Юрий Нерсесов - Как перевирают историю

Со вступлением в бой главных сил норвежской армии ситуация практически не изменилась, поскольку воевать оные силы большей частью не хотели категорически. Оборонявшиеся в южной Норвегии около 2 тысяч солдат 1 -ой пехотной дивизия генерала Эриксена с приданными ей подразделениями сдалась после нескольких перестрелок, а ещё 3 тысячи дезертировали или удрали в Швецию. Столь же махровый пацифизм демонстрировали полки 3-й пехотной дивизии, сложившей оружие по приказу своего командира генерала Лильедаля одновременно с 3-м пехотным полком 2-й дивизии. Из более чем 6 тысяч солдат этих частей в боях с противником участвовало едва несколько сотен. Без единого выстрела капитулировали порт Арендалль, крепости Хейторп, Трегстад и Конгсберг, а также главная база норвежского флота Хортен. Её комендант адмирал Смит-Йохансен благоразумно решил, что 210-мм крепостные орудия его батарей и броненосцев береговой обороны слишком слабы для боя с 20-мм зенитными автоматами немецких тральщиков.

Столь кроткое поведение норвежских генералов придало храбрости их бывшему шефу и лидеру местных нацистов Видкуну Квислингу. Заняв столичную радиостанцию и отель «Континенталь», Квислинг объявил себя главой правительства, призвав не сопротивляться своим немецким друзьям. Примерно половина из ста тысяч призывников его послушала и на участки не явилась, ну а как вела себя большая часть остальных, вы уже знаете.

Согласитесь, что воевать с такими пупсиками — просто одно удовольствие! Поэтому лихой военно-воздушный атташе в Норвегии капитан Эберхард Шпиллер уже к середине первого дня вторжения был больше всего озабочен подготовкой торжественного парада в захваченной норвежской столице. Позвонив начальству с захваченного аэропорта, бравый гауптман потребовал доставить ему военный оркестр с максимальным количеством труб и барабанов. Парад прошёл великолепно, но в судьбе самого Шпиллера страсть к показухе сыграла роковую роль. Увлёкшись репетицией оркестра, он упустил смывшегося на север короля Хокона, бегущее вместе с ним правительство, а также весь штаб норвежской армии.

В принципе, герр капитан почти что прихватил беглецов, но, понадеявшись на свою крутость, взял с собой всего две сотни десантников и несколько квислинговцев. Охранявшие королевскую особу командующий сухопутными войсками генерал Локе и начальник штаба полковник Хальтледаль считали положение безнадёжным. Дюжине городских автобусов с отрядом Шпиллера они могли противопоставить всего пару батальонов 2-й дивизии и батальон королевской гвардии. Однако присутствовавшему тут же инспектору пехоты полковнику Отто Рюге удалось убедить его величество не сдаваться.

Поскольку на одного немца приходилось по пять-шесть норвежцев, сражение развивалось с переменным успехом, и Рюге удалось продержаться до темноты. Когда же шальная пуля смертельно ранила отмороженного Шпиллера, его автобусная команда решила не продолжать преследование ночью, по горной дороге. Королевский кортеж сумел без помех уйти, а Рюге восхищённый Хокон тут же произвёл в генералы и назначил главнокомандующим. Примерно через неделю под началом нового главкома находилось уже до 20 тысяч солдат в центральной и северной Норвегии. Из частей 2-й, 4-й, 5-й и 6-й пехотных дивизий Рюге сумел наскрести воинство, по численности едва превосходящее одну-единственную дивизию. Две трети мобилизованного личного состава и возглавлявшие их господа офицеры воевать с братским германским народом отказались напрочь. Да и прочие часто показывали себя достойными предшественниками героического норвежского спецназа, который, узнав о нападении террориста Андреса Брейвика на молодёжный лагерь под Осло, добирался туда почти час.

Реши норвежцы сопротивляться всерьёз, оккупантам пришлось бы плохо. Рельеф местности в стране подходил для обороны идеально. Сплошные горы и ущелья, перемежающиеся заболоченными долинами да мелкими, но порой очень бурными и ледяными речушками. Опять же весна, всё тает, всюду липкий снег пополам с грязью. Даже для отлично подготовленных австрийских горных стрелков воевать в таких условиях нелегко, а уж о жителях Берлина и Гамбурга и говорить нечего. Что они могли сделать против местных жителей, знающих здешние закоулки, как свои пять пальцев, а на лыжи встававших, едва вылезя из колыбели?

В почти таких же условиях финские лыжные отряды резали растянувшиеся вдоль дорог советские дивизии, как колбасу, а потом пожирали получившуюся закуску под трофейный спирт. «Если бы командование норвежской армии с самого начала нацелилось на серьёзное контрнаступление, — завил впоследствии начальник штаба действовавшего в Норвегии 21-го армейского корпуса вермахта полковник Бушенхаген, — немцы оказались бы в чрезвычайно критическом положении». (А.Носков. «Норвегия во Второй Мировой войне 1941-1945 гг.»).

Сложившаяся после первой недели боёв ситуация действительно не внушала оккупантам особого оптимизма, тем более что в отличие от Красной Армии в Финляндии, ни численного, ни технического перевеса они не имели. К 20 апреля 1940 года вермахт располагал на территории Норвегии крайне незначительными силами. В состав их разрозненных десантных групп входили 2-я и 3-я горные дивизии (12 батальонов), 196-я пехотная дивизия с отдельными частями 163-й и 181-й пехотных дивизий (15 батальонов), батальон парашютистов и моторизованный пулемётный батальон. Ещё имелось три батальона моряков, составленных из экипажей потопленных британских флотом эсминцев — стараниями щедрого полковника Сундло их удалось вооружить трофейными винтовками.

Кроме норвежских частей, соответствующих примерно одной нормальной дивизии, немцам противостояли союзные части, ранее готовившиеся выступить на помощь финнам. Британцы высадили три бригады (8 батальонов), пять ударных добровольческих рот и несколько отрядов морской пехоты. Французы перебросили в Норвегию две бригады альпийских стрелков (6 батальонов), польскую бригаду (4 батальона) и полубригаду Иностранного легиона из 3 батальонов.

Соотношение сил, в лучшем случае, равное. Преимущества в вооружении и подготовке у немцев нет. Если австрийские горные стрелки, в основном, действительно отлично оснащённые профессиональные вояки, то прочие — так называемые дивизии седьмой волны, созданные едва за пару месяцев до вторжения, кадровых военных кот наплакал, а оружия не хватает катастрофически. Вместо 147 положенных по штату миномётов — ноль. Вместо 18 150-мм гаубиц и пехотных орудий того же калибра — опять ноль. Ну и 75-мм пехотных орудий и 105-мм гаубиц из штатных 54-х лишь 42. У наспех собранных морских батальонов дела обстояли ещё хуже. Тяжёлого вооружения они не имели вообще, стрелять из трофейных винтовок учились прямо на месте, а уж о такой вещи, как окоп полного профиля, морячкам раньше и в страшном сне слышать не приходилось.