Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6350 ( № 49 2011)

[?]У конкурса современных пьес "Действующие лица" с почти уже десятилетней историей солидности в учредителях не занимать. Здесь и Федеральное агентство по культуре и кинематографии, и государственная радиостанция "Радио России", и просто ряд уважаемых частных лиц. Ознакомишься с жизненной позицией некоторых из них, и становится понятным многое. Известная радиожурналистка "Эха Москвы" Ксения Ларина, - входившая, между прочим, в состав жюри этого конкурса в 2007 и 2008 годах, - теоретизирует в передаче "Книжное казино" на "Эхе" 5 июля 2009 года: "Одна из самых народных вещей, которые обсуждаются постоянно, это - наличие (в современных пьесах. - Авт.) ненормативной лексики. Мне кажется, нужно забыть эту тему, она не должна обсуждаться". Вот так, ни больше ни меньше. А следом - самое характерное, из-за чего размываются все художественные критерии. "Когда это талантливо, - судит Ларина, - когда необходимо, всегда оправданно". И судя по всему, голос журналистки со скромной пушкинской фамилией в жюри "Действующих лиц" отнюдь не одинок.

[?]В историю отечественного кинематографа вошёл отказ выдающегося актёра Олега Борисова плевать по роли в икону в снимавшемся в 70-е годы фильме о жизни Достоевского. Уже были готовы успешные кинопробы, в архивах до сих пор сохранены фотографии - актёр в гриме, поразительно внешне похожий на писателя, более того, внутренне готовый к воссозданию образа гения на экране. Но творческая позиция артиста была бескомпромиссной - заниматься непотребством, исходя даже из самого сложного и подчас многое оправдывающего контекста, он не посчитал для себя возможным. Конфликт с режиссёром из-за вроде бы незначительного рабочего момента перерос в концептуальный.

ГЕРОИЧЕСКОЕ В КОГТЯХ У ПОШЛОГО

Отечественные законодатели на исходе 90-х годов предпринимали попытки, и серьёзные, оградить бурные реки нахлынувшей свободы хоть какими-то берегами. Памятен поистине уникальный факт единодушия в Государственной Думе и Совете Федерации, когда обе палаты поочерёдно проголосовали за принятие нового Федерального закона - "О защите общественной нравственности".

И что же? Кто не помнит - тогдашний глава государства, президент Ельцин, его не подписал, сослался на что-то вроде "нарушает свободу творчества". Нужно ли теперь, спустя почти полтора десятилетия, детально объяснять, что за "свободу творчества" мы слишком часто видим и слышим из коммуникационных щелей? На примере хотя бы одного беспечно живущего Шнура.

Между тем его ужимки и дикая брань, соединённые с атрибутикой национальной святыни, в другой, более уважающей себя стране однозначно были бы отнесены к последней, самой строгой по степени ограничений категории. (К седьмой, так называемой ХХХ.)

Опять же приходится констатировать азбуку приличия - принята и действует в мировом сообществе регламентационная, в семи пунктах, шкала ограничений на изображение непристойности и жестокости. Ну и, конечно, общественная табель о рангах никогда не позволит где-нибудь во Франции или Англии охальнику и хулигану светиться в качестве героя своего времени, беспрепятственно неся в массы свою, с позволения сказать, эстетику.

У нас же - картина обратная. Самый свежий пример - в октябре 2011 года Шнур получает эфир в смотровое, вечернее время государственного (!) канала "Россия 1" - в новой развлекательной передаче "Профилактика". В этом же ряду - даже уважаемый телеканал "Культура" (4.11.11.), демонстрирующий постановку М. Захарова "Шут Балакирев", даже не заретушёвывая матерщину, звучащую со сцены.

[?]Наша беда в том, что у нас не работает сертификация культурной и медиапродукции по образцу любой другой. Такая сертификация могла бы чётко разграничить аудиторию, время трансляции фильма или любой другой постановки, а также определить ответственность авторов и распространителей за нарушение правил общественной морали. Между тем известный кинорежиссёр и парламентарий Николай Губенко предлагал бить рублём по злу - установить систему крупных штрафов для тех, кто сознательно нарушает общественную нравственность.

При этом вырученные средства направлялись бы на поддержку некоммерческого искусства. Рациональное зерно - нет прямых запретов, и в то же время какие-нибудь отпетые или "пробитые" мошенники лишний раз задумывались бы, стоит ли пускаться в такую вольницу, из-за которой не на шутку опустошались бы карманы "дорогих" продюсеров.

Пока, к сожалению, порномафия через своих лоббистов в органах власти держит позиции уверенно. Дело доходит до ангажирования научных кругов, доказательство тому - введение в активный оборот термина "ненормативная лексика". Лингвисты, литературоведы, всевозможные шоумены и революционеры от культуры, распустив как знамя этот поэтично-околонаучный термин, пустились с каким-то экстазом в почти открытую пропаганду словесной грязи, всегда бывшей в русском языке тем "низом", которому не позволялось претендовать на "верх" культуры, публичной жизни и общественного признания.

В самом запуске данного, ставшего устойчивым определения лежит семантическая и как следствие - этическая диверсия. К ненормативной лексике, то есть к той, что находится за пределами русского литературного языка как нормы, традиционно относились и разговорный стиль, и просторечие, и диалекты, и старославянизмы, и профессиональный жаргон. Таким образом, языковой пласт её очень широк и в принципе никакого отношения к скабрёзной ругани не имел и не имеет.

Так что "приватизация класса ХХХ" и здесь сработала по-чубайсовски - "без шуму и пыли", героическое дав на откуп пошлому. И нашим юным современникам будет трудно продираться к истинному смыслу через возникающие ассоциации при слове "Ленинград": то ли невольно вытягиваться по стойке смирно, вспоминая песню о крейсере "Аврора" в исполнении детского хора, то ли - плеваться.

Алексей ГОЛЯКОВ

Обсудить на форуме

Швондеры неистребимы

ГРИМАСЫ ЖИЗНИ

ЖКХ неспроста именно среднего рода, промежуточного, так сказать. От булгаковского управдома Швондера и пьяного слесаря ушло, а к современной на уровне XXI века системе управления жилищным хозяйством (ещё там в определении есть слово "коммунальное", совсем отжившее) так и не пришло.

Принцип сегодняшней жилищно-коммунальной конторы, то бишь дирекции единого заказчика, побольше урвать с жильцов и поменьше, а ещё лучше - совсем ничего не отдать. По весне во дворе нашего дома появились люди в оранжевых жилетах. Убирали территорию, вывозили старую листву, даже землю подсыпали на газоны, сказали: вы в городском плане по благоустройству. Значит, подумали жильцы, вспомнили наконец, что в нашем доме за пятьдесят лет существования трубы ни разу не меняли, ремонт не делали, пусть хоть со двора начнут[?] Но так подсыпанной землёй всё и закончилось.