Александр Никонов - Формула бессмертия. На пути к неизбежному

Теперь берем пару сотен других добровольцев — больных той самой болезнью, которую предполагали лечить. И начинаем опытным путем определять дозировки и смотреть, работает ли вообще наше лекарство. Ну, хоть какой-то эффект есть? Ну, хоть самый маленький? Волнуемся. Потому что на кону — большие деньги. Вывести на рынок новое лекарство стоит примерно полмиллиарда долларов.

Допустим, эффект поймали. Переходим к масштабным исследованиям на сотнях людей, сравниваем препарат с плацебо, публикуем и получаем, наконец, лицензию.

При этом 90 % клинических испытаний проводятся на деньги фармацевтических компаний. А, как известно, кто девушку ужинает, тот ее и танцует. Представьте себе, что вы потратили 500 миллионов долларов, а препарат получился, мягко говоря, не блестящий. Почти не работает. Что делать? Закрывать проект? Или попробовать спасти деньги?

Сначала надо посмотреть, не работает ли он в других сферах. А вдруг! Именно так появилась знаменитая виагра — делали препарат для сердечников, а получилось вон что…

Если ничего похожего нет, надо преувеличить слабенький полезный эффект лекарства и преуменьшить вред. Например, нужно отбирать в испытательную группу самых перспективных больных — молодых людей с одним-единственным заболеванием в начальной стадии (против которого и задумывался испытываемый препарат).

Далее. Не нужно сравнивать вашу новинку с уже существующими препаратами, а только с плацебо. Скорее всего, препарат покажет преимущество перед пустышкой (поскольку сделан на основе уже существующего). Пусть ваш препарат ничуть не лучше прежнего, главное — чтобы об этом никто не узнал.

Если же вы хотите утопить конкурента, можете давать контрольной группе слишком большую дозу препарата-конкурента, чтобы поярче были побочные эффекты, которые вы потом отразите в протоколе испытаний — для контраста с вашим препаратом.

А вот еще чудесный прием: вместо реального эффекта дать «теоретический». Ну, например, вы делаете лекарство для сердечников и атеросклеротиков. В принципе, вам нужно уменьшить их смертность. Но не получается. Тогда вы докладываете, что ваше лекарство гарантированно снижает уровень холестерина в крови. Теоретически чем больше холестерина в крови, тем выше вероятность смерти от сердечного приступа. А практически снизить смертность сердечников гораздо труднее, чем понизить им уровень холестерина. Ну и не акцентируйтесь на смертности. Смело докладывайте, что смогли на 11 % снизить уровень холестерина (а про то, что при этом по непонятной причине выросла частота сердечных приступов, молчите).

Кроме того, есть масса способов «правильно поработать со статистикой», чтобы создать хоть какую-то иллюзию полезности вашего нового лекарства. В общем, разных способов столько, что проведенное в 2003 году систематическое исследование медицинских отчетов выявило следующий факт: клинические испытания, проведенные на средства фармацевтических компаний, в 4,5 раза чаще независимых исследований дают положительный (для компаний) результат.

Но ладно бы еще фармацевтические компании только приукрашивали действие своих лекарств! Главный медицинский принцип — «не навреди». Поэтому гораздо страшнее побочные эффекты, к которым приводят вновь придуманные лекарства и о которых производители предпочитают публике не рассказывать, даже когда знают о них. Дело в том, что теоретические, то есть в самом буквальном смысле выдуманные, чисто умозрительные построения могут совершенно не совпадать с реальной жизнью. Один из примеров я уже приводил — сердечники. И еще приведу.

Есть такая болезнь — аритмия. Это дело опасное. Поэтому существуют антиаритмические препараты. И вот однажды некоему доктору пришла в голову идея давать эти препараты людям, перенесшим сердечный приступ. Чтобы типа помочь сердцу. Мода прижилась, стали давать. В результате смертность выросла. И как выросла! «В середине 1980-х, на пике их использования антиаритмические препараты вызвали количество смертей, сравнимое с общим количеством американцев, погибших во время вьетнамской войны», — пишет тот же автор. А ведь фирма, проводившая испытания, знала о подобном эффекте, но сочла его «случайным стечением обстоятельств»!

Вот еще пример расхождения нежных теоретических построений с суровой реальностью. Многим известна свободнорадикальная теория старения. Мол, есть в нашем тельце такие штуки — свободные радикалы, они очень вредные, все у нас внутри организма рушат, как слоны в посудной лавке, а чтобы с ними справиться, нужно потреблять так называемые антиоксиданты. К каковым относятся, например, витамин Е и бета-каротин. Кто не слышал об их полезности? «Хочешь, чтобы зрение нормально работало, — ешь морковь, в ней много каротина!» Мало кто знает, но легенда о каротине, моркови и зрении была разработана военным ведомством Великобритании во времена Второй мировой войны для дезинформации противника. Англичане тогда вовсю осваивали новую технику — радары, и потому английские летчики могли засекать немецкие самолеты издалека. Немцев это удивляло. И чтобы сбить их с толку, англичане запустили слух, будто британским летчикам скармливают большое количество моркови. А из каротина моркови образуется ретинол, который отвечает за восприятие света сетчаткой. Поэтому-де английские летчики такие зоркие! Разумеется, биологическая подоснова у этой дезы была, иначе немцы раскусили бы ее в два счета. Но умозрительная теория может быть весьма далекой от конкретной практики. Что и доказала история с антиоксидантами, к которой мы возвращаемся.

В Финляндии провели грандиозный эксперимент, в котором участвовали 30 тысяч курильщиков, то есть людей с повышенным риском заболевания раком легких. Им для защиты организма от свободных радикалов решили давать витамин Е и бета-каротин. Из теории вытекало, что смертность от рака легких у них упадет. А она выросла! Причем выросла смертность не только от рака, но и от сердечнососудистых заболеваний.

Второе исследование, в котором приняли участие 18 тысяч человек, подтвердило первое: смертность от рака среди людей, принимающих антиоксиданты (которые, по идее, должны были замедлить старение и продлить жизнь), выросла на 46 %!

В мире существуют десятки тысяч разных лекарств. Их так много, а их действие на организм столь причудливо, что возник новый раздел медицины — ятрогенная патология, который изучает болезни, вызванные… лекарствами. Эти болезни лечат вторым поколением лекарств. Дальнейшую цепочку вы уже поняли…

Я такое видел. Жерлыгинской пациентке Светлане С. с диабетом и боррелиозом врачи прописали кучку таблеток. Прием этих таблеток вызвал у нее боли в печени и в желудке. Ей прописали таблетки от печени и от желудка… И вскоре список с прописанными препаратами занимал целый лист, а сами они — целую тумбочку. При этом общее состояние здоровья Светланы было обратно пропорционально количеству химических препаратов, которые она поедала. Ей становилось все хуже и хуже. Спаслась, как я уже говорил, движением. Системно организованные упражнения поставили ее на ноги, а отказ от химии позволил организму быстро восстановиться.