Эдуард Мхом - Костюмы в законе (The Suits). Жгут!

– Или в данном случае – для него.

– Я это сделал не ради Доминика. Я это сделал, чтобы избавиться от Стенсланда.

– Ты никогда не думал сочинять надписи для открыток?

– Да, много раз.

– Что это?

– Кальмар.

– Мне кажется, что он все еще шевелится.

Самый главный актив юриста – его способность постоянно быть уверенным в себе.

– Чего ты хочешь?

– Я с удовольствием тебе скажу, когда ты положишь этот гаечный ключ.

Почему так долго? Ты пытаешься быть похожим на меня?

– Мне пришло это в голову прямо на месте.

– В самом деле? На месте? Помнишь, что я говорил про понимание?

– Я знаю, хорошо? Я понимаю.

– Я собирался сказать это, но ты все испортил. Вот это ты понимаешь. Как все испортить.

– Луис знает.

– Знает что?

– Мой маленький грязный секрет.

– Ты канадец?

Никто не станет копаться в твоем прошлом, если ты не дашь повода.

Нелепость твоего предложения заставляет использовать нелепые слова.

– Понимаю, почему ты нравишься Джессике – идешь напролом. Это то, что мне всегда в ней нравилось.

– Просто она делает это с меньшим шармом, чем я.

– Она вроде немного повыше тебя.

– На каблуках.

На «Титанике» все пили кофе, но я не думаю, что из-за этого Леонардо Ди Каприо оказался в воде.

– Кстати, это костюм-тройка, где жилетка?

– Да, я собирался поговорить с тобой об этом. Жилетка? Серьезно?

– И это сказал парень в велосипедном шлеме.

Я не позволю себя унижать какому-то неэтичному адвокату, неважно, как хорош его костюм.

У тебя все получится! Но только в другом костюме.

– Ты занимался этим всю ночь?

– Да, я в любом случае не мог заснуть, все не мог избавиться от ощущения, что клопы бегают по мне.

– Это, что, новый одеколон или я почувствовал запах ревности?

– Я удивлен, что ты не узнал духи своей жены. Я знаю, ты не женат. По-прежнему забавно.

Если ты хочешь творить добро, то тебе следовало бы быть врачом-шарлатаном.

Скажи мне, что ты не просил нашего клиента собрать тебе угощения на дорожку.

– Ты не в состоянии запомнить женские имена?

– Только твое, Деби. Тут нужно смеяться, тебя ведь зовут Донна.

– Я будто снова оказался в школе.

– Тебя в школе обзывали тормозом?

– Первые шесть стопок за мой счет.

– Если ты серьезно хочешь со мной рассчитаться, первые сто стопок за твой счет!

Я понимаю, что ты хотел сказать комплимент, но я не люблю, когда мою красоту ставят в какие-либо рамки.

Луис, тебе никто не говорил, что у тебя утонченное сопрано?

– Я останусь должен тебе.

– Я сообщу, если мне надо будет почесать спинку.

– Луис, если это не метафора, наша сделка отменяется.

– Долги надо возвращать.

– Ты знаешь, у меня нет первенца для тебя.

– Ты сколько дел ты выиграл?

– Я только помню, сколько проиграл – ни одного!

Забудьте об этом деле, они ведь сделают его президентом.

– Быстрее! Веди себя так, будто рассказываешь что-то очень важное.

– Я и так рассказываю тебе что-то очень важное.

– Бог мой! Та девушка с Рейчел! Я сдал за нее вступительные экзамены на юрфак Гарварда несколько лет назад. Если бы она увидела меня, она бы меня разоблачила.

– Серьезно? И как бы это было? Простите меня, но я жульничала при поступлении в Гарвард, именно этот парень сдавал экзамены вместо меня? Брось!

– Ну, что-то типа того. Ты не понимаешь, всякие сплетни ходят.

Бросок в прыжке нужно делать по дуговой траектории, ясно? Если бы плохой бросок был преступлением, я арестовал вас прямо здесь. Стыд какой.

В этой фирме не высмеиваем ошибки наших коллег, верно? Я имею в виду, то, что если один из вас некомпетентен, не означает, что вы постоянно должны напоминать этому придурку, какой он небрежный идиот на самом деле, не так ли?

– Итак, ты не согласен с тем, о чем мы договорились?

– Я согласен с этим.

Ты думаешь, я умнее тебя? Ты чертовски прав, я умнее!

– В первом классе мне дали тест достижений. Я набрал девяносто девять процентов. Так я продолжал писать эти тесты до восьмого класса. Я набирал девяносто девять процентов в каждом из них.

– Ты не мог набрать сто процентов?

– Ста процентов не бывает.

– Так случилось, что мне нравится «Король Лир», и в отличие от некоторых моих знакомых Луис не начинает и не заканчивает свою речь цитатами из «Топ Ган».

– Эй! Я обожаю Луиса и мне все равно, что ты говоришь. Я не оставлю своего ведомого. Видишь, очень смешно, потому что это из «Топ Ган».

– Как ты смог сдать тест на юрфак за ту девушку?

– Что ты имеешь в виду? Мы сдавали экзамен в один день. Она подписала свой бланк моим именем, а я свой е… Что такого смешного?

– Я просто представил тебя в женской одежде.

Жадность – второе счастье.

– Так это его сестра, так?

– Брось, мужик, это его сестра, это не круто.

– Чувак, это твоя же шутка.

– Я приеду прямо сейчас.

– Ты пьян, не приезжай.

– Хорошо, круто, я буду у тебя через минуту.

Я не стану притворяться вашим лучшим другом, просто мои интересы пересеклись вашими.

– Это трудно переварить.

– Хорошо, объясню проще, Дин. Он – опухоль. Если вы ее не устраните, он разрушит всю вашу компанию.

Дин, когда мне было тринадцать лет, над братиком издевался соседский ребенок. Однажды я столкнулся с отцом этого ребенка. Он сказал мне, что ничего не знал об этом. Знаете, в чем была его ошибка? Это была его чертова работа – знать.

– Ты не сомневался в ней ни секунды?

– Я не сомневался в ней ни секунды, сомневался в ней несколько дней.

– Думаешь, я бы пошел на это, не поставив тебя в известность?

– Я знаю, ты бы так и поступил.

– Возможно, я так и поступил.

– Кто готов к «постановочному суду 2011»?

– Это что значит? Суд понарошку? А в Монополию потом сыграем?

– Если ты возьмешь меня в команду, победа за тобой.

– Что ж, тогда…

– Нет!

– Лишь настолечко ты сможешь контролировать судью, свидетеля и другого адвоката с манией величия.

– Что если у адвоката нет мании величия?