Владимир Бушин - Сбрендили! Пляски в Кремле продолжаются

Что там еще? Отменная статья Александра Кондрашова «Старообрядец Сванидзе». По-моему, больше подошло бы толстовское заглавие «Живой труп». Ну, в самом деле, вот схватился он в умственном поединке с Сергеем Кургиняном, и тот разгромил его со счетом зрительской поддержки 60 тысяч против 6 тысяч или 10:1. То есть сражен, убит, раздавлен — труп! Но он поднимается и опять лезет — живой!

А. Кондратов уместно напомнил, что ведь Сванидзе, корифей и символ «подавляющего либерального меньшинства», при Ельцине руководил телевидением и всеми его могучими средствами защищал, прославлял преступный режим, при котором население вымирало по миллиону в год, и больше всего, конечно, русских. Вслед за патриотами, которые давно кричат об этом со всех лобных мест, только что сей факт признал, наконец, на съезде «Единой России» и сам товарищ Путин. Сдвиг все-таки. А корифей, ничему не научившись за двадцать лет, никак не может терпеть другую точку зрения, т. е. хоть отчасти быть либералом. «Подобно антирелигиозным (как и религиозным — В.Б.) фанатикам, — пишет А.Кондрашов, — он не способен к соглашению, уперто ведет дело к расколу, к развалу и наращивает всенародную ненависть к либералам. И речь идет о развале уже России».

И тут же: «От Сванидзе пахнуло большевизмом, Троцким, с симпатией упомянутым». Ну, они его все поминают с большой симпатией: Радзинский, Млечин, Чубайс… Но надо заметить, что В.И. Ленин, знавший Троцкого несколько лучше, чем мы с Кондрашовым, незадолго до смерти в известном «Письме к съезду» счел нужным напомнить большевикам именно о «небольшевизме» Троцкого. Так что давайте каждому — свое: котлеты — нам, а дохлые мухи троцкизма — живому трупу. Тем более что большевики не развалили Россию, а спасли ее от развала, объединили и вывели на небывалую высоту, достойную гения Льва Толстого.

27 августа 2011 г.

В «ЛГ» известный историк Юрий Жуков отвечает на вопросы газеты о его книге, странно озаглавленной «Первое поражение Сталина». Будто у него их было невпроворот, и вот первое. Автор говорит, что двадцать лет размышлял, пытался понять, почему распалась великая держава, и пришел к выводу, что «при самом создании первого в мире социалистического государства в его фундамент была заложена мина замедленного действия». И кто же заложил? Оказывается, сам создатель — В.И. Ленин. А что за мина? Статья Конституции о том, что «все союзные республики имеют право на отделение». Ну, во-первых, для этого все-таки требовалось два условия: внешняя граница и население не меньше одного миллиона. До войны по второму признаку не могла отделиться, скажем, Эстония. Но не в этом дело.

Главное, уверяет историк, что из-за статьи-мины «в конце 80-х годов центральное руководство Советского Союза не смогло (!) противостоять (!!!) сепаратизму в национальных республиках». Господи, ведь все происходило на его глазах, на памяти взрослого образованного человека, историка. И вот!.. Да какое такое центральное руководство противостояло? Кто именно «не смог»: министр иностранных дел Шеварднадзе? член Политбюро Яковлев? президент Горбачев?.. Первый трусливо подал в отставку с высокого поста, улизнул от всякого противостояния и ответственности. Второй поехал в Прибалтику и не противостоял сепаратизму, а разжигал его, но, вернувшись в Москву, уверял, что там все в порядке. Третий, вместо того, чтобы немедленно арестовать и предать суду, как изменников, Ельцина, Кравчука и Шушкевича, ликвидировавших в Беловежской Пуще единое государство и немедленно доложивших об этом американскому президенту, дрожал за собственную шкуру в кремлевском сортире. А ведь все было бы иначе, «если бы, — как тосковал Толстой, — правительство было хоть немного русским!». Не обязательно по паспорту, конечно, а по духу. Ведь вот в эти годы прошли перед нами один за другим четыре премьера-еврея и четыре вице-премьера — тоже. Как в Израиле. Я не против, мне не жалко, ешьте. Но…

Оказывается, серб Душан Маковицкий, врач Льва Толстого, оставивший четыре огромных тома «Яснополянских записок», был антисемитом. В.Ф. Булгаков, последний секретарь писателя, заметил в дневнике: «Если бы не этот недостаток, то Душан был бы святой», — говаривал Лев Николаевич о своем друге». И пытался переубедить его: «Симпатичные черты можно найти у всякого народа. И у евреев есть выдающиеся черты, например, их музыкальность… Недоброе чувство может быть только к отдельному человеку». Действительно, вот, допустим, отдельно взятые Сванидзе или Млечин — у них и музыкального чувства нет! И, как показывают телевизионные «поединки», у огромного большинства сограждан нет к ним доброго чувства за их идеи и суждения, а к их противникам — великое. Что же до четырех ельцинско-путинских премьеров и четырех заместителей их, то, может, и есть у них музыкальность, даже отменная, как у Цфасмана, однако русский или, лучше сказать, государственный дух был лишь у одного, и как только он проявил сей русский дух, пригрозил хапугам нарами, так Ельцин тотчас его выставил и посадил в кресло премьера очередного музыкального еврея. «Душан Петрович спорил с Львом Николаевичем с большим упорством». Сейчас непримиримый друг писателя, вероятно, использовал бы доводы и наших дней, утверждая, будто Чубайс и Немцов — типичны.

Но вернусь к Ю. Жукову. Он изображает дело так, словно в «распаде» СССР все происходило совершенно законно, в полном соответствии с конституцией. Если память отшибло, полистал хотя бы убийственные «Парламентские дневники» бывшего Председателя Совета Республики Верховного Совета РСФСР Владимира Исакова (Екатеринбург, 1997) или его же «Расчлененку» (М., 1998). Это был вовсе не распад, а разгром страны уже после плебисцита, на котором 76 % граждан разных республик и национальностей твердо сказали: «Мы, народ, за единство Советского Союза!»

А статья о праве на отделение появилась в конституции 1918 года вполне закономерно: страна разваливалась, в разных ее углах появилось множество всяких образований вроде Дальневосточной республики во главе с разного рода органами власти: Радой, Сеймом, Курултаем… И объединить страну одним только кнутом в виде, допустим, Первой конной армии, было невозможно, нужен был еще и пряник этой статьи, и Владимир Ильич его выпек. Автор пишет, что «к тому времени Ленин был уже серьезно болен и не всегда адекватно оценивал происходящее». Нам бы с вами, дорогой Юрий Николаевич, ленинскую неадекватность. В 1918 году он был вполне здоров, хотя, в отличие, допустим, от Медведева, жил и работал с двумя пулями в теле. А Сталин действительно выступал за автономизацию. Но ведь и в этом случае границы прошли бы там же, где они пролегли при федерализации.

Другое дело, что действительно «эта статья никогда не снабжалась никакими пояснениями: на основании чего может произойти отделение, какие должны быть выполнены процедуры»— тут автор совершенно прав. Это было непростительное упущение. В конституции должны быть «пояснения» и к статье о передаче какой-то территории от одной республики другой. Этого не было, чем в свое время и воспользовался Хрущев для передачи Крыма ридной мати Украине. Надо думать, первым условием и в том, и в другом случае должен быть плебисцит. Его не было в Крыму. Нет сомнения, что жители, в большинстве русские, проголосовали бы за Российскую Федерацию. Я уверен, что даже и в Прибалтике как в 1989 году, так и в1991-м население проголосовало бы за СССР, но там националистическая власть не проводила плебисцит.