Андрей Рудалёв - Жизнь по чужим лекалам

Все эти формы «жизни» дальше стали развиваться по нарастающей, до непотребного, порочного, ведь все это легитимировали, сказав: «жизнь». И если б я сам чуть дольше посомневался, не встряхнулся, то уже не выбраться было. Как болото, как пластилин цепко обхватывает, обволакивает навязчивые атавизмы низовой «реальности». Апофеоз — сытые, довольные лица, будто сошедшие с долларовой банкноты, американская мечта, запечатленная в улыбке «Предвыборная компания Джона Ф. Кеннеди», звероподобный ангел на первом этаже и следы разложения, как шлепки деформированной, размытой плоти в рамках по стенам. Залы с совершенно разнородными экспозициями объединяет одно — все они ступени, отражающие разложение, гнетущую структуру перепревшего варева, где нет ничего настоящего, ничего реального, ни чувств, ни страстей, ни красоты, ни уродства, ни добра, ни зла. Ни то, ни се, китч, серость, возведенная в абсолют и, претендующая на роль застрельщика в искусстве.

Плохая картинка у меня получилась, размытая, но не она здесь важно, а ощущение. Вышел на свет Божий, рассуждать потянуло, аж страсть, о современном интеллектуализме, о его деструктивном характере. О том, что главная сейчас беда — боязнь реальности: настоящих искренних чувств, теплых отношении и живого общения. Ограждают сейчас люди себя от всего этого, создают иллюзию различными суррогатами, а когда нет теплоты, все вокруг разлагается, гниет, зверь зубы скалит.

Таково сейчас отчасти современное искусство, где внешний лоск начищен до блеска, и в тоже время ветер песчаный гуляет, в глаза целит, где эстетизм и мастерство забило все важное и настоящее. Нет души в нем, нет простоты. Все уже знаемо и изведано, всем буквально пресытились, и не удовлетворяют уже простые истины, хочется чего-то новенького, новых удовольствий, новых наслаждений.

Интересна религия, но темная вера предков нам не подходит, слишком нелепа и смешна сейчас для нас. Хочется любви, но, извините, любовь, как бесконечное самопожертвование, как отрицание собственного «я» ради другого человека, совершенно нам не подходит, куда милей ни к чему не обязывающий сексуализм, замешанный на контрацептивах и т. д. и т. п. Души нет в пластмассовых манекенах, одна нелепая плотоядная агрессия пресыщенного интеллектуализма, рассчитанного на внешний эффект — тоталитарная секта искусства. Стоит только с чем-то согласиться, что-то принять, сделать один малейший допуск, шаг навстречу: не отпустит потом ни за что, стероидами мозг затуманит, да так, что будешь жить только в его виртуальном мире и разучишься радоваться раз и навсегда. Так и хочется стать максималистом и гнать взашей торговцев унылых из храма искусства.

Нет, поймите меня правильно, я не собираюсь оправдывать Сталина. Но определения: маньяк, деспот, извращенец, кровопийца — это тоже едва ли подходящие характеристики для этого человека. Сталин даже не главное, более всего задевает то, что его образ стал своеобразной берлинской стеной в восприятии истории Отечества, причем не только 20 века. Если обратиться к избитой оппозиции либералов и патриотов, то для первых все, что связано с именем Сталина, даже любая привязка к нему является отвратительным и гадким, проявлением абсолютного зла. Именно это и явилось причиной нивелирования значения победы в Великой Войне, ревизией ее событий, пародирования в духе тотальных заградотрядов, дисбатов и общей стратегии устилания трупами. Причем к подобному взгляду, к сожалению, мы уже практически привыкли. Размахивая Сталиным, будто пугалом, развивают комплекс неполноценности, который в 90-е постиг своего предела, говорят о рабской психологии, как об одном из наследий сталинизма. Научились умело сравнивать и уравнивать нашу историю с фашизмом.

Для патриотов же в запале апологии Родины и образ Иосифа Виссарионовича нередко становится воплощенным идеалом земного правителя.

Причем в рассуждениях и той и другой стороны превалируют эмоции и подтасовки фактов. Точка в споре едва ли будет когда-либо поставлена. Ни профессиональные историки, ни политики не разберутся в этом вопросе и не придут к согласию. Есть жизнь на Марсе, нет жизни на Марсе…

Еще раз повторюсь, так получилось Сталин — основная кость в горле для оценки всего советского периода истории страны, пища для бесконечного и непродуктивного самобичевания. Уроки в такой ситуации не делаются и даже, наоборот, возникает острое желание вести разговор от противного в стиле: даешь железную руку! только такой правитель нам и нужен! Оговорюсь, но как-то ни одна из стран мира не рвет ежечасно волосы на голове из-за многочисленных преступлений, случающихся в их истории. Да это политика, да это идеология.

Страну надо любить, при гимне вставать, а при победе сборной в каком-либо виде спорта — растирать слезы радости по щекам. Любимого же человека мы всегда воспринимаем в несколько идеализированном виде. При том есть такое немного людоедское понятие как историческая необходимость, стратегия, в конце концов, когда жертвуют малым подразделением для совершения обманного удара и отвлечь от основных сил. Но ладно, рассуждать таким образом можно бесконечно и при этом всегда подставляешься, ведь давно уже объявлены цивилизованные ценности автономной человеческой личности, а понятия самопожертвования и взаимопомощи, которыми собственно и совершалась борьба за выживание человеческого рода, стали архивными.

К сожалению, нашему современному разорванному сознанию сложно воспринять и принять Отечество, как единый телесно-духовный организм. Вместо этого мы дробим ее тело, разрываем на части, беспрестанно глумимся и подтасовываем любые факты под выгодный в той или иной ситуации ответ, а потом сетуем на превратности судьбы, на смуту, на порушенные храмы, на толпы нищих, бывших еще вчера хозяевами великой империи. Кстати, это именно осколки зловещего «коммунистического» прошлого, марксистского мышления, когда рассуждают об истории как о темном порочном и диком прошлом, зияющей яме, от которой нужно побыстрее откреститься. При этом легко забывается, что это единая преемственная линия традиции, наше наследие.

Уроки истории не состоят в том, что сегодня мы решили, будто тот плох, а этот хорош. Уроки — это осознание целокупности живого исторического процесса, тогда мы сможем подняться над эмоциями, над амбициями, над понятием сиюминутной выгоды и сможем увидеть истинные причины тех или иных событий и предвосхитить их последствия. Пока же мы без конца оперируем фантомами и стереотипами, гипнотически повторяем вдолбленные в головы установки, которые могут создать любую реальность в нашем восприятии. Все это техника, обработанная до мелочей. Самые свежие примеры — «преступные» режимы Слободана Милошевича и Саддама Хусейна. Цели, ради которых из них сделали чудовищ, нам всем понятны. Подобное исчадие ада технологи могли бы сделать и из Лукашенко, Путина, да собственно из кого угодно, лишь бы было желание и стратегические интересы.