Изабелла Нефедова - Максим Горький (Биография писателя)

Задумывает Горький издание научно-популярных книг для юношества - об Эдисоне, Д.Бруно, Сократе, Дарвине, Колумбе, Жанне д'Арк, Бетховене, Диккенсе, Байроне.

С предложением написать эти книги он обратился к Р.Роллану, Г.Уэллсу, К.Тимирязеву. Сам Горький думает написать о Гарибальди.

Тяжелые условия военного времени, разруха, жестокость цензуры помешали воплощению многих горьковских замыслов.

Внимание Горького привлекает поэтическая молодежь, в частности поэты-футуристы. Не любивший богемы, писатель на вечере футуристов в кафе "Бродячая собака" чувствовал себя неловко. Он беспокойно поворачивал голову, теребил усы - признак его внутреннего волнения, - но среди выступавших выделил Маяковского: "Силач, далеко пойдет, даром что молод и неугомонен, такие в самый раз нужны..."

"Расчувствовавшийся Горький обплакал мне весь жилет", - с улыбкой вспоминал поэт о чтении в Мустамяках "Облака в штанах". Горьковский "Парус" выпустил сборник стихов Маяковского "Простое как мычание", его поэму "Война и мир".

"В нем много лихачества, задора, но много и наблюдательности, любви к жизни и несомненной талантливости, - говорил о Маяковском Горький. - Мне кажется, он скоро заставит о себе говорить... Такой талантливый! Грубоват? Это от застенчивости. Знаю по себе... Поэт. Большой поэт".

В свою очередь, и Маяковский, вообще-то довольно скептически настроенный к писателям старшего поколения, уважал Горького, которому подарил несколько книг своих стихов, надписав: "Алексею Максимовичу с любовью", "Дорогому Алексею Максимовичу" и т.п.

Горький заботился о росте писательских сил, помогал молодым писателям М.Пришвину, К.Треневу, И.Вольнову, А.Неверову, С.Подъячеву, В.Шишкову и другим. "Хорошо говорил он со мной, часа 1 1/2. Эти полтора часа незабываемы. Они решили мою писательскую судьбу", - вспоминал Бабель.

...В сибирском городе Кургане в типографии местной газеты работал наборщиком Всеволод Иванов. Он много читал, особенно любил из писателей Горького. В газете соседнего городка Петропавловска уже был напечатан его рассказ. Осмелев, он послал следующий свой рассказ "На Иртыше" в "Летопись", Горькому... "Послал и молчаливо стал ждать славы", - вспоминал потом Вс.Иванов. Горький прислал Иванову письмо, в котором назвал рассказ "славной вещицей" и обещал, что он будет напечатан в сборнике произведений пролетарских писателей. И тут же настойчиво советовал: "Вам необходимо серьезно взяться за свое самообразование, необходимо учиться. Мне кажется литературное дарование у Вас есть, значит - его нужно развивать. Всякая способность развивается работой". Этот совет учиться Горький повторил и в следующем письме Иванову: "Вы плохо знаете грамоту, у Вас много орфографических ошибок. Язык у Вас яркий, но слов - мало..." И тут же замечал: "Ваша способность к литературе - вне спора". Так, в авторе нескольких рассказов, из которых большая часть была неудачной, Горький разгадал одного из виднейших советских писателей.

5

Война ввергла страну в пучину горя.

Армия, руководимая бездарными генералами, терпела одно поражение за другим, несмотря на героизм русских солдат. Тысячи людей гибли в сражениях, не хватало оружия, обмундирования, продовольствия, медикаментов. Процветало взяточничество чиновников и предательство военного командования.

Правительственный аппарат, разъедаемый взятками и подкупами, равнодушный к судьбам России, показал свое полное бессилие справиться с положением в стране. Когда петроградские заводчики пожаловались на нехватку металла, чиновник ответил, намекая на взятку: "Заплатите сколько следует, и мы вам отдадим и Николаевский мост (мост через Неву в Петрограде; теперь мост Лейтенанта Шмидта. - И.Н.) в лом".

Война становилась все более непопулярной в народе. Цели ее были чужды массам, шовинистический угар первых дней давно прошел. Если в первые месяцы войны солдаты писали с фронта: "...помолись за меня богу, чтобы господь бог продлил мою жизнь, дал мне силу и расторопность, чтобы победить супостата-врага", то теперь характер солдатских писем стал иным.

"Эта война, - писали с фронта, - хуже японской, ту пропили, а эту продали и предали". "Прежде солдаты думали так: штык в землю и айда домой. А теперь многие считают, что винтовки из рук выпускать нельзя. Они скоро пригодятся: придется землю от помещиков отвоевывать... Скоро-скоро солдаты возвернутся с фронта домой и наведут свой порядок". "Пора кончать братоубийственную войну. Враги за спиной, а не впереди... с нетерпением ожидаю минуты, когда фронт повернется в обратную сторону лицом... настроение у всех скверное, озлобленное", - писали солдаты родным.

Война с небывалой силой обострила все противоречия русской жизни.

На фронтах лилась народная кровь; росли цены, голодали рабочие, все больше рабочих и крестьян забирали в солдаты, все больше приходило похоронных, все больше семей оставалось без кормильца, а в Петрограде и Москве разбогатевшие спекулянты, темные дельцы, наживавшиеся на военных заказах фабриканты направо и налево сорили деньгами, устраивали невиданные оргии. Все очевиднее становился контраст между "сладкой жизнью" офицерства, буржуазии и забитостью, бесправием, тяжелым положением солдатской массы, безжалостной эксплуатацией пролетариата, нищетой деревни.

Росли потери на фронте, труднее становилось жить в тылу. Начался новый подъем рабочего движения: в 1916 году число бастующих перевалило за миллион. Крестьяне громили имения, захватывали помещичий хлеб. Волнения охватили угнетенные народы России. Повсюду проклинали ненужную народу войну, царя, его министров. Росло дезертирство с фронта, часто проходило братание солдат, целые воинские части отказывались идти в наступление...

В середине 1915 года Горький пишет: "Атмосфера вообще душная. Никогда я не чувствовал себя таким нужным русской жизни и давно не ощущал в себе такой бодрости, но... сознаюсь, порою руки опускаются и в глазах темнеет. Очень трудно... Люди все более звереют и безумеют от страха перед войной, затеянной ими. Звереют, глупеют и дышат пошлостью..."

И вот 27 февраля 1917 года произошла Февральская революция, пало самодержавие.

Либеральная печать захлебывалась от восторга, про возглашая: "Начинается новое летосчисление: от русской революции 1917 года и до русской революции 1917 года".

Однако Февральская революция далеко не решила стоящих перед страною проблем. Власть оказалась в руках буржуазного Временного правительства, бессмысленная война продолжалась, земли крестьяне не получили, положение пролетариата лучше не стало. Большевистская партия решительно держит курс от революции буржуазно-демократической к революции пролетарской, социалистической.