Итоги Итоги - Итоги № 23 (2012)

Страдальцев, подобных ей, в подопытной группе большинство. «Отказаться от техники без проблем могут самодетерминированные люди, — объясняет Марина Хватова, — те, кто осознанно строит свою жизнь. Таких из всей группы наберется человек пять-шесть, то есть примерно каждый пятый. Они организовали свою деятельность на короткий период и получали от этого удовольствие. Для остальных это испытание было в разной степени связано с дискомфортом. Они вроде показывают — смотрите, как я могу, гуляют с друзьями, общаются, читают, но поскольку полного контроля поведения нет, эмоциональное беспокойство остается».

Одиночество вне Сети

Степень вовлеченности в виртуальный мир со всеми его сенсорными «свистелками и стрелялками» зависит от нашего восприятия. «Отношение к виртуальному миру может быть целевым, а может быть инструментальным, — объясняет кандидат философских наук Дмитрий Трунов. — Один человек отдает предпочтение реальности, но виртуальный мир все равно необходим ему как инструмент более эффективного взаимодействия с ней. Мы по природе своей не любим ощущения неопределенности. Причем она может проявляться на разных уровнях, начиная от того, чего ждать от государства, и заканчивая тем, что мы не понимаем, чего ждать от себя самих. Виртуальный мир существует по понятным нам законам, которые мы в силах себе подчинить, поэтому он становится целью человека».

Причем от опасности подсесть никто не застрахован — техноманом может стать каждый. «Увы, психология не связывает эту зависимость с каким-то конкретным типом людей, — говорит психолог Евгений Пучков, — нельзя сказать, что люди с определенным темпераментом более склонны попадать под влияние электронных приспособлений. Это зависит и от воспитания, и от того, насколько ты научился выстраивать отношения с окружающими». Участница тамбовского эксперимента Люба рассказывает, что ей все-таки удалось соскочить с «инструментальной» иглы: «Я из тех, кто телефон использует исключительно по прямому назначению — для звонков. Но каждый раз, когда во время эксперимента оказывалась далеко от дома без телефона, представляла, что что-то произойдет, а я об этом знать не буду. Раньше между парами всегда звонила сестре, которая сидит с моим маленьким ребенком, чтобы справиться об их делах, а тут меня этой возможности лишили. Тяжело было». «Ломка» постепенно сошла на нет, а на ее место пришло понимание, что ребенка можно доверить близкому человеку и без ежечасных проверок.

Ее однокурсница Ирина такой воли не проявила и вышла из эксперимента на третий день. «Моему мужу потеря контакта со мной далась нелегко, — объясняет она свое решение, — он у меня иностранец, из Ирака, учится здесь в магистратуре и привык созваниваться со мной по несколько раз на дню, когда, например, возникают проблемы в магазине или университете. Когда у него эта возможность пропала, он начал обижаться, мы стали ссориться, и я поняла, что брак дороже».

Впрочем, все эти восточные страсти имеют больше отношения к миру реальному, нежели виртуальному. И справиться своими силами с подобными ситуациями проще. Это как заядлому автомобилисту возобновить отношения с общественным транспортом. В метро будет раздражать каждая мелочь, путь на работу покажется бесконечным, а предательская мысль о такси не отпустит до конца. В период отвыкания ты непременно будешь испытывать дискомфорт. Этому у психологов тоже есть свое объяснение. Доцент кафедры социальной психологии ТГУ Оксана Миронова объясняет это так: «У американских психологов Долларда и Миллера есть на этот счет теория. Если человек не получает удовлетворения каких-то потребностей, он начинает фрустрировать, то есть его поведение часто выливается в агрессию. Причем агрессия может быть смещенной. Например, человек привык контактировать по телефону или в Интернете, а ему резко блокировали доступ к ним. В результате он начинает вести себя агрессивно, причем раздражение он будет выплескивать не на авторов опыта, а на окружающих. Нечто подобное можно наблюдать у детей, когда у них отнимают любимую игрушку».

Ян, которого авторы опыта зачислили в список самодостаточных товарищей, разлуку с игрушкой пережил легко, а возможный дискомфорт свел к минимуму. «Нам стационарным телефоном пользоваться не запрещали, — говорит он, — поэтому я договорился в общежитии, что эту неделю меня будут звать к телефону, если родители позвонят. Им я тоже объяснил ситуацию».

Но что делать, если девайсы превратились в жизненную потребность? Вездесущие британские ученые и тут успели составить свою градацию. Есть люди «непривязанные», для которых мобильный телефон — это в первую очередь инструмент. Есть «протезированные», то есть способные обходиться без гаджетов, но при их отсутствии испытывающие беспокойство. И, наконец, «киборги», которые не способны расстаться с телефоном, будто это жизненно важный орган. Чтобы не превратиться в «киборга», надо соблюдать несколько простых правил. Например, считать количество отправленных в социальных сетях сообщений и эсэмэсок и пытаться их число сократить. Находясь дома, не таскать планшет или телефон за собой по квартире, а отвести им конкретное место. Отключать телефон на ночь, а в идеале отказываться от него хотя бы один день в неделю. В конце концов, сходить к психологу — многие из студентов, принявших участие в опыте, обращались за личными консультациями и во время эксперимента, и после него. Возникший психологический дискомфорт становился сигналом к тому, что что-то в отношениях с реальностью не ладится. Возможно, кому-то необходимо постоянное одобрение окружающих, и он способен получить его, только глядя в экран монитора, или кто-то специально избегает встреч с близкими, отделываясь звонками и электронными письмами.

Вряд ли эта недельная разлука с высокими технологиями откроет много нового для науки. Но, как отмечает Дмитрий Трунов, это можно расценивать как локальный бунт против машин, чересчур настырно вошедших в нашу жизнь. «Знаете что, — сказал, прощаясь с нами, будущий журналист Сергей, — это не первый мой опыт жизни без благ цивилизации. Как-то с друзьями мы отправились в десятидневный сплав на байдарках по речке Вороне. Никаких компьютеров и телефонов. Это были лучшие дни в моей жизни...»

Тамбов — Москва

Затерянные в песках

/ Общество и наука / Общество

Как понять, сильный ты или слабый? За ответом на этот вопрос группа российских бизнесменов отправилась в пустыню Такла-Макан

До недавнего времени путешествие по пустыне Такла-Макан в Китае считалось игрой со смертью. Уже само ее название не внушает оптимизма. По-уйгурски оно означает «заброшенное, покинутое место». Венецианский купец и путешественник Марко Поло утверждал, что в этой ужасной пустыне слышал голоса демонов. Альберт фон Ле Кок, археолог, исследователь Центральной Азии, писал о ней в начале XX века: «Вдруг небо делается черным... Поднятые в воздух огромные тучи песка и камней бомбардируют людей и животных... Тьма сгущается, и странные звуки усиливают рев и вой бури... словно открылись врата ада».