Итоги Итоги - Итоги № 8 (2012)

Лекарство для звезды

По статистике только три процента наркозависимых и алкоголиков полностью отказываются от опасных привычек и способны жить полноценной жизнью. Зависимость — это совокупность психологических, физических и социальных факторов, которые очень сильно меняют личность. Поэтому и избавиться от нее почти невозможно. Другую причину, по которой у Уитни Хьюстон было совсем мало шансов справиться с недугом, видит Валерия Кульбери. «Зависимость — социальная болезнь, поэтому и лечить ее можно только в микросоциуме, который вместе с ним реализует программу «12 шагов», — рассуждает психолог. — В реабилитационных центрах такие микросоциумы создаются, но когда пациент выходит из клиники, он снова оказывается в своем мире, в пагубном окружении, без поддержки заинтересованных в его излечении лиц. И он тут же срывается». Единственное, что могут предложить своим именитым пациентам хваленые реабилитационные центры, — это максимально длительное пребывание в лечебнице (за тысячу долларов в сутки). Но жить в больнице невозможно. Психотерапевты клиник, хоть и понимают, что депрессия и срыв неизбежны, не пытаются его предотвратить, посоветовав пациенту пройти длительный амбулаторный курс психотерапии. Ведь тогда им пришлось бы перенаправить своего клиента к другому врачу. Вместо этого пациент получает пачку рецептов на антидепрессанты. Несмотря на то что профессиональные психиатры считают, что вылечить душевные расстройства можно только психотерапией, а таблетки могут быть лишь вспомогательным элементом, снимающим острые состояния, антидепрессанты стали едва ли не самыми потребляемыми в США лекарствами. А депрессия в свою очередь — крайне модной болезнью. В 2010 году американцы потратили 16,1 миллиарда долларов на антипсихотические лекарства для лечения депрессии, раздвоения личности и шизофрении, 11,6 миллиарда — на антидепрессанты. Обороты фармацевтических компаний, их выпускающих, растут бешеными темпами. Таблетки рекламируют в СМИ, а выписывают их всем и каждому обычные терапевты. Зачастую имея от этого свой интерес. О том, что такое поголовное увлечение антидепрессантами угрожает здоровью нации, уже заговорили специалисты. Ведь эти таблетки вызывают привыкание, и синдром отмены бывает крайне тяжелым. Тем более довольно странно выписывать их людям, которые лечатся от зависимости. «Антидепрессант не решает проблему глубинного психологического одиночества, отсутствия внутренней ценности, не лечит детские травмы, — говорит Валерия Кульбери. — Как всякий химический препарат, он делает пациента зависимым. Рано или поздно он становится, в сущности, таким же наркотиком, как и любой другой».

Получается, что страдавшая от наркотической и алкогольной зависимости Уитни Хьюстон в качестве лечения получила новый наркотик. В ее номере в отеле Beverly Hilton нашли сильнодействующий антидепрессант ксанакс, который категорически нельзя принимать с алкоголем. К слову, следователи выяснили, что Хьюстон часто посещала аптеку Mickey Fine pharmacy в Беверли-Хиллз. Здесь же Майкл Джексон приобретал антидепрессанты, от передозировки которых впоследствии и скончался.

Была ли смерть Уитни Хьюстон результатом ее собственных ошибок — даже если следствие установит, что винить в смерти певицы некого, — еще большой вопрос. И не станут ли знаменитости, которых мы упомянули в этой статье, следующими в мрачном списке ушедших.

Немного солнца холодной зимой

/ Искусство и культура / Художественный дневник / Театр

В Театре Пушкина поставили «Великую магию» Эдуардо де Филиппо

Надо отдать должное Евгению Писареву, он — один из самых простодушных и в жизни, и в искусстве московских режиссеров. Тем более из главных. В интервью даже на щекотливые вопросы отвечает с наивной прямотой, не напускает интеллектуального тумана. В том числе и в спектаклях. После «Одолжите тенора!», поставленного в театре, которым он теперь руководит, за ним прочно закрепилось звание успешного коммерческого режиссера. Чем не замедлил воспользоваться наш общедоступный МХТ. Именно там Писарев сделал хит «Конек-Горбунок», принесший ему несколько премий и ставший его визитной карточкой. На мой взгляд, это хит дурного вкуса. А в коммерческом театре только вкус и есть мера цены успеха. Вернувший его Театр Пушкина, похоже, вернул ему и чувство меры.

Перед первой премьерой в новом качестве Писарев признался «Итогам»: «Я как-то посмотрел подряд свои спектакли и подумал— у моего зрителя уже диабет, а я ему опять и опять пирожные предлагаю... Однако, как пела одна знаменитая артистка, смешить вас мне с годами все трудней». Нет, не то чтобы от сладенького режиссер неожиданно перешел на солененькое, — но горькие нотки все отчетливее звучат в его новых спектаклях. В «Великой магии» они слышны и у постановщика, и у исполнителя главной роли, коим он стал в одном лице.

Постановка почти любой пьесы Эдуардо де Филиппо (а их, между прочим, больше пятидесяти) — всегда безошибочный выбор для тех, кто хочет привлечь в свой театр самую широкую публику. И, на мой взгляд, куда более близкий русскому зрителю, чем бродвейский репертуар.

Действие первого акта происходит на пляже, и эта неаполитанская солнечность, конечно, манит и Писарева, и его художника Зиновия Марголина. Но «страх диабета» заставляет их в эту сладостную картинку внести толику иронии. Картинные позы безупречно сложенных отдыхающих — мягкая пародия на глянцевый мир, в котором, кажется, могут случиться только сюжеты для светской хроники. И вечернее выступление фокусника останется для всех курортников приятным окончанием прелестного дня. Для всех, кроме Калоджеро, от которого с помощью подкупленного иллюзиониста сбежит жена, скрывшись в черном ящике. Она объявится дома спустя несколько лет. Но все эти годы мошенник будет поддерживать надежду, уверяя несчастного, что любимая в шкатулке, из которой он может ее извлечь силой веры. Их поединок, собственно, и есть содержание пьесы и спектакля.

Великого махинатора Марвулью блистательно играет Виктор Вержбицкий. В его злодее каким-то удивительным образом соединяются мелкий бес и демиург, которым он сам себя время от времени воображает, так как завладел судьбой несчастного мужа. Однако ни на миг не забывает, что может быть разоблачен в любую минуту. Страх «разоблачения» движет и Калоджеро, которого играет Писарев. Но, если можно так сказать, в обратном направлении. Он боится расстаться с иллюзией, которая стала не только содержанием его жизни, но и превратила мрачного самовлюбленного ревнивца в чувствующего человека.