Никита Кривцов - Русская Финляндия

В 1885 году Аврору постигло новое горе: похоронила красавца-сына, в одночасье сгоревшего от лихорадки — последнего, четвертого, своего самого любимого мужчину. Думала, что не перенесет и не переживет этого, но уже через несколько недель после похорон с невидящими от слез глазами перебирала в кабинете бумаги и, как всегда, отдавала распоряжения по екатеринбургскому медеплавильному, нижнетагильскому чугунолитейному и продолжала свою благотворительную деятельность. Ее доброе и большое сердце не разорвалось от горя лишь потому, что она лечила его самым дорогим лекарством — любовью и милосердием к ближним. А ее благотворительность узнали не только на Урале и в Финляндии, но и в Петербурге, и даже во Флоренции, городе, с которым был связан брат ее первого мужа и ее единственный сын.

Кстати, ее внучка и полная тезка, княжна Аврора Демидова Сан-Донато, вышла замуж за югославского князя Арсена и стала матерью князя Павла Карагеоргиевича, принца-регента Югославского. Дочь «югославской» Авроры — известный сербский политик Елизавета Карагеоргиевич, а внучка — американская кинозвезда Кэтрин Оксенберг.

Многие, встречавшиеся с Авророй Карловной, отмечали, что даже в преклонном возрасте глаза ее сохраняли, вместе с дымкой печали, какую-то детскую ясность выражения и чистоту. Если кто-то пытался выразить ей сочувствие в том, как тяжело сложилась ее женская судьба, то она в ответ лишь пожимала плечами и никогда не соглашалась признать, что ее судьба сложилась трагически. «Отчего же? — говорила она, пожимая плечами. — Я была не так уж несчастна. Меня любили на этой земле четверо мужчин. Они простились с жизнью в уверенности, что и я любила их столь же сильно, как и они меня. Любить стольких и быть ими любимой — чем не дар Божий?»

Когда Аврора Карловна со временем отошла от дел, семья ее первого мужа Демидова стала выплачивать ей пожизненную пенсию. Большую ее часть Аврора по-прежнему расходовала на благотворительные цели. Себе она оставляла очень мало.

В 1890 году умер ее брат, Эмилий Шернваль-Валлен, и в последнее десятилетие жизни самыми близкими людьми Авроры Карамзиной были пожилые сестры милосердия, с которыми она еженедельно виделась, неизменно проходя путь вдоль залива Тёёлёнлахти. Главное здание в Тресканде сгорело в 1888 году. Аврора Карамзина не захотела строить новое, а продала усадьбу дочери племянницы Марии Линдер и ее супругу доктору Адольфу Тёрнгрену. Тем самым она смогла оказать значительную помощь масштабной реконструкции Института сестер милосердия. Когда император Александр III и императрица Мария Федоровна посетили Финляндию в 1885 году, Аврора Карамзина имела удовольствие показать им свой институт. Рассказывают, что император весело играл с маленькими детьми из детского дома. Так встретились два основных течения в жизни Авроры Карамзиной. Атмосфера, изменившаяся в «годы лихолетья» доставляла огорчения Авроре Карамзиной. В 1901 году, во времена генерал-губернатора Н. И. Бобрикова, она обратилась с письмом к вдовствующей императрице Марии Федоровне, ссылаясь на права Финляндии, всегда соблюдавшиеся российским императорами. Императрица передала обращение сыну, однако положительной реакции не последовало. Отношения Авроры Карамзиной с Николаем II были совсем не те, что с другими императорами. И все же, когда ее провожали на кладбище Хельсинки, среди огромного количества цветов был и венок от Николая II.

Аврора Карловна Демидова-Карамзина скончалась 13 мая 1902 года в возрасте девяноста лет.

Гроб несли потомки старых ее друзей, в том числе будущий маршал Финляндии Карл Густав Маннергейм.

Аврора Карамзина похоронена в старой части кладбища Хиетаниеми. Там похоронены многие выдающиеся деятели Финляндии. Здесь же покоятся Агафон Фаберже, Николай Синебрюхов и Анна Вырубова. На памятнике — горельефное изображение Авроры Карловны из белого мрамора, рядом две скорбящие фигуры, и руки одной из них обнимают это изображение, как бы олицетворяя любовь, которую Карамзина заслужила всей своей судьбой.

На памятнике есть и надпись-эпитафия из Нового Завета I: Кор. 13:1: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая, или кимвал звучащий».

Автор памятника Авроре Карамзиной — известный финский скульптор Вилле Валлгрен (1855–1940 гг.), живший в Париже. Примечательно, что именно он создал и один из символов Хельсинки — «Хавис Аманда» — статую обнаженной девушки в центре фонтана на Торговой площади города, установленную в 1908 году.

В центре Хельсинки, на Линнунлаулунтие, сохранились больница и капелла, основанные Авророй Карамзиной. Дача Хакасалми является филиалом Музея города Хельсинки, где находится ее архив. Ее именем названы детские приюты, библиотеки, школы в Финляндии, одна из улиц в центре Хельсинки. Так история стран-соседей Финляндии и России отразилась в судьбе и имени нашей героини — финской красавицы Авроры Карловны Шернваль Валлен Демидовой-Карамзиной.

…Память об этой необыкновенной женщине живет в стихах Баратынского, музыке Глинки, красках Брюллова. Но и после ее смерти ее судьба волновала, интересовала и вдохновляла. Целую поэму о ней — «Аврора» — в 1919 году написал Георгий Маслов, замечательный белогвардейский поэт, горячо любящий Россию и умерший в возрасте всего 25 лет от сыпного тифа на больничной койке в Красноярске, когда в стране наступила уже совсем иная эра…

А о начале этой эры возвестил выстрел знаменитого крейсера «Аврора». Когда-то крейсер был назван в честь фрегата, героически защитившего рубежи России в Крымскую войну. По легенде, это имя было дано судну во время шутливого пари, проигранного командиром корабля его доброму знакомому, полковнику Андрею Николаевичу Карамзину. Переименованное судно погибло в бою с англичанами, но название осталось и, храня легенду о пари, само стало живой легендой.

Так, совершенно невероятным образом имя Авроры вошло и в советскую историю…

Имя Свеаборг для истории русского флота — это почти то же, что Севастополь и Кронштадт. Сегодня в Финляндии он известен как Виапори — так финны произносят «Свеаборг», но официально он именуется Суоменлинна — уже девяносто лет, как Шведскую крепость переименована в Финскую.

В Финляндии это один из самых значительных культурно-исторических памятников страны, и он даже включен наряду со всего несколькими другими объектами страны в престижный список всемирного наследия ЮНЕСКО.

До Свеаборга-Суоменлинны всего четверть часа хода на прогулочном катере, который регулярно отправляется от пристани у рыночной площади в самом центре Хельсинки. И слева, и справа от нее — терминалы, у которых швартуются огромные паромы компаний Viking Line и Silja Line. Кстати, входя в гавань финской столицы именно на этих судах, можно лучше всего понять стратегическое значение крепости для защиты Хельсинки. Пролив с судоходным фарватером так узок, что кажется, будто паром идет не по морю, а по реке со скалистыми берегами. Вражеские суда ни за что не могли попасть в гавань, не оказавшись под прямым, почти в упор, обстрелом береговых орудий крепости. Хельсинки был неприступен.