Станислав Гагарин - Дневники «Отечества»

…В первое время все мы несколько растерялись от нападок на армию, о которых уже говорилось выше, непривычно было такое. Теперь мы сгруппировались и переходим в наступление. Отечество и ее славных ратников в обиду не дадим никому!

Характерно выступление кандидата философских наук А. Козлова в журнале «Коммунист Вооруженных Сил» (1989, № 7), оно и называется символично — «Родину заочно не защитишь». Вот что он пишет:

«По меньшей мере странно звучат за кадром слова писателя А. Адамовича, категорически осуждающие работу «афганцев» по военно-патриотическому воспитанию молодежи в школах, училищах, на предприятиях. А в сборнике «Прорыв» (М.: Прогресс, 1988) раздается уже его прямой призыв к антивоенно-патриотическому воспитанию».

Можно было бы и увеличить список авторов, по мнению которых, не нужен, оказывается, разговор с молодежью о патриотизме и интернационализме, о мужестве и героизме. И вот уже вырисовалась «Экстремальная модель молодежи» (Ю. Щекочихин. ЛГ, 1988, 12 октября), от которой не то что дурно, но и больно становится. «Комсомольская правда» (1988, 20 ноября) в статье С. Соколова «Неуставные взаимоотношения на тему ходьбы строем» рассказывает о том, как в Томске, Новосибирске, Иркутске, Ленинграде, Тарту, Москве, Киеве, Ташкенте… студенты бойкотируют занятия на военных кафедрах, требуют сокращения программы по военной подготовке.

Хорошо сказано, лучше не надо. Тут и мне захотелось рассказать о том, чему был недавно свидетелем, а если бы писал статью, то и назвал бы ее «Уроки памяти».

…Когда мы с генералом армии Н. Г. Лященко, председателем Совета ветеранов Второй ударной армии, ранним солнечным утром ступили на перрон Новгородского вокзала, мне и в голову не могло прийти, что буду свидетелем того, что произошло потом через две недели, в такой же солнечный День Победы, в Мясном Бору.

Открывалась Всесоюзная Вахта памяти, и после короткой беседы с И. И. Никулиным, первым секретарем обкома партии, мы оказались на пресс-конференции.

Журналистов было много. После статьи «Правда о Второй ударной» («Советская Россия», 1987, 12 августа) эта славная газета перестала быть монополистом темы. Во весь голос заговорили и другие средства массовой информации, в частности, «Известия», «Комсомольская правда», «Аргументы и факты», «Книжное обозрение», и хотя многие из них допускали грубые фактические ошибки, общественное мнение по отношению ко Второй ударной резко переменилось, все реже можно было услышать невежественно-пренебрежительное: «А, это те, которые власовцы…»

И теперь тот ручеек гражданского чувства, патриотического движения, которое началось с создания Н. И. Орловым поискового отряда «Сокол» на новгородском «Азоте», превратился в мощную реку искреннего участия в благородном деле отыскивания в лесах и болотах Волховщины незахороненных останков воинов Второй ударной, в январе 1942 года спасших беспримерным наступлением Ленинград.

А их на той земле, которую освободила эта армия, лежит до сих пор непогребенными до ста тысяч человек. Не меньше — считают специалисты… Скорее — больше.

— Сегодня приступают к поискам полторы тысячи следопытов, — сказал Юлий Михайлович Иконников, председатель Всесоюзного координационного совета поисковых отрядов при ЦК ВЛКСМ. — Да еще от армии пятьсот человек… В каждом отряде — рация, военные саперы, вооруженные новейшей техникой обезвреживания взрывоопасных объектов.

Николай Иванович Орлов всю «технику» изготовлял сам, доходил до всего природной смышленостью, учил азам следопытского дела молодых соратников. В 1968 году вышли с Дедом, как звали Орлова ребята, молодые инженеры Саша Калинин и Сергей Цветков. Сейчас с преемником преждевременно ушедшего от нас Орлова, командиром «Сокола» Виктором Глотовым ходят в благородные походы их сыновья, первый же «отец» стал секретарем парткома «Азота», второй — генеральным директором объединения.

— А всего на нашей земле остались непогребенными до миллиона тех защитников Отечества, — говорит Иконников, — которых до настоящего времени числят пропавшими без вести.

Зябко и неуютно становится от этой цифры. И стыдно, хотя вроде бы и нет твоей собственной вины, но ведь все они, и ты тоже, сыновья одного Отечества.

Как же случилось, что святые слова «Никто не забыт, ничто не забыто» превратились только в красивый внешне, но ханжеский по существу лозунг?!

Вопиющее кощунство еще и в том, что в других странах, по которым прошла с боями Красная Армия, кости наших соотечественников не белеют бездомнопод дождем и ветром, их схоронили и бережно обихаживают, сам видел недавно братские могилы в ГДР. Или читаю в «Советской России» о том, как чтут в Греции могилы русских моряков, погибших в 1817 году во время Навари некого сражения. Кладбище на Сфактрии, в Пирее, у Эдессы. Приятно читать про то, как уважают наших ратников греки, но тем горше мысли о сотнях тысяч соотечественников, души которых не успокоились до сих пор. У себя на Родине нет для этих бедолаг приюта… Сейчас вот началось, и до Второй ударной, иезуитски оболганной, добрались. Так, может быть, в который раз воскликнем: «А где же раньше были?» Кто виноват в том, что души миллионов убиенных ратников неприкаянно бродят у тех мест, где положили эти герои животы за честь Отчизны, за детей и други своя?

Но, как всегда водилось на Руси, крайнего не найдешь, вроде и нет виноватых, вся наша минувшая жизнь, зачастую лишенная логики, здравого смысла, виновата. Теперь надо исправлять содеянное, отыскать всех до последнего, предать земле этих неизвестныхсолдат. К великому сожалению, только у редких из них обнаруживают смертные медальоны с именами и адресами близких. И если по большому счету, то эти непогребенные мертвецы ночью должны приходить к тем, кто обязанкак можно быстрее решить эту нравственную задачу, не оставлять их в покое до тех пор, пока не успокоится каждая душа, лишенная до сих пор вечного покоя.

Об этом и сказал Владимир Антонович Цалпан, зампредоблисполкома и председатель оргкомитета Вахты памяти, другими, правда, словами. Он говорил о чувстве долга, которое так ярко проявилось в простом рабочем парне Николае Орлове, подчеркнул, что нынешних следопытов тоже никто не агитирует идти в болота на тяжкий в физическом смысле, но такой возвышающий человеческое достоинство подвиг.

Сказал проникновенное слово и генерал армии Лященко. Николай Григорьевич прибыл во Вторую ударную в конце сорок второго года, прямо из Сталинграда, когда эта особаяармия, созданная специально для прорыва блокады Ленинграда, дважды уже ложилась костьми, в самом буквальном, увы, значении, в Любаньской операции и в Сенявинском сражении. В первом случае она спасла Ленинград от зимнего и весеннего штурмов гитлеровцев, которые готовил командующий группой армий «Север» фон Кюхлер, а в августовско-сентябрьских боях Вторая ударная, в которую вернулся выздоровевший генерал-лейтенант Н. И. Клыков, автор прорыва у Мясного Бора, разгромила 11-ю армию Манштейна, ее спешно перебросил Гитлер из Крыма для новой попытки захватить город на Неве.