать от древнего порядка, римляне назначили наказание всего-навсего в виде денежной пени. .

Итак: сохранение общества и его членов в современном виде не постулируется. Это относится к форме правления, к психике, фенотипу и генотипу разумных существ, а также к любому другому параметру. Развитие вида Homo в сторону увеличения Sapiens видится нами как необходимое условие эволюции человечества, а дальнейшая эволюция Homo - как возможное, но не обязательное. Конечно, Homo Sapiens [16] Вообще говоря, sapiens (лат.) скорее переводится как «мудрый» (рассудительный, благоразумный), мы же имеем ввиду значение, близкое к «интеллектуальный». Использование термина в несколько некорректном виде связано с устоявшимся переводом Homo Sapiens именно как «человек разумный» и нашим пониманием разумности. Обсуждению отличий интеллекта и мудрости далее посвящена отдельная глава. является видовым названием, и здесь имеется ввиду футуристический прогноз: к примеру, киборгизация является перспективным направлением, но термин Homo к киборгу не подходит. Та же ситуация несоответствия «человеку» будет и в случае принципиального изменения психики. Или в случае обнаружения разумной жизни, отличной от вида Homo.

Ранее в некоторых статьях и высказываниях в качестве «наиболее разумного общества» нами приводился пример меритократии. Этот термин ведет свое происхождение от «merit» (заслуга), и обозначает общественный строй, в котором каждый имеет положение, зависящее от его заслуг перед обществом. Меритократия, несомненно, является более разумным общественным строем, чем все существовавшие исторически, но, тем не менее, при ней остается вероятностный фактор оказания значительной услуги случайно, а не благодаря собственным качествам, и вознаграждение за такой поступок будет неадекватным. Кроме того, в неявном виде остается примат государства над индивидуумом, мы же стоим на позиции минимализации государственного аппарата как такового и первичности разумного индивидуума.

Более того, пока для члена общества мотив «его заслуг перед обществом» будет сколь-либо значимым - это будет еще «не то» общество. Любая активность индивида становится «заслугой перед кем-то/чем-то» тогда, когда предусматривает последующее особое отношение (за фактически совершенное в прошлом). Более разумной представляется позиция оплаты пользы в настоящем, а не стрижка купонов, получаемых в виде дивидендов за что-то давнее [17] Разумеется, заслуга, которая была в прошлом, должна быть оплачена (тогда же, причем единовременно; обоснование этого будет в соответствующей главе). Детям логично выдавать некий аванс, в зависимости от способностей, если они по каким-либо причинам не состоят на иждивении родителей. А вот вопрос обеспечения тех, кто не может и не сможет зарабатывать самостоятельно в будущем - более сложен и будет обсужден далее в соответствующей главе (как и предыдущие два вопроса, упомянутые в этом абзаце). . Наиболее соответствует разумному поведению отношение «без социальных заморочек» - в каждый конкретный момент индивидууму должно быть безразлично отношение общества, до тех пор, пока ему не станет выгодным какое-то «конкретное общественное отношение к нему» (вообще, отношения индивидуума и общества должны быть взаимовыгодными). Добившись этого (в каком-то нужном ему частном случае) и пройдя этот этап «взаимодействия с обществом», разумный индивид не будет претендовать на какие-то «отголоски прошлых отношений», он просто опять отбросит общественные отношения за ненадобностью уже в нынешний момент [18] Точно на таком же основании общество при обращении к нему индивидуума за помощью должно поинтересоваться, как конкретно будет оплачена его помощь (в широком смысле). .