Газета Завтра Газета - Газета Завтра 339 (22 2000)

Совсем иное дело превратить в пыль могущественные державы, демонтировать государственные суверенитеты, деморализовать военные и бюрократические элиты, разрушить традиционные ценности, одним словом — осуществить провозглашенный 10 лет назад "конец истории" и столкнуть человечество в псевдомиллениум тоталитарного либерализма.

Эта задача — не для "дворцовых интриганов", которые держат под подушкой томик Макиавелли; это больше чем "просто цель", это — миссия, это процесс, подобный "работе" средневековых алхимиков. Недаром Сорос признавался в том, что лишь недавно избавился от "мессианских комплексов" и согласился считать себя "просто человеком", и не случайно он назвал одно из своих фундаментальных сочинений "Алхимия финансов". Кажется, что "посвященные" служат некоей сверхъестественной силе, пытающейся создать на планете "пост” или "антихристианскую" цивилизацию, которую Патриарх Алексий II однажды удачно определил как "общемировую систему зла". Сегодня они ведут борьбу не просто с идеями, государствами, армиями, политическими движениями. Их мишени — тысячелетние цивилизации, отличные по своей вере традициям, ценностям от "постхристианского" Запада. Россия, Индия, Китай, Иран, арабский мир — все это должно раствориться в плавильном тигле задуманного "посвященными" планетарного эксперимента.

Из руководителей "Моста" никто, кажется, не позволял себе (по крайней мере, публично) "мессианских" высказываний, которые можно часто услышать от Сороса. Более того, Гусинский при каждом удобном случае торопится заявить, что его главная цель — деньги. Но для него, как и для многих поколений его предков, деньги — не просто "всеобщий эквивалент", а нечто, обладающее мистической силой.

Впрочем, мессианский пафос вовсю слышен в речах главного и постоянного политического протеже "Моста" Григория Явлинского, заявившего едва ли не о том, что, мол, его деятельность — это борьба со всей нашей тысячелетней историей. Яснее здесь и не скажешь. Но если "посвященные", типа Сороса, созидают свой "миллениум" в мировом масштабе, то другие "посвященные", подобные Гусинскому или Малашенко, решают схожие задачи в более локальном масштабе, на евразийских просторах.

Однако российская специфика деятельности "Моста" порождает и определенные отличия от своего американского прототипа, фонда "Квантум". Дж.Сорос, действуя в жестких рамках западной "юрократии", старается не заниматься деятельностью, которая преследуется по закону, запрещена американским законодательством. Он по крайней мере открыто не финансирует вооруженные организации, не оказывает финансовой и информационной поддержки сепаратистам, и до сих пор относительно успешно уходил от обвинений в разведывательной деятельности. Конечно же, работа Фонда Сороса по "поддержке перспективных ученых" в определенной степени связана с получением стратегической информации, однако добывается эта информация косвенным, опосредованным путем. Здесь не схватишь за руку, не поймаешь с поличным.

В остальном же Сорос и сам откровенно признает, что вмешивается во внутренние дела суверенных государств. Однако при этом он всякий раз заявляет, что не нарушает законов, а просто стремится поддержать "независимую интеллигенцию", "свободную прессу" и т. д. Любые же попытки администраций тех стран, которые стали жертвами активности Сороса, каким-то образом эту активность ограничить немедленно квалифицируются как "гонения на свободу слова", "нарушения прав человека" и т. д.

Что же касается "Моста", то эта структура не старалась ограничивать себя подобными формальностями. На начальных этапах своей деятельности "Мосту" можно было вовсе не опасаться каких-либо столкновений с государством, парализованным и полуразрушенным с помощью горбачевской "перестройки". Более того, создатели этого олигархического консорциума сами вступили в теснейший альянс с наиболее могущественной и влиятельной частью силовиков — космополитически настроенными функционерами госбезопасности из Пятого управления, планировавшими и курировавшими перестроечные процессы. Впрочем, альянс этот был тесен до такой степени, что сегодня даже сложно сказать, кто был старшим, а кто — младшим партнером.

После коржаковского налета Гусинский создал своей структуре дополнительное политическое прикрытие в виде Российского еврейского конгресса, который он возглавил в 1996 году, параллельно заняв пост вице-президента Всемирного еврейского конгресса. Таким образом, предполагалось, что любые попытки призвать "Мост" к ответственности можно будет легко представить не только как "гонения на свободную прессу", но и "проявления антисемитизма".

Однако "секьюрити" Гусинского продолжали действовать, вызывая очевидное раздражение кое-как возрождающихся из пепла государственных спецслужб. Долгое время охранников "Моста" трогать просто боялись, памятуя судьбу Коржакова, с грохотом низвергнутого с вершин власти и прикрывавшегося от преследований депутатской неприкосновенностью. Кроме того, большую роль играли опасения по поводу прорыва "Моста" в союзе с той или иной группой политиков на "кремлевские высоты" и последующей расправы со всеми "недоброжелателями" этой структуры.

Лишь к концу 1999 года, когда стало очевидно, что власть достается совсем другим силам, над "Мостом" снова стали сгущаться тучи. Предвидя неладное, покинул Гусинского его главный "телевизионщик" Добродеев, а в кругах силовиков, заметно повысивших свой политический статус, хорошо помнили о роли НТВ в дни "первой чеченской кампании", бомбардировок Югославии, да и нынешних боевых действий на Кавказе. Вошел в решающую стадию и конфликт Гусинского с его "вечным конкурентом" — олигархом Березовским, делающим теперь ставку на национал-капитализм и изоляционистскую автаркию.

Усилившаяся федеральная власть не могла больше терпеть рядом с собой параллельную спецслужбу, занимающуюся тем, чем могут заниматься только специальные государственные органы, и то лишь с санкции прокурора, в установленном законом порядке.

Почувствовав опасность, Гусинский решил действовать так же, как ведет себя в подобных случаях Сорос. Возмущаться по поводу "антисемитизма" Гусинскому было неудобно, поскольку в пику контролируемому им Российскому еврейскому конгрессу враги "Моста", Березовский и Абрамович, создали параллельные структуры, также претендующие на роль представителей еврейского сообщества. Оставалось лишь налегать на защиту "свободы слова", которая якобы грязно попирается российскими властями, предъявляющими к "Мосту" юридические претензии.

Клич, брошенный Гусинским, подхватил американский госдеп, Всемирный еврейский конгресс и московский "либеральный бомонд" из редакторов либеральных газет (многие из этих СМИ, например, "Общая газета" или "Новая газета", получали деньги из "Мост-банка"), чубайсовских эспээсовцев и просто сумасшедших вроде В.Новодворской.