Аркадий Полторак - Нюрнбергский эпилог

— Вы только подумайте, каков нахал! — задыхался от злобы Геринг, вспоминая этот случай уже много лет спустя во время одной из своих бесед с доктором Джильбертом. — И знаете, что я сказал ему в тот раз? Ни больше ни меньше как следующее: «Нет, герр Риббентроп, я буду сидеть, а вы будете стоять позади меня...»

Стремясь сохранить за собой благосклонность Гитлера, Риббентроп превзошел, пожалуй, даже Геринга. Он имел при фюрере своего человека, который систематически доносил, о чем тот ведет разговоры в «тесном кругу». На основании такого рода информаций Риббентроп делал выводы о ближайших намерениях Гитлера и, напустив на себя чрезвычайную важность, появлялся в апартаментах нацистского владыки с тем, чтобы преподнести ему его же мысли как свои собственные. Говорили, что Гитлер неоднократно попадался на эту удочку и превозносил «феноменальную интуицию» и «незаурядную дальновидность» министра иностранных дел.

В начале войны в распоряжение Риббентропа был предоставлен специальный поезд, в котором он повсюду сопровождал Гитлера. Поезд состоял из салон-вагона для самого Риббентропа, двух вагонов-ресторанов и не менее восьми спальных вагонов, в которых размещались многочисленные советники, специалисты-консультанты, помощники, секретари и охрана, отвечавшая за личную безопасность рейхсминистра. Все это напоминало бродячий цирк, который разбивал свои палатки то здесь, то там по мере надобности или по капризу Риббентропа. Отсутствие достаточного образования и знаний ставили министра в унизительную зависимость от огромного штата чиновников, которые должны были все время находиться под рукой.

Иоахим фон Риббентроп ревниво следил за политическим барометром. Ему было хорошо известно, что Гитлер стремится в ходе войны уничтожить десятки миллионов русских, украинцев, поляков, французов, чтобы навсегда ослабить эти народы, подвергнуть массовому ограблению побежденные страны, уничтожить в Европе всех евреев. Поэтому, когда началась война, на первый план выдвинулись такие люди, как Кейтель и Кальтенбруннер. Генералы и гестапо — вот силы, которые двигали нацистскую империю к заветной цели фюрера. И в этой гонке к мировому господству Риббентроп вовсе не хотел отставать.

В угоду фюреру Иоахим фон Риббентроп еще в 1933 году облачился в эсэсовский мундир и был даже немного обижен тем, что получил тогда незначительный ранг штандартенфюрера. Но вскоре Гиммлер оценил молодого эсэсовца и уже в 1935 году повысил его до бригаденфюрера, в 1936 году — до группенфюрера, а в 1940 году Риббентроп стал обергруппенфюрером. Затем по просьбе самого Риббентропа его зачислили в дивизию СС «Тотенкопф» («Мертвая голова»), в связи с чем Генрих Гиммлер лично вручил ему символические знаки этой дивизии — кольцо и кинжал. Для других такого рода побрякушки не представляли никакой ценности, но Риббентроп буквально охотился за ними.

В прежние времена в международной практике существовал обычай преподносить иностранным послам и другим дипломатам роскошные подарки. Уклонение от таких преподношений считалось нарушением правил вежливости. Но с годами этот обычай претерпел изменения: дорогостоящие подарки уступили место орденам, медалям, шелковым лентам.

Патологически честолюбивый Риббентроп не упускал случая украсить свою грудь новым знаком внимания любого правительства. Ему, конечно, было далеко до Геринга: мундир рейхсмаршала походил на витрину ювелирного магазина. Но и Риббентроп в полном параде сверкал всеми цветами радуги. Тем не менее аппетит его не утолялся, а, наоборот, все больше усиливался. И если в какой-нибудь столице забывали предложить ему награду, гитлеровский министр иностранных дел всегда находил способ напомнить об этом.

Советский обвинитель предъявил Международному трибуналу весьма любопытный документ: записи беседы начальника протокольного отдела германского МИДа фон Дернберга с румынским диктатором Антонеску. Фон Дернберг долго уговаривал Антонеску пожаловать Риббентропу орден «Карл I». Но Антонеску знал честолюбивую страсть рейхсминистра и заломил большую цену. Он пожелал, чтобы Риббентроп публично заявил о готовности Германии разрешить так называемый трансильванский вопрос в интересах Румынии. Кто-кто, а Дернберг хорошо понимал, как трудно это сделать Риббентропу, который незадолго перед тем, будучи в Будапеште, заверил венгерских правителей, что Трансильванию получит Венгрия. Положение создалось щекотливое. Однако германский министр иностранных дел не захотел поступиться румынской наградой. В ответ на притязания Антонеску он заявил: пусть сначала пожалует орден, а уж потом он, Риббентроп, сделает «все возможное». Коса нашла на камень. Антонеску согласился «проавансировать господина рейхсминистра», но при одном условии: публикация о награждении его появится только после того, как Риббентроп выступит с требуемым от него заявлением. На том и сторговались. Антонеску передал Дернбергу орден для его шефа, но без вручения соответствующей наградной грамоты к нему. И уж, конечно, никому из представителей «договаривающихся сторон» не пришло тогда в голову спросить мнение народа Трансильвании, судьба которого оказалась разменной монетой в этой бесстыдной сделке.

Риббентроп не очень кручинился по поводу того, что в наше время дипломатов перестали одаривать роскошными подарками из-за границы. Ему хватало тех, которые он получал от нацистского режима. Начальник имперской канцелярии статс-секретарь Ламмерс на допросе сообщил, что однажды Гитлер преподнес своему министру иностранных дел дар в миллион марок. А личный переводчик фюрера и рейхсминистра Шмидт подтвердил, что если до назначения на министерский пост Риббентроп имел всего лишь один дом в Берлине, то затем в короткое время он стал владельцем пяти больших имений и нескольких дворцов. В Зонненбурге близ Аахена господин рейхсминистр разводил лошадей. В районе Китиболя он охотился на серн. Роскошные замки Фушль в Австрии и Пусте-поле в Словакии тоже использовались для охоты. Как бы мимоходом Шмидт заметил, что бывший владелец замка Фушль господин фон Ремитц оказался в концлагере и умер там.

Что ж, у каждого были свои методы приобретения собственности. Риббентроп, как видно, недаром носил регалии обергруппенфюрера СС...

Впрочем, у него оставались и иные источники доходов. Еще перед своим приходом на Вильгельмштрассе он договорился с Гитлером, что будет продолжать заниматься виноторговлей. За это Иоахим фон Риббентроп великодушно согласился исполнять обязанности рейхсминистра «бесплатно».

Но вернемся к «Бюро Риббентропа», сыгравшему значительную роль в подготовке кадров нацистских дипломатов «нового типа», к числу которых принадлежал в первую очередь сам рейхсминистр.