Николай Непомнящий - Военные катастрофы на море

Трагедия шла своим ходом, и курсант Жуковский стал чувствовать, что остывает и теряет силы. На его счастье к плотику уже подошел буксир и носом навалился на плотик. Уже падая в воду, Жуковский успел уцепиться за якорь. А его товарищ и женщина уцепились за борт. Матросы буксира помогли им выбраться на палубу.

Когда Жуковский спустился в трюм, там уже были курсанты электрики Александров, Семенов, Сеппенен, Суевалов.

Немного просохнув и согревшись, Жуковский поднялся наверх, чтобы помочь спасению людей.

Запомнился ему пример, когда к буксиру подплыла женщина. Была она буквально в одном купальном костюме, а это был уже третий или четвертый час от начала катастрофы. Ей подали бросательный конец, который она ловко подхватила и самостоятельно поднялась на борт и спустилась в кубрик.

Навсегда запомнилась Жуковскому трагическая гибель офицера, который самостоятельно подплыл к буксиру. Ему бросили конец, затем еще и спасательный круг.

Но у борта волна кипела, бросательный конец погружался под воду, круг тоже не мог лежать на волне спокойно, его надо было ловить, чего офицер сделать уже был не в силах, и руки его не могли удержать круг. Офицера затянуло под корму, и там уже никто и ничем не смог ему помочь. Никогда не мог забыть Жуковский его скорбные, с безысходной тоской просящие глаза.

Был и такой факт. Еще на барже курсанты Жуковский, Грахов, Мохов и врач держали друг друга за руки перед тем и в тот момент, когда большой вал сбросил их всех за борт. Оказалось так, что вся эта четверка полностью собралась на буксире.

Рядом с другими плотиками располагался и плотик с курсантом Евлановым. Вероятно, по этой причине совсем неожиданно буксир оказался рядом.

Пассажирам на плотик бросили конец. Евланов скомандовал: «Женщине вперед!» Зина Симаничева намотала конец на руки, так как окоченевшие пальцы не сжимались, и двинулась к буксиру, но как-то получилось, что на уровне ватерлинии ее вдруг крепко прижало к корпусу буксира, она не могла даже сдвинуться. Тогда двое командиров с палубы перегнулись за борт, один из них схватил Зину за руку, а другому Зина подняла ногу, и тот схватил ее, и, оторвав Зину от борта, они вытащили ее на палубу.

Это были капитан-лейтенант Кижель и капитан 2 ранга Терещенко Афанасий Михайлович.

Илья Евланов не в силах был самостоятельно отцепиться от бревна, так как руки закоченели в обхвате.

На его удачу сильная волна подняла его вместе с бревном выше борта и толкнула прямо на палубу.

И Зина, и Илья были рады спасению. Но снова они видели несчастья. Зина видела, как с кормы буксира бросали конец туда, где плавала Пименова К.А. — секретарь комсомольской организации Гидрографического управления. Руки Пименовой не удержались за конец, тогда она поплыла к борту и попала во всасывающую струю гребного винта, который тут же ее искалечил и утопил.

У сотрудницы Кати Додоровой были две доски, скрепленные по букве икс. Катя так пронзительно кричала, что крик ее навсегда врезался в память Зины. Катю на глазах поглотила в глубину тяжелая волна.

Кроме Зины Симаничевой из сотрудниц Гидрографического управления были спасены Терентьева Александра, Воскресенская Лидия и Баранова Ирина.

По какой-то очередности «Орел» приблизился сравнительно близко к плотику, где были замерзшие Шитиков и его товарищи по плотику.

Каждый из них, естественно, ощущал эту спасительную минуту и мысленно стремился обязательно достать до борта «Орла». У всех это стремление проявлялось различным путем.

В данном случае плотик своей стороной поднялся на гребень крутой волны, идущей к борту. Поэтому он стал как бы трамплином для прыжка, и если вообразить, что как по деревянной дорожке можно разбежаться, то вполне можно было бы прыгнуть с этого «трамплина» на палубу «Орла».

Одна секунда была нужна, чтобы принять решение для прыжка-толчка, и Шитиков с большой силою оттолкнулся от плотика и, достигнув борта, ухватился за привальный брус. Двое матросов с буксира быстро схватили его за руки и перебросили через борт на палубу. Это был тоже счастливый случай.

Шитикова направили в кубрик, но там оказалось уже совсем тесно, свободных мест на койках не было, люди заняли места и на тумбочках, и стояли на сланях. Оставалось место только под столом. Там он и устроился.

В следующий момент «Орел» уткнулся носом в плотик, где находился Тихомиров вместе с другими курсантами.

Все прошло благополучно.

Таня Степанова, Анна Воротилова, Волков и Досычев старались крепко держаться за плотик, так как только это давало какую-то надежду на спасение. Они постоянно наблюдали за движением «Орла» и ждали его, ждали многие часы, затрачивая на это ожидание огромные душевные силы.

«Орел» подошел к этой группе. Кто-то из мужчин с палубы ухватил Анну за руки и вытащил на палубу. Затем приблизительно таким же образом вытащили Таню, Волкова и Досычева.

Махлах видел удивительный факт, когда в положении глубокого крена «Орла» один из курсантов с плотика схватился за его винты и удерживался на них до тех пор, пока его обратным креном не вынесло на палубу «Орла».

Рыбинский Альфред Николаевич помнит, что у женщины, которую он видел на плотике, было очень красивое лицо, и то, что, как это потом выяснилось, она была высокого роста и имела прекрасное сложение. На плотике женщина закрепилась у какого-то кнехта. Была она в шинели, а по мере того как некоторые курсанты, что были рядом, раздевались и бросались в воду, очевидно, чтобы доплыть до сновавшего среди волн «Орла», она натягивала на себя брошенные шинели и таким образом сохраняла тепло тела. Сохранив сил и энергии больше, чем другие, она взобралась на борт буксира по брошенному ей спасательному концу самостоятельно, как пантера. А других поднимали на борт, предварительно обвязав их концами.

Именно так поступили и с самим Рыбинским, оставшимся на плотике последним. Когда ему бросили конец и крикнули: «Вылезай!», он не смог этого сделать — руки, и особенно пальцы, не подчинялись его воле.

Тогда по просьбе капитан-лейтенанта Кижаля на плотик спустился молодой матрос. Матрос рисковал своей жизнью, так как у борта буксира уже погибли многие, и матрос видел и понимал — волна легко могла его поглотить навсегда. Несмотря на эту очевидную опасность смелый юноша обвязал обессиленного курсанта.

Матросу затем помогли подняться на борт, а Рыбинского вытащили курсант Евгений Васильев, капитан-лейтенант Кижель и двое матросов из экипажа.

Рыбинского подтащили до люка в котельное отделение, помогли туда спуститься, и там он снова увидел ту самую приметную женщину.

Стороннему наблюдателю показались бы страшными скованность и неподвижность раздетых людей — то погружающихся под волны, то вновь возникающих на поверхности.