Андрей Рудалёв - Жизнь по чужим лекалам

— А я бы украл баксов этак миллион и уехал на Коста-Рику, — заявил другой мой друг. — С нашим государством ничего невозможно сделать. Ни наши отцы ничего от него не видели, ни мы. Плевать оно на всех нас хотело, только путаемся у него под ногами и мешаем хапнуть побольше. Весь этот ваш патриотизм, геройство — ловушки для идиотов, матрица, в которую вас впихнули. Хапнуть и свалить — вот это девиз. Те все давно уже так живут, а нас кормят всякой лабудой. Не поймем этого, так и будем всю жизнь пресмыкающимися…

Кто сегодня пойдет на баррикады, будет колотить касками об асфальт? Кто будет совершать безумные, в терминологии центральных ТВ каналов, поступки, говорить правду в лицо? «Они слишком вальяжны и успешны, чтобы дать в морду» — услышал я как-то подобный комментарий. Все изо всех сил ухватились за скользкую иллюзию стабильности и химерических надежд на лучшее будущее.

А ведь, правда, здесь «или-или». Престижно петь «харе Кришна» на Селигере и ластится у ног власти, чем быть дворовым бесприютным помоечным. То есть, надо принимать правила игры и включаться в их гонку, работать их методами, мыслить их логикой?.. Кому нужны эти баррикады, кому нужен твой голос в жужжащем улье? Пора бросать все эти романтические бредни и становиться наглым и циничным, иначе затопчут, сомнут и смешают, сами понимаете с чем. Опять какая-то раскольниковщина пошла…

Как-то я задумался об иерархии приоритетов, выраженных в порядке телефонных номеров служб экстренного вызова: вначале сохранность имущества — «01», затем общественный покой и порядок — «02» и уже третьим номером граждане, их здоровье — «03»…

— Вот ты осуждаешь меня с Коста-Рикой, — продолжил друг мой. — Но что ты можешь? Ты можешь что-то изменить? В лучшем случае вы все добьетесь того, что одних сменят другие и начнут орудовать методами предыдущих, то есть тоже хапать. Кому от этого лучше станет? Процентов на 99, что ни в какую Коста-Рику я не поеду на ПМЖ, но это моя позиция по отношению к нашему государству. К вашему государству…

По большому счету, все кухонные разговоры о политике сводятся к обозначению факта собственной несостоятельности, невозможности что-либо сделать. Здесь или ругать и хаять безбрежно, или говорить, что правильным курсом идут товарищи, реально чуваки рулят… Моя жизнь и политика — две непересекающиеся параллельные прямые, разве что Лобачевский возразил что-то здесь. Иногда я за ней наблюдаю, но больше, чем крякнуть после очередной рюмки и стукнуть кулаком по столу едва ли что-либо могу. Да и по большому счету все что мы пишем, говорим — это та же рюмка алкоголического напитка, которая вначале бодрит, а потом вводит в тоску.

Но с другой стороны, аполитизм — это большая ошибка. Что-то в этом есть от отчаяния и безразличия. Игра в политику, разговоры о политике, пусть даже на кухне — попытка защиты от ее радиоактивных токов. Если не ты, то она займется и внушит тебе все что угодно, и превратит во что-то пластмассовое, влекомое заветной морковкой.

Библейская истина «не сотвори себе кумира», как правило, вспоминается постфактум, когда эти грабли тяжелой рукояткой обрушиваются о лоб. С «кумирами» — практически как со стероидами: вначале чувствуешь мощный предъем, энергию, пока не грянет неминуемое похмелье. А там смотришь и видишь, что гонялся всю жизнь за фантомными бабочками с гипотетическим сачком, двигался по сомнительным рельсам к чужой цели.

Кумиры и кумиропочитание всегда преследует род человеческий. Вспомним об «идолах сознания» расписанных Френсисом Бэконом. В начале 20 века русский философ С.Л. Франк взывал к «крушению кумиров», а параллельно возникало механистическое понимание человека в психоанализе, по сравнению, с которым фантазия Ламерти «человек-машина» — попросту детский лепет. Одновременно с этим продвинутый человек цивилизации все больше осознает, что «кумиры», штампы, стереотипы сознания, очень даже нужная вещь, если использовать их в сугубо прагматичных целях. Они приобретают глобальное значение, обретают достоинство альтернативной реальности, ставшей уже банальным общим местом — «матрицей» американского кинематографа.

Сейчас практически аксиомой звучат высказывания, констатирующие тот факт, что общество вошло в особую стадию своего развития, становится постиндустриальным или информационным. Понятно, что главной отличительной чертой ее теперь является главенствующая роль информационных технологий во всех сферах жизнедеятельности, информация объявляется высшей ценностью. Столько пафосных слов и высказываний распаляются в ее адрес!.. «Новый виток эволюции цивилизации» чего стоит… При этом она трансформирует саму реальность, меняет критерии «истинности — ложности», ценностные характеристики.

Гипнотизер, чтобы добраться до глубин подсознания, вводит человека в состояние транса, когда же требуется внушить большой массе людей нужную точку зрения идет пропаганда и активное навязывание определенной идеи, часто не имеющей ничего общего с реальностью, благо СМИ сейчас обладают беспрецедентным всевластием. Производится «умная толпа» — легко управляемая, наделенная идеей, отличная от обычного полуживотного существования, наличием какой-либо цели. Делается это по принципу банальной рекламной акции: частотность повторения ролика, записывает необходимую логическую схему на подкорку мозга, и эта информация мыслится неотличимой от реальности, воспринимается как безусловный факт. Путем бесконечного навязывания ярлыков формируются стереотипы, которые можно в любое время привести в действие.

Система стереотипов многослойна — это луковица, целиком состоящая из различных слоев, каждый из которых привязан к другому. И уже сложно сказать, является ли объективным знанием наше представление о том или ином предмете, событии, явлении. Поэтому можно утверждать, что существующий поток информации дает не более-менее устойчивое знание, а временные представления, желаемые в тот или иной момент. Завтра угол зрения будет другой и вся картинка, будто в калейдоскопе перемешается, ведь понятия истины в толерантном обществе не существует, вместо нее — бисер равноправных точек зрения.

«Надо принять как догму, что СМИ сегодня — это инструмент идеологии, а не информации. Главное в их сообщениях — идеи, внедряемые в наше сознание контрабандой» — говорит Сергей Кара-Мурза в интервью «Общенациональному Русскому журналу» (№ 2, 2007).

Или вот президент Фонда эффективной политики Глеб Павловский, как-то открывая традиционное заседание журналистского клуба «Русского института», заявил: «Российские средства массовой информации никогда не были средствами производства информации, но они всегда привлекали внимание к точкам государственного интереса, СМИ в виде инъекций в массовое сознание — как машина производства безальтернативного мейнстрима». По его мнению, «СМИ превратились в сверкорпорацию, в некий непрозрачный конгломерат». Сразу оговоримся, в том, что он описывает, нет национального оттенка, на самом деле это общемировое явление.