Евгений Самойлов - Синие звзёды

Другой забавный случай с Рентгеном случился через пару дней. На разводе на работу, выступал начальник штаба бригады. Свою речь он посвятил длинной лекции о вреде радиации, о вреде радиоактивной пыли и о бойцах, которых он застал на станции курящими и без респираторов. Трое бойцов стояло рядом с ним, получая то в грудь, то в живот начальственным пальцем. Всем было скучно, противно, противно на душе. Вдруг, из задних рядов моего взвода раздался возмущенный собачий визг и злобный лай с рычанием. Мимо меня промелькнула черная спина Рентгена. Собака выскочила перед строем бригады. Бригада завыла от восторга! На морду собаки был одет зеленый армейский респиратор. Рентген с возмущением повизгивал и рычал, пытаясь освободиться от резинок и пластика, которые сковывали его свободу. Когда ему это удалось, он схватил респиратор в зубы, отбежал в сторону и под вой, хохот, визг тысяч глоток зарыл с рычанием этот злосчастный респиратор под столбом. Это было таким актом гражданского неповиновения, протестом против радиоактивной действительности, неуважения к личности и несправедливости, что у меня перехватило дух! После этого Рентген стал любимцем всей бригады.

Однажды я приехал со станции, устало решал с бойцами взвода вопросы, которые накопились за день. Главный вопрос, конечно о рентгенах, о дозе, которые сегодня получили люди. Когда официальная часть была окончена, то мне была сообщена поразительная новость: «Рентген – ссучился!». Я, вначале не понял, как Вильгельм Конрад Рентген мог «ссучиться»? И мне, со смехом, солдаты объяснили, что наш взводный любимец Рентген оказался сучкой, кто - то, только через месяц догадался посмотреть собаке под хвост!

C этого момента, собачку обозвали, конечно же - Дозой!

В тексте встречаются некоторые специфические сокращения и термины, которые могут быть непонятны читателю и требуют предварительной расшифровки.

ОКЗК- военная форма, в которую одевали химические войска, материя пропитана антиипритным составом;

ОЗК- Общевойсковой защитный комплект, защитная прорезиненная одежда солдата для нахождения в зонах радиоактивного и химического заражений;

БРДМ- боевая разведывательная дозорная машина;

Рентген (Р)- мера дозы радиционного облучения, Р/ч - уровень мощности дозы, который измеряется специальными приборами ДП-5В;

ОБХРР- отдельный батальон химической и радиационной разведки. Воинская часть, в которой служил автор.

АРС- Авторазливочная станция. Военный автомобиль, который применяют для дезактивации зараженной техники.

ПУСО- пункт специальной обработки, место где производилась дезактивация техники, выезжавшей из 30 километровой зоны.

ТВЭЛ- тепловыделяющий элемент, деталь реактора, в которой находится ядерное топливо. Часть обломков этих деталей было выброшена из реактора во время взрыва, обладали огромной радиоактивностью и очень опасны.

Сейчас я понимаю, что этот день не задался еще за сутки до описываемых событий, когда начштаб приказом записал мне в команду санитаров.

К началу июня 86 стало ясно, что единственным способом попасть домой для ликвидатора - побыстрей получить 25 Р. дозы. А где ее набрать санитару батальона, который обязан сидеть в лагере и опрыскивать хлоркой столовые, уборные и т.д.? А этих людей призвали еще 28 апреля и почти все их товарищи по призыву (учтите, что люди в запасе знают всех сослуживцев много лет по учениям, сборам и т.д.) уже получили свое и уехали домой. Да и видок у них был еще тот. Их ОКЗК была пятнистая, как у леопарда, с выжженными хлоркой белыми пятнами по зеленому.

Эти или другие, какая мне была разница?! Лица в респираторах для меня все равно мелькали, как в калейдоскопе…

Утро прошло, как обычно: вчера лег, когда было еще 2 ночи, а когда встал было уже целых 4 утра. Человек ко всему привыкает. К одному не может привыкнуть – к недосыпанию, но кто тогда на это обращал внимание? Надо, и все! Собрал людей, построил колонну техники и в путь. Но, когда этому нет (и, что угнетает и не предвидится) конца и края...

Моя колонна тронулась, теперь до Дитяток, хоть минут 10, могу поспать.

Возле Дитяток - затор, стоят грузовики, автобусы, а вокруг - женщины в платках, мужики в картузах и прочий нормальный гражданский люд, от вида которых уже практически отвык, обступили хлипкую железную преграду. Крики, ругань, плачь. Соскакиваю с машины, пробиваюсь сквозь толпу. Показываю сонному милиционеру пропуск на мою колонну. У старшего "шлагбаума" спрашиваю: "

- Кто они?

- Эвакуированных пустили за вещами, оформляем"...

Огибаем машины, сигналя на разный лад, по встречке. Толпа у стальной трубы, что заграждает им путь к родным очагам, разбегается по сторонам, жмется к грузовикам и к пыльной обочине, на которой установлен желто-черный знак радиации. Полосатая труба приподнимается, и мы едем дальше, а я сплю.

Следующая побудка – "расческа". Это я так назвал колонну тракторов "Беларусь" (штук 30), которые каждое утро проезжали мимо нашей 25 бригады в строну Чернобыля, мы ее догоняли не доезжая до моста через реку Уж. И это был настоящий экстрим, т.к. колонна тракторов растягивались километра на полтора, и обогнать ее колонной из 4 БРДМ, 2х пожарных машин и одной пожарной автолестницы было проблематично, учитывая встречное движение! Выглядело это так: я сижу во главе (на броне БРДМ) и наблюдаю, как моя колонна беспрерывно сигналя, несется по встречной полосе, обгоняя, плотно идущую вереницу тракторов.

На горизонте появляется встречная машина, я поднимаю руку - и моя колонна втискивается между тракторами, как волосы между зубьями расчески, пока не пронесется, какой-нибудь КаМАЗ или КРАЗ. И так несколько раз. "Расческу" проскочили, дальше должны быть только одиночные машины и я могу подремать еще минут 20 до Чернобыля…

Все, как всегда.

Наша остановка возле "Сельхозхимии", где подбираю майора, старшего от опергруппы, и построение уже на месте, в грузовом порту г.Припять.

Рассказываю бойцам, где работать, что делать, где курить, где оправляться (хоть это в зоне запрещено, по соображениям радиационной безопасности). Но люди есть люди и лучше показать им относительно безопасные места, чем ловить их по радиоактивным кустам вокруг пристани. Нужно сказать, что к любому официальному заявлению, приказу (тем более исходившему от лейтенанта-"партизана") шла, мягко сказать, отрицательная реакция от людей. Я это уже прочувствовал на своей шкуре и для меня оставался только грубый мат, а в широте своей фантазии я тут не стеснялся. Отдаю боевой приказ на работу.

Все как всегда.