Итоги Итоги - Итоги № 47 (2011)

В августе Ратнер был выбран Американской академией киноискусства продюсировать предстоящую 84-ю церемонию вручения «Оскаров», что безумно почетно само по себе. Но в начале ноября темпераментный Ратнер, давая интервью скандальному радиоведущему Ховарду Стерну, наговорил сорок бочек арестантов — про секс с Линдсей Лохан, про его любовь к оральным утехам и страх перед венерическими болезнями.

Это все ему сошло бы с рук, как сходило и прежде, если бы он не ляпнул нечто оскорбительное в отношении геев. Тронуть в Америке голубое сообщество — себе дороже. И хотя режиссер быстренько извинился, ущерб от вылетевших слов оказался непоправим. Выступивший с разъяснениями президент киноакадемии Том Шерак дал понять, что Ратнер не будет продюсировать «Оскара». Инсайдеры сообщили, что на режиссера сильно надавили и ему пришлось подать в отставку.

В знак солидарности с Ратнером объявил о самоотводе Эдди Мерфи, которого тот ранее уговорил вести оскаровскую церемонию. Спасать радения вокруг золотых истуканов был в девятый (!) раз призван ветеран шоу-бизнеса Билли Кристал, который, как мы знаем, умеет шутить мило и политкорректно.

Вы будете смеяться, но весь белый свет будто сошелся клином на людях «Захвата». И новым продюсером оскаровской церемонии назначили... Брайана Грейзера. Других писателей у меня для вас нет, сказал бы небезызвестный ценитель прекрасного.

Клондайк под капотом

Хотя в фильме помимо Мерфи задействована целая когорта знаменитостей, включая Бена Стиллера, Алана Алду, Теу Леони и Мэттью Бродерика, главной звездой фактически стал объект неодушевленный.

А именно — реликтовый автомобиль Ferrari 250 GT Lusso выпуска 1963 года. Жуликоватый магнат (Алда) нашпиговал его деталями из чистого золота и хранил на подиуме в своем роскошном пентхаусе, словно стул из гарнитура мадам Петуховой. Банда борцов за справедливость во главе со Стиллером прознала про спрятанное на виду сокровище и сумела во время парада «Мейсис» спустить его на тросах с верхотуры на бренную землю, причем незаметно для толпы, что отдельно смешно.

Магнат хвалится в фильме, что «Феррари» принадлежал знаменитому актеру 60-х Стиву Маккуину. И хотя весь фильм — социальная фантастика, это конкретное утверждение близко к истине. У звезды «Великолепной семерки» и «Буллитта» действительно было такое авто, которое на аукционе Christie"s в 2007 году ушло за 2,3 миллиона долларов. Несколько лет спустя новый владелец продал его за 10 миллионов долларов. Вообще «Феррари» этой модели было выпущено всего 350 штук, и их средняя цена сегодня близка к миллиону долларов.

Выкладывать «лимон» за авто для съемок даже для Грейзера оказалось непозволительной тратой, и он заказал у умельцев две реплики, одну из которых предстояло расколошматить вдрызг. Как известно, любитель быстрой езды Маккуин заказал для любимой тачки малозаметный цвет коричневый металлик, чтобы убегать от полиции на Пасифик-Коуст-хайвее. У киношников задачи совсем другие, и машины-дублеры покрасили в ослепительно красный цвет.

Эскапизм таким и бывает — когда красным, когда розовым, но всегда одноцветным. Можно всласть помечтать о золотой машине и о золотых денечках, когда банкиры были честными, а средний класс Америки не помышлял о мстительной «оккупации Уолл-стрит». Но все-таки, судя по бокс-офису, не вызвал «Захват» у американских зрителей полного эскапистского счастья.

Может быть, дело в том, что многие зрители ощущают некоторую двусмысленность актуального посыла? Как заметил критик «Нью-Йорк таймс»: «Богатые ребята — самые проверенные злодеи голливудских фильмов, и не нужно особо напрягаться, чтобы понять: те, кто делает эти фильмы и снимается в них, тоже весьма богаты. Вы можете говорить про лицемерие, я же предпочитаю считать это одним из культурных противоречий капитализма, с которым мы вынуждены считаться».

Только что всплыла любопытная подробность. Оказывается, студия собиралась подснять другой финал, где Мерфи братался бы со Стиллером с явным расчетом на будущий сиквел. Но Мерфи сверх выплаченного ему гонорара в 7,5 миллиона долларов запросил за досъемку еще полмиллиона. Студия отказалась, и Мерфи сделал ей ручкой. Ну да, очередное культурное противоречие капитализма.

Нью-Йорк

Олег Сулькин

Апокалиптическая мелодрама «Последняя любовь на Земле» сделана любимцем фестивалей второго ряда, британцем, а точнее, шотландцем Дэвидом Маккензи («Молодой Адам», «Бабник») на том уровне свободы, который даруется незакомплексованным провинциалам. Режиссер откровенно плюет и на жанровый канон, и на требование хоть какой-то занимательности сюжета. Он не боится быть ни смешным, ни пафосным, сосредоточившись на чувствах двух людей. И выигрывает. Его картина признана лучшим британским фильмом новой волны на Эдинбургском кинофестивале и имеет довольно высокий зрительский рейтинг. Хотя эксплуатируется тут совсем не новая, хорошо раскрученная и освоенная сегодня тема вселенской эпидемии. Можно начать со свежего «Заражения» Стивена Содерберга. Впрочем, это голливудский вариант, когда все без метафор. Картина же Маккензи ближе к притчам вроде «Эквилибриума» Курта Уиммера, герои которого пьют таблетки, чтобы ничего не чувствовать, или «Все о любви» Томаса Винтерберга, где люди падают замертво из-за отсутствия лирических чувств. Или даже к недавнему «Времени» Эндрю Никкола, где ставшие бессмертными люди все равно умирают, потому что время стало платой за все блага. Инфляция базовых человеческих ценностей действительно волнует кинематографистов.

Ресторанный шеф-повар Майкл (Юэн Макгрегор) живет вполне гедонистически, предаваясь плотским радостям и не слишком заморачиваясь чувствами. Одноразовый, как обычно, секс с красивой девушкой, живущей по соседству с его кухней и давшей повару-мажору однажды закурить, ни к чему его не обязывает — радостей жизни должно быть много. Да и для Сьюзен (Эва Грин) это всего лишь повод в который раз резюмировать: все мужики сво... Впрочем, их отношения постепенно развиваются в страстный роман. Возможно, это последняя любовь на планете, потому что мир охвачен странной пандемией — человечество теряет чувства. Постепенно — сначала уходят запахи, потом вкус, слух, зрение. Люди впадают в панику, ярость, неестественное обжорство. Они едят мыло с кремом для бритья и слушают лекции о том, как научиться запоминать запах свежих листочков. И только на пороге полного бесчувствия, теряя зрение, они переживают напоследок радость бытия — как некую издевку высших сил, отнимающих самую суть существования человека.