Сергей Кара-Мурза - Манипуляция сознанием 2

У В. Познера интересы несколько иные. Он — представитель транснациональных финансово-политических структур, стремящихся к контролю над всем миром. Ослабление России — одна из важнейших задач хозяев Познера, а ничто так эффективно не поможет выполнить эту задачу, как внедрение в нашей стране псевдодемократических институтов «выборной представительной власти» по образцу «цивилизованного Запада». Поэтому, несмотря на то, что во многом позиция людей типа Вешнякова для Познера неприемлема (они, в отличие от ведущего и его хозяев, не заинтересованы в максимально быстром ослаблении и расчленении России, так как главное место получения прибылей для них — здесь), в данном случае последний вынужден играть «в паре» с Вешняковым. Тем более что заказ на рекламу «объективных и честных выборов» идет от реальных владельцев ОРТ и отказаться от этого Познер не может, даже если бы и захотел…

Более сложный вариант данного приема — когда манипулятор не договаривается заранее с «собеседником» о какой-то определенной линии ведения дискуссии, а, зная его психологию, строит свои вопросы таким образом, чтобы ответы подтверждали манипулятивную установку. Подобное можно видеть в той же передаче В. Познера, эфир 5 октября 2003 года.

Выпуск был посвящен десятилетней годовщине государственного переворота, совершенного ельцинской группировкой и последовавшего за этим расстрела законно избранного Парламента РФ. Одна из задач Познера на этой передаче — по возможности показать, что преступления со стороны путчистов не было, а защитники Белого дома вроде как «сами виноваты». Для навязывания этой манипулятивной установки используются «свидетельства «свежей головы» (приглашенного «со стороны» «незаинтересованного участника передачи»). В тот раз такой «головой» был солист группы «Чайф». Познер обращается к нему:

«Ведущий (В. Познер):… Вот знаете, каждому, кому сегодня хотя бы 30 лет, каждый такой человек помнит события Москвы [октября 1993 года], хотя они касаются, конечно, всей страны, и у каждого есть своя интерпретация и свои воспоминания. Чем для вас лично стали эти события?

В. Шахрин: Ну, так как я не живу в Москве, живу в городе Екатеринбурге и вообще большую часть времени провожу на гастролях по стране, я даже не помню, в каком городе я-был, мы смотрели где-то события все по телевизору, то, что происходило… И я помню ощущение ужасного такого внутреннего дискомфорта, мне было очень нехорошо оттого, что я видел по телевизору, оттого, что происходит, что это все абсолютно неправильно. Я видел этих людей, которые идут там огромными массами, с той и с другой стороны выступают. Я понимаю, что, в принципе, они хотят, наверное, чтобы было лучше, чтобы стало как-то лучше. Но счастье человеческое вещь, мне кажется, сугубо индивидуальная… И коллективного счастья… всей куче… придумать невозможно. И меня больше всех, конечно, смущали люди, кто… ну, так или иначе появляются, кто достает, там не знаю… шашку, знамя какое-то и начинает людям говорить: а я знаю, как вам будет лучше. И начинает показывать в сторону Зимнего дворца, в сторону там Афганистана, в сторону телецентра — не важно куда… Вот эти люди берут на себя, по-моему, какую-то непомерную ответственность. Потому что, в конечном итоге, вот этот путь к всеобщему, коллективному счастью, он почему-то всегда очень кровавый очень бесчеловечный получается».

В данном случае ведущий, зная психологию и личностно-шкурный уровень типичного, а, возможно, и данного конкретного «музыканта», специально подводит его к тому чтобы тот начал хаять все происходившее в те трагически дни. Для этого вопрос специально формулируется Познером как ЛИЧНЫЕ переживания: «Чем для вас лично стали эти события?» Зачастую деятели искусства, ориентированы исключительно на собственное благополучие, на возможность «творить», петь, чтобы ему платили по возможности за это побольше и, главное, упаси бог, не мешали и не пугали (у таких «музыкантов» очень чуткая к переживаниям за собственный комфорт психика), панически боятся всего, что может — пусть даже гипотетически — ему угрожать. Если к тому же, ранее такому вбили в голову, что все, что было в нашей стране «до демократии» — один сплошной кошмар и тоталитаризм, он станет бояться вдвойне. В этой ситуации вопрос — «что ЛИЧНО ВЫ почувствовали, когда узнали о происходящем?» — вызовет у него реакцию на грани ужаса. Ведь человек с такой психологией воспринимает любое социальное потрясение как непосредственную угрозу против собственного сытого мирка. Раз где-то что-то хотят изменить не на мое личное благо — это плохо, это угроза мне лично, это недопустимо, ужасно, преступно и зверски тоталитарно! Категориями «народ», «государство», «развитие общества» такие люди мыслить не способны…

Познер, повторимся, прекрасно это понимает. Поэтому он подталкивает Шахрина к резко-отрицательной оценке тогдашних событий, именно таким вопросом: что почуствовали ЛИЧНО ВЫ? И Шахрин, памятуя о пережитом тогда испуге (вероятно, он тогда в ужасе думал, что «придут коммунисты и всех начнут вешать»), начинает ругать тех, кто тогда попытался защитить конституционный строй от мятежников.

Своим высказыванием Шахрин полностью поддерживает дальнейшую установку Познера: «в Белом доме тоже сидели преступники и дураки». Это очень на руку манипулятору: вроде бы непредвзятый человек, «свежая голова», а думает точно так же, как и сам Познер… Однако достигается это не путем предварительной договоренности, а благодаря тщательному отбору такой «свежей головы» (Познер специально подобрал человека с определенным складом мышления) и нужной формулировке вопросов. Все вместе это позволило ведущему программы эффективно достигать своих целей…

Данный прием — образец достаточно грубой и в настоящее время редко встречающейся (вследствие значительного «поумнения» населения) манипуляции сознанием. В общих чертах он схож с приемом «паразитирование на авторитете», с той лишь разницей, что в роли авторитета выступает сам манипулятор.

Доказывая выдвигаемую им информационную установку, манипулятор в качестве «доказательства» ссылается на свои собственные заслуги, звания, должности и пр. Он как бы говорит своей аудитории: вот, посмотрите — ну неужели я, добившийся таких высот в науке/политике/культуре/ военной карьере и пр., могу вас обмануть? Неужели те, кто мне эти звания присваивал, могли их присвоить человеку, недостойному вашего доверия?! Одной из основных примет такого рода манипуляции, является ссылка манипулятора на свои заслуги или на проводимую руководимым манипулятором коллективом людей (структурой) «полезную работу».