Николай Непомнящий - Военные катастрофы на море

Самолет по-прежнему спускался. Ямамура бросил взгляд через плечо пилота. Альтиметр быстро приближался к нулю.

— Потяни вверх! — завопил Ямамура.

Самолет вдруг вышел из тумана, но было уже слишком поздно. Навстречу им, как бешеная, мчалась черная поверхность моря. Ямамура успел заметить, что спидометр показывает 220 узлов.

Следующее, что осознал Ямамура, это что его барабанные перепонки сейчас лопнут, и он оказался под водой. Не зная, как глубоко он находится, Ямамура заработал руками и ногами, чтобы добраться до поверхности. Через несколько секунд он вынырнул на поверхность, но кругом было море огня. Он быстро нырнул обратно под воду, наглотавшись при этом воды, и проплыл несколько ярдов. Всплыв на поверхность, он снова оказался посреди горящего топлива. Ему еще дважды пришлось выныривать, прежде чем он выплыл на чистую воду. Вода была жутко холодной, и боли обгоревшего тела он не чувствовал. Он знал, что без спасательного жилета он сможет продержаться всего несколько минут. Затем, будто чудом, он наткнулся на обломки самолета. Это было сиденье. Он ухватился за него.

Ямамура услышал, как кто-то кричит, выкликает какое-то имя. Потом послышались и другие голоса. В пределах нескольких минут четыре других члена экипажа сумели собраться вместе. Все они пострадали в разной степени. Все были в машинном масле, у всех глаза лезли из орбит от страха и шока. Некоторые были в таком плохом состоянии, что держались на плаву только благодаря спасательным жилетам. К ним подбило тело еще одного члена экипажа. На месте его лица зияла большая дыра, так что опознать его было невозможно. Выругавшись, Ямамура подплыл к телу, с трудом стащил с него жилет и нацепил на себя. Тело сразу же потонуло.

Люди могли лишь постараться держаться вместе, только и всего. Вот они и держались друг за друга. Через несколько минут к ним прибило частично надутую спасательную лодку, сброшенную одним из американских самолетов. По очереди прикладываясь к клапану для надувания, они сумели надуть эту лодочку, но влезть в нее смог только один. У Ямамуры были сильно побиты ноги и грудь. Ему чуть не расщепило правую руку между большим пальцем и указательным, а мизинец едва не оторвало совсем. Работая здоровой рукой, он сумел прикрепить правое запястье к лодке ремешком от часов, а сам стал болтаться на волнах. Его часы остановились чуть позже 02.30 ночи.

Все люди испытывали мучительную боль от ран, которую усиливала еще больше холодная, как лед, вода. После долгого периода ожидания, показавшегося им вечностью, пришла заря, но было так туманно, что видимость ограничивалась всего несколькими ярдами. Минут пять-шесть спустя один из членов экипажа умер. Другие привязали его тело к спасательной лодке. Минуты тянулись ужасно медленно. Самые слабые, едва способные держаться за лодку, попрощались.

— Держитесь! — подбадривал их Ямамура. — Продержитесь еще хоть немного!

И вдруг они услышали доносившиеся из тумана голоса, которые спрашивали:

— Японцы? Американцы?

Ямамура и другие люди закричали изо всех сил:

— Японцы! Японцы!

Из тумана выскользнула рыбацкая лодка и подплыла к болтающимся на воде людям. Она была из деревни Куросу на мысе Сата. Рыбаки втащили в лодку раненых и мертвеца. Ямамура, когда его втаскивали, потерял сознание.

Позже Ямамура узнал, что из пяти самолетов его группы один сбился с курса и вернулся на базу. Другой совершил вынужденную посадку. Третий врезался в гору на полуострове и загорелся, а два других просто пропали без вести. Вылет закончился полной неудачей. Графа «Результаты» в «Донесении о результатах вылетов» соединения «Боги грома» осталась пустой.

Приблизительно в то же самое время, когда Ямамура был привязан к небольшому плоту у побережья Когосимы, американские военные корабли подвергли интенсивному артобстрелу аэродромы в северной и центральной части Окинавы. Сотни американских самолетов, базирующихся на авианосцы, заполнили небо над Окинавой, осыпая остров градом бомб. Шум от разрывающихся бомб и снарядов не прекращался ни на минуту. Побережье окутал густой слой дыма и пыли, который поднимался все выше и выше. Сверху можно было увидеть страшные пожары, полыхающие по всему острову. Военно-морская батарея Хаиандзан, с южной стороны центрального аэродрома, за несколько минут была превращена в дымящиеся развалины. Небольшие группы солдат, оставленные на аэродроме, чтобы не дать воспользоваться им перебрасываемым по воздуху американским войскам, были разбиты и оставили свои позиции.

Первый контингент американских войск высадился на Окинаве 1 апреля в 08.30 утра. За ним последовали волна за волной десантных барж и судов класса «корабль — берег», и не прошло и часа, как на острове уже оказалось около 16 000 американских солдат. За ними сразу же последовало огромное количество танков.

Наземные войска и танки начали продвигаться в глубь острова и к 14.30 сумели захватить и удержать все аэродромы в центральном и северном районах острова. Организованного сопротивления они практически не встретили. Благодаря артобстрелу с американских кораблей и бомбардировкам с самолетов в первой половине дня большая часть японских военных объектов была подавлена. Два основных аэродрома больше напоминали свалку для разбитых самолетов и военной техники. Среди обломков оказался и ряд «подсадных самолетов», сделанных из натянутого на бамбуковые рамы брезента, что вызвало у американских солдат большой смех.

На центральном аэродроме американцы обнаружили четыре уцелевших в полной сохранности самолета «охка», спрятанных в бункерах в земле, и вскоре поняли, что это управляемые человеком летающие бомбы, которые, как союзники и полагали, являются измененной моделью немецкого «Фау-1». Они прозвали «охка» «бака», что означает «чокнутый», или «дурацкий». Позже самолеты «охка» были аккуратно упакованы и отправлены в Соединенные Штаты, где их тщательно осмотрели и изучили в техническом центре военно-воздушной разведки. 17 июня центр подготовил доклад о конструкции «охка». Увидев этот доклад тридцать лет спустя, Мики, главный конструктор «охка», поразился. «Доклад был даже более подробный, чем спецификация, которую подготовили мы», — признался он.

Вслед за подробным анализом конструкции и рабочих характеристик самолета «охка» в американском докладе предлагались изменения конструкции, которые улучшили бы рабочие характеристики. Предлагались, в частности, новый двигатель, который бы дал возможность запускать «охка» прямо с кораблей или с земли, и улучшенная система наведения. Практически все предложения касались именно тех ключевых узлов, которые японские конструкторы рассматривали или над которыми работали до самого окончания войны.